Случаются вспышки памяти. Вот только-что не знаю в связи с чем возник образ детских кубиков, сопровождаемый их особым запахом замусоленного дерева и какой-то краски. Запахи много значат для меня. Учусь удерживать в зоне внимания эти вспышки и делать их дольше. При этом чувство погружения в иную реальность сравнимо по остроте с восприятием реальности настоящей. Вот эта-то острота и оставляет сильное эмоциональное послевкусие. А эти кубики, они были как бы у самых глаз, это оттого, что в детстве у детей руки коротки, и манипуляции с предметами производятся в непосредственной близости к лицу, а отсюда и запах... Фоном для таких вспышек служит непривычное молчание мысли и невероятная пустота, угадываемая за гранью этого молчания. Это от того, что мир ребенка ограничен дистанцией прямого взгляда и доступным для понимания скудным кругозором, в котором уместились редкие, будто Алеутские острова, обозначения предметов и явлений. Всего остального еще не существует, еще нет догадок о бездонном вместилище Вселенной. Поэтому в момент воспоминания кроме кубиков с их запахом не существует ничего, в том числе и в настоящем времени. Такое непросто забыть!
И не так важны кубики, как то, что за ними ничего нет. В моей повседневности, стоит заглянуть внутрь себя, там всегда что-то есть в той или иной форме, в том или ином качестве, эти продукты опыта громоздятся вперемежку большие и малые, отчетливые и смутные, за рядом ряд, растворяясь в темноте сознания, некоторые молча, некоторые взывают к моему вниманию, и так без конца, стоит закрыть глаза и постараться остаться наедине с собой, вместо этого остаешься наедине с опытом прожитой жизни. Вот если бы мой жизненный опыт заключался исключительно в вытягивании сети из воды, было бы все мое естество так же плотно заполнено переживанием этого процесса в различных проявлениях, или всё же оставалось место, незаполненное больше ничем?