Иногда, когда в комнате, вот так же тихо и молчаливо, мне вдруг становится отвратительно одиноко, от непонимания этого своего существования. Я знаю, что это быстро пройдет, подобно наваждению от старой картины, но все же… Так странно…
Я словно бреду по старому городу, и немного зябну, несмотря на солнечный теплый день. Глубоко засунув руки в свою кожаную куртку, я словно бы согреваюсь, уткнувшись подбородком в поднятый воротник.
Я взираю на неестественные дома, что стоят скособочась, будто бы хмельные забулдыги, в своих старых, замызганных полу пальто. Они наклоняются ко мне, чтобы заглянуть в мои бесцветные глаза, своими распахнутыми настежь окнами, с облупившей краской на старых деревянных рамах. Куда я иду? И как долго продлится этот путь?
И словно в бреду, я как будто бы вижу девушку, что вжалась в уголок, на смятых простынях своей кровати, и в чьих глазах застыл немой отчаянный крик, который никто и никогда не услышит. Крик не боли, крик одиночества. Крик, как бы взывающий к миру, от своей неуемной душевной боли. «Я умна, я молода, я красива! Так за что мне все это!»
Но он, как всегда, в молчании…
[346x464]