Это цитата сообщения Amon_Shi Оригинальное сообщение

Vanity Fair – April 2008: Мне отвратителен секс с группиз.

Очень длинное и очень офигенное интервью c Биллом.
Сканы - ниже, в посте Лаки.

Билл Каулитц, солист Tokio Hotel – о поврежденных связках, наркотике, имя которому – слава и собственных похоронах.


Неписаное правило журналистики гласит, что интервьюировать 18-летнего – что доить камень. Но с Биллом Каулитцем все совсем не так. Будь то первый поцелуй, или зависимость от славы – юная звезда, которую многие считают геем, более ясно формулирует свои мысли, чем иные ветераны немецкого шоу-бизнеса. Vanity Fair кратко виделся с Биллом накануне операции, а после операции беседа велась по e-mail.


VF: Г-н Каулитц, как вы себя чувствуете после операции на связках?
BK: А как бы вы себя чувствовали, если бы вам под общей анастезией в горло ввели рельсу, чтобы что-то там отрезать от связок? Это чувство знакомо всем. Я очень рад, что покончил со всем этим и все позади. Но я все еще боюсь за свой голос и очень переживаю из-за отмены концерта.

VF: Как долго вы должны отдыхать?
BK: Мне не разрешено говорить 12 дней после операции. После этого мне предстоит 4-х недельная реабилитация. Не могу дождаться, чтобы начать ее.

VF: Давайте начнем с самого начала. Говорят, что вдохновение питается воспоминаниями боли и разочарований. А как у вас?
BK:Самой большой болью стал развод родителей. Мне было 7 и я не мог этого понять. Это очень повлияло на меня. На нашем первом альбоме есть песня об этом - Gegen meinen Willen.

VF: Мы знаем, ваш отчим, Гордон Трюмпер, учитель игры на гитаре. А чем занимается сейчас ваш биологический отец?
BK: Он дальнобойщик и живет в Ганновере. (Как мы знаем, он Сатана, и сейчас, видимо, поджаривает очередную порцию грешников – прим. Amon_Shi)

VF: Вам было 8, когда ваша семья переехала из Магдебурга в Лойтше, деревню с населением в 700 человек. Как вам дался этот переезд?
BK: Я чувствовал себя ужасно, потому что я по натуре не сельский житель. Можете себе представить, с чем столкнулись я и Том. Все там смотрели на нас как на ненормальных инопланетян. Школа была кошмаром. Я должен был вставать в половине пятого утра, чтобы сесть на автобус до Wolmirstedt, и попадал домой не раньше половины четвертого. ( Убейте меня, но о чем думала мать, когда переезжала в эту дыру? – прим. Amon_Shi). Как же я это ненавидел все это! И еще одни и те же лица в школе! Худшее время в моей жизни.

VF: Как учителя реагировали на братьев Каулитц?
BK:Том и я были до 7-го класса вместе. Но в наказание нас разделили. Это был удар под дых, на нас такая ситуация очень сильно повлияла. До этого момента мы были «не разлей вода». Мы близнецы и реально очень близки. Конечно, мы постоянно зарабатывали дисциплинарные взыскания, но учителя говорили, что просто не в состоянии нас перекричать. Я был не тот, кто поднимал руку и терпеливо и затем тихонечко отвечал. Я всегда выкрикивал. Маму вызывали в школу через день.

VF: Известно, что это было вашим ноу-хау, вернуть тесты, которые вам не раздали вовремя. Откуда вы этому научились?
BK: Я всегда знал, что мне не нужна школа, поскольку я буду певцом. И поскольку учителя мне постоянно досаждали, я выучил мои права. Я знал, что они могут себе позволить, а что - нет. Однажды у меня был совершенно жуткий преподаватель. Некоторые не хотели со мной здороваться, поскольку я носил прическу и красился. Они говорили мне, что я не должен ходить в школе так, что у меня должна быть «аккуратная голова». Я был анти-учеником, и не признавал всех этих правил.

VF: Какие у вас были оценки?
BK: Очень хорошие. Мой средний балл – 1, 8. Это больше всего раздражало учителей.

VF: Учителя могли вам навредить?
BK: Нет. Я был не какой-т странноватый, грызущий ногти заморыш. Я был очень уверен в себе. Я ходил в школу так, потому что на меня все смотрели и обсуждали. Я наслаждался этим. Мне хотелось привлекать внимание своим стилем. Люди должны были говорить обо мне.

VF: Некоторое время назад вы закончили среднюю школу посредством Интернета. Это важно – отличать омлет от Гамлета?
BK: Безусловно важно. Но школьная система всех косит под одну гребенку. За каким чертом мне учить математику, если она мне не пригодится никогда в жизни? Я бросил музыку в 8 классе. Все возмущались. Но мы заучивали наизусть биографии каких-то людей – зачем это надо? А еще у меня были плохие оценки по пению, потому что я не хотел петь какие-то дурацкие народные песни. Вот где был ужас! ( Так, как я вижу музыка, что в Росси, что в Германии ведется одинаково – мы занимались тем же самым! – прим. Amon_Shi)

VF: Верно ли в вашем случае расхожее клише, что музыка стала способом убежать от провинциальной серости?
BK: Абсолютно. Я всегда думал: я должен вырваться их этого проклятого городишки, где все друг друга знают! Повседневность – самое страшное из всего существующего. Я ненавижу повседневность. Поэтому Tokio Hotel – это абсолютно мое. Каждый день происходит что –то новое: новые города, новые люди….

VF:Спасибо папарацци, вы под прицелом 24/7. Вас это раздражает или скорее удовлетворяет ?
BK: Когда я был маленьким мальчиком, я представлял себе, каково это, когда ты живешь под прицелом телекамер на глазах всего мира. Я хотел безграничного внимания. Я получил то, что хотел. Почему я должен жаловаться? (Сдается мне, что это происходило во многом из-за того, что всем вокруг, включая семью, было на него наплевать. У примеру, у Мадонны рано умерла мать. Отец женился на другой, и до девочки никому не было дела. Тогда она сказала себе, что раз ее сейчас никто не любит, она сделает так, что ее полюбит весь мир. Кстати, она также очень бурно самовыражалась в школе, начиная с подросткового возраста – играла в каких-то безумных спектаклях, красила волосы в розовый цвет.. . – это она сама в интервью рассказывала. Вам это никого не напоминает?))) Имхо, маленькому мальчику всего лишь хотелось немного любви и внимания… Сорри, не сдержалась- Прим. Amon_Shi)

VF: Есть ли в вашей жизни кто-то , кто вам важен, как Том?
BK: Нет. Он превыше всего. Я не могу себе представить своей жизни без Тома. Мы очень близки. Иногда в этом есть что-то экстрасенсорное. Бывает, мы думаем и чувствуем одинаково. В принципе, нам даже можно не разговаривать.

VF: Многие близнецы воспринимают свой симбиоз как пытку и готовы убить друга друга….
BK:. Конечно, мы спорим. И когда мы спорим, это очень плохо. Мы деремся по –черному. Год назад в отеле в ход пошли стулья. Но мы не дуемся подолгу. Один хлопает дверью и исчезает, а через 10 минут мы снова разговариваем, как ни в чем не бывало.

VF: Кто вам ближе – Билл в макияже или без?
BK: Тот, который в макияже. Ненакрашенный Билл для меня скорее маскарад. Я бы использовал мейк ап даже если бы не был знаменитым.

VF: Кто видит вас в естественном состоянии?
BK: Моя семья. Больше никто.

VF: Знаменитые детки – самая быстроразлагающаяся категория в шоу-бизнесе, потому что, становясь старше, они начинают разрушать себя. Ты иногда играешь в плохого парня, чтобы оживит имидж?
BK:. Определенно хорошо иногда показать, что ты не совершенен. Но я на этом не заморачиваюсь. Планировать подобные шаги только с целью того, чтобы фанаты не разбежались – плохо. Что я ненавидел с самого начала, так это то, что некоторые люди с лейбла и музыканты постарше пытались мне объяснить, что надо делать и как себя вести. Я не приемлю советов! На нашей первой встрече со звукозаписывающей компанией нам пытались дать стилиста, который должен был работать над нашим имиджем. Я и по сей день без него обхожусь. Не терплю ограничений. Мы также сами решаем все и насчет концертов, и насчет контракта, потому что для меня неприемлемо не иметь собственного голоса.

VF: Кто может сказать вам «нет»?
BK:. В вопросах касающихся работы – никто. Ни менеджмент, ни звукозаписывающая компания. Единственно, кого я слушаю – это семью и друзей. Моя мама может сказать мне: «Билл, так не пойдет!», и я задумаюсь.

VF: Ваши родители все еще ведут с вами воспитательную работу?
BK: Должен сказать, моя мама никогда этого не делала. Делать ли домашнее задание или нет – решали мы. Она оставляла нам много места для маневра, но при этом мы всегда чувствовали, что она не выпускает нас из виду. Мы очень доверяем друг другу. У меня нет секретов от нее. Когда я первый раз пришел домой пьяным, она высказала все, что она думает на этот счет, но мне не нужно было ее бояться.

VF: Ваша мама не просила вас, хотя бы на Рождество привести волосы в порядок?
BK: No.. Нет. Ей это и не нужно. Я первый раз выкрасил волосы, когда мне было 9. Они бывали у меня зелеными, голубыми, белыми и черными. Когда было 13, сделал пирсинг в брови. Она не сильно из –за этого переживала. ( Похоже, она вообще не из-за чего не переживала.. Ребенок покрасился во все цвета радуги, проколол пирсинг, конфликтует в школе – это называется «мама, хэлло, я здесь! Заметь меня!” – маме хоть бы хны. Прим. Amon_Shi)

VF: На ваших концертах случается по 200 обмороков, фанаты держат постеры со слоганами "Fuck me through the monsoon"? Каково это – чувствовать себя объектом сексуальных фантазий миллионов девушек? (Про мальчиков, старичков и старушек журналист тактично промолчал… - прим. Amon_Shi)
BK:. Если честно, я много об этом не думаю. Иногда мы в группе смотрим друг на друга и начинаем смеяться, поскольку не можем себе представить, чтобы наши постеры висели у кого-то на стенах. В прошлом, я часто сидел в своей комнате, думая, что сейчас делаем Нена, которую я просто обожал, где она и о чем она думает. Я сейчас до сих пор не могу до конца поверить в то, что кто-то вот также сидит у себя в комнате и думает обо мне. Мне кажется, что я совершенно обычный человек, мы все кажемся друг другу такими обыденными. Мы не видим в себе ничего выдающегося.

VF: Как часто вы думаете о себе в третьем лице?
BK:Иногда. Но всегда случайно. Когда, к примеру, мне не хочется что –то делать, и я думаю: Билл должен это сделать, это нужно группе.

VF: Ваши яркие появления на публике привлекают многих людей. Есть ли разница между реальным Биллом и Биллом – публичным персонажем?
BK: Кое-что я держу в себе. Но в целом, большой разницы нет. Последние три года были безостановочной гонкой. Практически ни разу не бывало такого, чтобы ты где-то был предоставлен сам себе. Даже в туре нас 24 часа окружали камеры. Как пережить что-то , о чем спустя несколько часов не будет известно всему свету? Но я всегда этого хотел. Так что я должен с этим справляться.

VF: То, чему мы завидуем, зачастую не стоит того. В чем Биллу Каулитцу приходится тяжелее всего?
BK: Самая большая проблема у таких, как я – это вопросы доверия. Мне очень тяжело поверить кому-то и открыться. В течении последних лет я не обзавелся новыми друзьями, не влюбился. Когда я встречаю кого-то, то очень осторожничаю, всегда скептично настроен, пытаюсь понять, что движет людьми? Мы часто встречаем тех, кто готов заложить нас прессе. Если бы я не был бы знаменитостью, то уже давно наверное влюбился бы в кого-то , кого давно знаю…

VF: Кто-то предавал ваше доверие?
BK: Я никогда не допускал, чтобы кто-то мог это сделать. Я ношу щит. Куда-то пойти, и кому-т открыться – это то, отчего нужно отказаться в моем случае. Но все же, моя жизнь – это то, о чем я всегда мечтал. (Человек себя убеждает, или это PR дописал? – прим. Amon_Shi)

VF: Проблема доверия является как раз той причиной, по которой звезды встречаются со звездами?
BK: Да. Анджелина Джоли может не волноваться, что Бред Питт использует ее, чтобы стать популярным. Публичные люди предпочитают того, кто ведет такую же жизнь, как и они. Мои бывшие девушки никогда не понимали, когда я после школы отправлялся на репетицию, или же играл в клубах по выходным, вместо того, чтобы сидеть с ними перед телевизором. Конечно, сейчас все гораздо сложнее. Кто захочет разделить с тобой такую жизнь? И человек должен понимать, что такой образ жизни неизбежен, и нельзя просто так от всего этого избавиться.

VF: Когда вы в последний раз были влюблены?
BK:Три с половиной года назад. Я так и не встретил большой любви. Думаю, не все ее встречают. А если и встречают, то только однажды. В моей ситуации это было бы большой удачей.

VF: Но в ваши 18 разве вам не хочется вести веселую жизнь без обязательств?
BK: Я не знаю. Во многом благодаря как раз такому образу жизни я бы хотел бы найти свою настоящую любовь вместо того, чтобы порхать с одного цветка на другой. У меня не так много личного времени, и хотелось бы разделить его с кем-то, кто мне особенно дорог.

VF: Вы уже говорили девушке « Я тебя люблю»?
BK:.Да. Но я не имел ввиду это. Скорее должен был бы сказать «Ты мне нравишься». Чем старше я становлюсь, тем большую разницу я вижу. Том, вероятно, твердит налево и направо « я люблю тебя», лишь бы затащить девчонку в постель.

VF: У вас бывали с ним стычки из-за одной и той же девушки?
BK: Нам нравится один типаж. И наши девушки всегда дружили между собой. Это было нечто страшное, потому что они против нас кооперировались. Наш первый поцелуй случился с одной девчонкой. Том сделал это первым. А спустя день она поцеловала меня. Затем мы оба с ней порвали. ( И правильно, ну ее на фиг, проститутку – прим. Amon_Shi). Боже. Мы оба решили, что это был отстой – как и сам первый поцелуй.

VF: Сколько лет вам тогда было?
BK: Eleven. She was three years older and experienced. Одиннадцать. Она была на три года старше и уже имела опыт.

VF: Когда у Тома случился первый секс?
BK: Ему было 14, если я правильно помню.

VF: Говорят, что Том меняет женщин как перчатки.
BK: Это его дело. Он должен париться о том, чтобы каждую ночь у него в кровати кто-то был. Я это не приемлю. Здесь у нас всегда был различный подход.

VF: Ваш коллега по цеху, Робби Уильямс, говорит, что в Германии два вида группиз. Первые хотели сделать фото во время секса, чтобы показать друзьям. Вторые спрашивали во время секса: «Робби, ты уверен, что твои чувства ко мне искренни?»
BK:Том рассказывал мне тоже самое. Мы постоянно в дороге, и я ни кого не тащу к себе в постель. Мне это отвратительно – быть каждой ночь с кем-то , кого ты едва знаешь. У меня нет уверенности в человеке, которого я привожу на одну ночь. Номер в отеле – это единственное личное пространство, которое у тебя есть. И чтобы туда кто-то забрался на ночь – нет, я скептически к этому отношусь.

VF: У вас уже был секс?
BK: Это то, что я хотел бы сохранить при себе.

VF: Как вы относитесь к тому, что некоторые люди считают вас геем?
BK: Меня это не волнует. Они – жертвы стереотипного мышления: мейк-ап, плюс прическа равно гей, думают они. Хочу подчеркнуть, что это не так и я не гей. Каждый волен делать то, что ему вздумается. И это ничего не доказывает.

VF: Чтобы вы сделали бы, если бы стали девушкой на день?
BK: Уж точно не стал бы встречаться с моим братом.

VF: И все же?
BK: Ох бог ты мой, ну что бы я делал бы. Да то же что и обычно, не вижу большой разницы.

VF: Чтобы вы запретили вашей девушке?
BK: Не ревновать, потому что ревность – это очень важно. Если я влюблен, я хочу чтобы человек был моим без остатка. Я бы бесился бы, если бы моя любимая сказала бы мне: «Билл, мне совершенно наплевать, что тебя окружают беснующиеся фанатки. Я доверяю тебе на сто процентов!».

VF: Вы когда-нибудь изменяли?
BK: Нет, никогда и никому. Для меня нет ничего важнее верности.

VF: А чем бы вы могли раздражать вашу девушку?
BK: Я очень громко говорю. Целыми днями и бешено жестикулируя. Я не даю людям и слова вставить. Многих это раздражает.

VF: Что сложнее: полюбить себя или полюбить кого-то?
BK: Себя. Очень тяжело всегда положительно оценивать свои действия. Бывает очень много моментов, когда я чувствую себя очень уязвимым и готов куда-нибудь провалиться, напялить капюшон и сидеть так целый год. Иногда я просто счастлив, что у нас такая гонка, один концерт за другим и у меня нет времени заниматься самокопанием.

VF: Вы смогли бы выжить без вашего обслуживающего штата?
BK: Да я даже в булочную сходит не могу! Естественно, кто-то должен это делать. В остальном я справляюсь сам, потому что моя проблема – это мой перфекционизм. Я не могу позволить что-то сделать за меня, потому что иначе все пойдет не так. Все должно быть учтено до деталей, и я должен знать все. Или я начинаю сходить с ума. У Тома тоже есть такое качество. Но мы платим стольким людям, чтобы они облегчали нам жизнь! Мы все это создали, поэтому всегда тяжело видеть, как кто-то вмешивается в дела Tokio Hotel.

VF: Вы сами контролируете ваши финансы?
BK: Да. И делаю это с тех пор, как мне исполнилось 13. У меня есть доступ ко всем счетам, я контролирую их также, как и всю мою карьеру.

VF: Вы знает, сколько миллионов на вашем счету?
Женщина с беджем звукозаписывающей компании кричит: «Никаких разговоров о деньгах!»

VF: Когда вы курит виллу вашим родителям?
BK: Как только смогу себе это позволить. Я определенно хочу жить с моими родителями. Мы очень близки, их общество мне не в тягость. Не представляю, что я скажу им: « Ну все, а теперь - убирайтесь».

VF: Давайте представим себе ситуацию, что вас похитили. Какой выкуп вы могли бы предложить?
BK: Столько, сколько в состоянии собрать все мои друзья. Естественно, я вернул бы им их деньги.

VF: Что вы думаете о падении Бритни Спирз?
BK: могу понять то, что с ней происходит, так как я живу похожей жизнью. Другие, полагаю, думают так: « У нее есть деньги, она сего достигла - почему нельзя просто расслабитсья? Я не могу себе представить сольной карьеры, каково это - постоянно находиться одному. Я не доверил бы себе ноши этого груза в одиночку.

VF: Мадонна сказала в 1991 году: « Я буду счастлива лишь тогда, когда стану известнее Бога». Вы согласны?
BK: Забавное утверждение. Но я согласен с тем, что границ быть не может. Вы не можете просто сказать: «Так, я известнее в Германии и мне достаточно». Вы стремитесь стать настолько успешным, насколько возможно. Даже если бы я был сказочно богат и имел бы собственный остров, я бы не остановился бы на достигнутом. Слава – это наркотик, и это так. Слезть с него будет очень не легко, я с этим навряд ли справлюсь.

VF: Если бы наркотики были бы разрешены – чтобы вы попробовали бы?
BK: Нечто расслабляющее – чтобы перестать пытаться контролировать все на свете.

VF: В ваших снах вы звезда?
BK: Однажды мне приснился кошмар: « Я лежу в кровати, в комнате из стекла, а вокруг мне фотографы, которые без конца меня снимают». Я говорю нашей команде: « Блин, нельзя ли их всех отсюда убрать?!» И один из наших рабочих говорит: «Нет, нельзя. У тебя тут кое –что запланировано, а ты проспал». Но я никогда ничего не просыпаю. У меня три будильника. Я никогда не бываю не пунктуальным.

VF: Почему вас никто не видел танцующим?
BK: Я никогда не танцую. Просто сижу в углу – если только я не мертвецки пьян. Тогда танцую. Думаю, танцы – это для девушек. Знаю, это звучит не очень хорошо – скжем так: только девушки могут позволит себе танцевать где-угодно.

VF: Вы иногда думаете о ваших собственных похоронах?
BK: Должен признаться, что да. Мои друзья одного со мной возраста, и они тоже думали. Пытаюсь представить, кто пришел бы и поплакал о тебе.

VF: Какая музыка звучала бы на ваших похоронах?
BK: Magic Dance" of David Bowie - это очень классная песня, и вообще «Лабиринт» до сих пор остается моим любимым фильмом с самого детства.

VF: В чем бы вы хотели себя видеть на похоронах?
BK: Я был бы в черном, в кожаной куртке. Моей последней волей было бы сделать прическу. Надеюсь, у меня останутся волосы. А если нет, то пусть кто-нибудь оденет мне парик.

Перевела Amon_Shi