You know me.
Возможно. Американская мечта демократа - быть свободным. Моя мечта - не стать американским демократом. Трехслойные шары снега давят на нервную систему, на органы чувств, на сознание. Морской бриз замораживает легкие и разогревает гармоны до предела. Самосознание собственного приличия, Собственного Рождественского спокойствия.
You are caring about me, when I belive your words, your decisions.
Тэмпо разогревается бегом на месте. Движением без вектора затягивает всех в свою мутную бархатную воду.
Медленная мелодия в шагах проходящих. Широтные координаты местоположения неизвестны издателям, неизвестны читателям. Тэмпо - город без определенного местоположения, он сидит в уголке каждого сознания и, потягиваясь после сна, ищет с закрытыми глазами очки.
Ночные огни где-то на уровне твоих глаз, где-то на уровне восприятия.

Матье потягивая длинную сигарету читает газетную вырезку и пьет горячий шоколад. Неразлучны эти двое, я и он, он и бесконечное множество меня, которое каждый день, как обойма пистолета крутится по часовой стрелке. Я зажмурившись жду холостого..
Официанты проходят по тысячи раз, словно чайки, которых кормят крошками маленькие туристы, матери, которых старательно укладывали ещё вчера бутерброды с сыром и колбасой. Я заказал свой кофе и жду продолжения банкета, индейского клича или звука горна. Я жду чего-то что сможет вернуть меня из Тэмпо.
Солнце уже зашло за горизонт и только небольшие розовые усики свидетельствуют о нем. Мы с Матье медленно идем вверх по Карнавальной и перебрасываемся словестными снарядами, пытаемся нащупать болевую точку. Мысли, расплываясь в акварельный комикс, ищут что-то стабильное, настоящее. Мимо нас проходят улыбающиеся девушки, мы улыбаемся в ответ. Мир, сказочные занавеси которого полузакрыты, растет в размерах и габаритах. Темнота не пугает. С балконов свешивается белоснежное белье, об которое так и хочется вытереть руки. С каждым шагом я все больше отдаляюсь от настоящего.

Твои пальцы гладят мою шею и лицо. You want touch me. You are wonderful phantom. I love your fingers.
Утреннее солнце греет по-летнему. Меня разбудил пушистый хвост моего кота, которые уже час трется у моих ног, жалобно мурлыча. Враждебные бельевые веревки, преследовавшие меня весь вчерашний вечер, лежат сваленные в горку возле двери - бедные честные тэмповцы, ваше белое белье было слишком заманчивым. Из прихожей слышаться шаги Матье. Он заглянул в мою дверь и улыбаясь объявил, что мне нельзя так много пить. Я знаю это.

Входная дверь открыта настежь, я не могу пройти мимо этой открытой двери, потому что она открыта для меня. Я робко топчусь возле входа в поиске тапочек. Из кухни слышится женский мелодичный голос, напевающий какую-то детскую песенку. Я захожу в комнату, любуюсь картинами на стенах, статуетками на шкафу и женскими платьями разбросанными по незастеленной кровати. Сзади я слышу частое, импульсивное дыхание.
- Добрый день, - не поворачиваясь, а рассматривая хозяйку в зеркало, говорю я.
Она молча рассматривает меня, поправляя ночную рубашку. Такая спокойная, такая нежная, такая уверенная.
- Тэмпо не ваш город. Вы зря верите, что он стоит дороже, чем ваши праздничные носки, - говорит она медленным, интонационно-правильным тоном.

На улице поют птицы. В окнах вывешиваются детские картинки с цветами и эскизами будущих улиц нашего Тэмпо. Девушка из квартиры 12 - очень милый человек. Очень интересный темперамент, завораживающая походка и голос. Ещё маленькие аккуратные детские ножки,.. вьелись в мою память, как застывший лак. Фонтаны бьют по прохожим разноцветными потоками воды. За столиком в городской кафэшке молодой парень быстрым почерком пишет какие-то поздравительные слова шариковой ручкой на вкладыше к цветам, сжимая другой рукой руку очаровательной иностранки.
Музейная сырость во всех тэмповцах, словно они экспонаты в музее восковых фигур, которых давно не протирали от пыли. Солнечные лучи продираясь скозь облака ослепляют. Я знаю, что они ненастоящие.
Did you really thought that I existed? I am only shadow your's ideas.

Молочные губы. Сварливые бабки сидящие под окном. Шаркающие по улице школьники, бурно обсуждающие свою незрелую школьную жизнь. Хлопки крыльев пролетающих мимо птиц. Тэмпо принимает добровольцев в свои объятья. Он дрессирует новые поколения тэмповцев, отбирая самых отважных, самых лучших. Остальные пропадают без вести, исчезают, стираются с бумаги. На моем холсте краска стекает, капельками падая на мои новые туфли, окрашивая их в яркие полутона. Я рисую свою душу.
[380x700]