В часы опустошения и грусти
Я ветрено, уныло отдыхая,
Себя в глуби души своей слепой
Тихонько молча утешаю.
Но между этой низиной
Разумный голос внутреннего эго
провозглашает приговор.
И раскаленный уголек из огненного ада
Зальется чистою водой из бесконечного сада.
Я должен много, Чистейшей на землю пролить
Чтоб мерзкий пламенный костер
Не смог и завтра поглотить.