[377x414]
Она....
В тот момент она ненавидела весь мир ....."Блять, как же я вас всех ненавижу!", - говорила, кричала она мысленно....
Всё началось вполне нормально, не предвещая ничего плохого.
Она сидела за компьютером, как обычно разруливая свою почту, просматривая различнейшие ссылочки, флиртуя в аське и ворча на свой уж слишком медлительный компьютер. Послышался звон ключей, звук открывающейся входной двери и привычное "Привет!", сказанное мамой.
- Привет!, - с улыбкой ответила Она. У неё было хорошее настроение.
- Солнышко, сходи к крёстной, забери у неё арбуз и дыни, а то я сейчас в торговый центр еду, не успею зайти. А сестре отнеси ряженку, а то она у нас портится.
Она поморщилась.
- Мам, а может ты завтра заберёшь?, - с надеждой и мольбой в голосе сказала она, хотя знала заранее ответ.....
- Нет, что ты! Испортятся же! А в магазине, где крёстная работает, продаются такие вкусные, дешёвые, большие! Представляешь, аж 15 кило завесил один.....
- Ну спасибо! И я это буду одна тащить?, - с напускным возмущением сказала Она, УЖЕ почувствовав что то неладное.
- Ну так пополам же!
- Оооо, да! , - со смешком протянула дочь, - всего лишь 7 с половиной кило нести! Добрая ты, мамочка!
- Ну ладно, ладно!, - с улыбкой сказала мать, - тебе зять крёстной поможет донести, тем более недалеко друг от друга живём!
- Ты уверена, что...
После некоторых препирательств за Ней осталось задание курьера, а за мамой - обещание купить шоколада в ТЦ.
Она быстренько собралась, оделась и с приподнятым настроением направилась к дому крёстной.
Дома были только дочь крёстной (по совместительству - Её двоюродная сестра) и её муж. На самом деле они ещё слишком молоды, чтоб жениться: 18 лет - это не возраст для женитьбы, считала Она.
Отдала ряженку, сестра вынесла 2 пакета: один чёрный, "майка", с уже вытянувшимися ручками и белый. В чёрном был арбуз и по тому, как сеструха его вынесла, Она поняла, что дело плохо. Белый пакет не выглядел тяжёлым, там были 2 дыни, потом туда отправились и пара кило слив. А пакет с арбузом вверг её в шок.
- Ребят, вы чего, издеваетесь, что ли? , - деланно возмущённо воскликнула Она. На это, естественно, ответом были только улыбки.
Они провели Её до лифта. Постояли, поговорили.
- Может, ты мне поможешь? , - просительно с улыбкой обратилась она к «зятю».
- Неее! , - решительно замотал он головой, - я знаю, что я сволочь, но я не пойду!
А сеструха его поддержала:
- Да, мы уже на ногах не стоим….
Она говорила что-то про то, что они третьи сутки без сна, без отдыха, что она на каблуках…. Они на Арбате с утра…без отдыха…гуляли…и т. д. и т. п. А Она слушала, кивала: «Да, да, понятно….»
Идти не так уж и много – всего минуты 3-5.
Но… Господи, как тяжело… Руки оттягивает, а пальцы начинают неметь…
Как странно…Неожиданная вспышка ярости начала наполнять её мозг. Она шла и материла всё, на чём свет стоит.
«Дотащила…Наконец! Неужели?», - с облегчением и иронией подумала она, подойдя к подъезду.
Но нет! На этом «приключения» не закончились!
Лифт не хотел ехать. Она снова и снова нажимала эту чёртову кнопку, всё чаще и сильнее…
«Нет, только не сейчас, прошу тебя…», - первые истерические нотки мыслей мелькали искрами…
Она знала, что это: периодически, примерно раз в месяц, лифт «играл», приходя по вызову не на тот этаж.
Но для неё это было не важно – она всегда ходила по лестнице, считая бесполезным лифт кроме трёх случаев:
- когда она была с кем-то, кто в домах только на лифтах перемещается;
- когда она была на каблуках;
- когда была уставшая с тяжестью в руках.
И именно в этот раз…
Такого состояния у неё ещё не было… Наполовину переполняла злость, а другая половина плавно, как киселём, заливалась отчаянием с большим содержанием жалости к себе.
Дотянула. Дрожащими руками достала ключи и обескровленными пальцами вставила ключ в скважину…
Ввалилась. Пакеты на пол. Спина сама притянулась к косяку.
Тёплая маленькая прихожая… Вечер, темно, хоть и не совсем…
Всё. Первый всхлип – последняя капля самообладания.
Стержень, который всегда был там, между лопаток, упираясь в поясницу, будто растворился, растёкся по мышцам, отравляя их предательским бессилием…
Она всегда видела в фильмах сцены, когда героиня сползает в истерике на пол или как бьёт в дверь/стену/подушку своими кулачками и мечтала о таком восхитительном, хоть и драматическом моменте – ведь это так красиво! Но она знала, что такого не будет в её реальной, далёкой от киношной, жизни – в этом просто никогда не было смысла. Да, были моменты, когда ей было плохо, но ей хватало забиться где-нибудь или свернуться перед сном калачиком и выплакать все мелкие обиды на неудачи дня.
Но сейчас был другой случай. Сейчас будто все несчастья всей жизни слились воедино.
Вот и она…
Позвоночник как магнитом притянуло к дверному косяку. Губы приоткрылись, она физически почувствовала, что глаза её буквально излучают боль и была рада, что никого нет. Потому что чувствовала, как к горлу подбирается предательский крик, вкус которого был похож на рвоту – всё непотребное, ненужное, неудачное, нежеланное скопилось в нём. Она закрыла глаза, из под ресниц побежали дорожки слёз – первые капли дождя перед оглушительным сплошным ливнем. Колени подломились и она медленно сползла вниз, на пол, тихо, но с силой выдыхая воздух из глубины лёгких. Казалось, из самих глубин души.
Она не старалась удержаться. Она ХОТЕЛА пожалеть себя. Она ХОТЕЛА наконец выплеснуть всё, что скопилось в закромах негативных эмоций.
Губы исказились в гримасе страданий. Рыдания сотрясали её всю.
Она кричала. Сначала беззвучно – чувствуя, как всё напрягается для произведения во тьму очередного вопля.
Боль регулировала и наращивала громкость.
Стоны. Продолжительные мучительные стоны вырывались из груди.
Она то сжималась в комок, обняв колени и судорожно вцепившись в рёбра, то запускала руки в волосы, откидывая голову назад и выгибаясь дугой, будто боли не хватало гортани, и она решила прорваться сквозь солнечное сплетение…
Намокла чёлка… Она горько усмехнулась: ну что за глупость – мочить чёлку слезами.
Ещё с минуту она подержала тыльную сторону ладони у носа. Это был какой-то рефлекторный жест маленького ребёнка, он будто слабо отгораживал её от всего того, что только что размазало её, что сейчас с каждым всхлипом отступало…
Унизительное окончание вечера Она помнила смутно: как она принесла треснувший арбуз в ванную, омывая его не только проточной водой, но и своими слезами; как она, воспользовавшись трещиной, разорвала его пополам; как села за компьютер, давясь сердцевиной арбуза и почти иссякшими слезами; как обрадовалась, увидев его контакт «он-лайн» в аське и как слёзы новым водопадом потекли по щекам, когда оказалось, что это его друг зашёл по просьбе с этого номера, чтоб спросить какие-то задания; как этому другу пришлось писать утешительные слова, убеждая, что всё хорошо и не так плохо,как Она думала… Она знала, что сквозь года ей будет одинаково больно вспоминать, как в отчаянии повторялась одна и та же фраз: «Он меня не любит». Уже тогда её сердце разрывалось пополам от того, что её страх сбылся.