Рождественское настроение - словно волнами: то аж брызги белоснежной пены в разные стороны, то откатывается назад, обнажая скользкую гальку с длинными, длиной в сессию, водорослями, и острыми, как тоска, осколками.

Комната уже совсем не отличима от мастерской Санта-Клауса - на столе горы подарков-открыток-упаковочных бумажек-лент-шариков, на перила я повесила вторую гирлянду, и она мне сейчас весело подмигивает под мой собственный сборник вальсов, вокруг пахнет шоколадом, кофе и клеем ПВА, а Снусмумрик, уехавший на Рождество в родной город, пообещал ответить на все мои самые дурацкие вопросы. Жду. Уже неделю жду, но Снусмумрик на то и Снусмумрик, чтобы его ждать, правда?

А вчера возвращалась из института с волшебной палочкой, правда-правда. Так здорово - все смотрят и улыбаются, и до чего же весело внезапно, уходя, взмахнуть в чью-то сторону - заколдовала десять машин, оставила двух малышей, гуляющих с бабушками-дедушками, с широко распахнутыми глазами и придумала сказку, которую все забываю записать. А пока бродила по супермаркету в отделе рождественских игрушек, увидела почти опустевший ящик из-под маленьких красных шариков - шершавых, покрытых блестками - собрала на пальцы все эти блестки, что осыпались на дно и всю дорогу до дома была чьей-то феей.

У моего любимого радио сегодня волшебное настроение - сначала кусочек вальса из "Щелкунчика", затем "Fragile" Стинга, потом безумно красивая "Have You Ever Really Loved A Woman?"... А после нее потрясающая "October and April" с рождественским звоном и вокалом, очень похожим на мою любимую Лизу Монд - оказывается, The Rasmus и Anette Olzon. Надо же, The Rasmus я помнила только по старому клипу, который видела лет в тринадцать, помните, с воронами, и никак не ожидала от них такой щемящей нежности.

А расскажите мне про ваши самые-самые любимые песни? Самые волшебные? М?