Настроение сейчас - Пофигистическое

Он нежно посмотрел на нее и сказал:
- Сегодня в кино не пойдем. Ты не против?
- Нет, - улыбнулась она. Они и в прошлый раз не ходили. Как-то уже в привычку вошло.
- Мы будем гулять всю ночь, - поднял он ее на руки и закружил.
- Я же упаду, хороший, - засмеялась она, обхватив его за шею.
Красно-зеленые листья, обрамленные по краям желтыми разводами, падали им на плечи, покрывали разноцветным панно асфальт и шуршали под ногами прохожих, которых с каждым часом становилось все меньше.
Он обнимал ее за талию, а желая что-то сказать, наклонялся к ушку и шептал об этом с тайной страстью. Она улыбалась самой шикарной из своих улыбок. Она отвечала взаимностью на каждый его вздох. Она желала остаться с ним наедине, но боялась в этом признаться. Он был для нее судьбой, венчанием жизни, главной ступенью – всем, чем она вообще могла дорожить.
- Послушай эту мелодию осени, - сказал он, поцеловав ее в щеку. – Как по-разному ложится на землю каждый опавший листок, вместе они слагают ритм, неповторимый, дышащий одиночеством, наполненным мечтою быть вместе.
- Да, - согласилась она, прижавшись к нему.
Невозможно тяжело видеть его губы, такие близкие, такие желанные, такие недоступные. Он никогда не целовал ее в губы на улице, а потому она каждый раз стремилась оказаться с ним в его тихом уютном уголке, где никто не мог нарушить их покой. Или почти никто.
Он набрал листьев в охапку, подошел к ней, поднял руки над головой и осыпал ее листопадом, будто каплями нежнейшей ласки.
Она сходила с ума от осознания его бесконечной доброты и нежности. Никто не мог быть так нежен с ней, как он, когда долгими осенними вечерами его руки скользили по ее спине, обжигая бесконечностью желания; когда его губы покусывали ее с требовательностью взаимности; когда в глазах горело пламя похоти, смешанной с горечью разлуки, которая ждала их в будущем. Казалось, он хотел запастись ее теплом, насколько это возможно, ее ласковостью, притягательностью, чистой наивностью отношений и безграничной заботой. О, да, мужчины в душе дети, и им иногда просто необходима забота женщины, ее рук, умеющих через одно прикосновение рассказать о многом и подарить ласку.
Настала ночь. Огни города манили к себе тайностью света, переливающиеся вывески казино зазывали испытать судьбу, игривые звезды мягко просили считать их без конца и загадывать желания…
Но им было не до города. Им уже не интересен рев машин, проносящихся редко по шоссе и внезапно скрывающихся в бездне улиц; их не преследовал азарт рулетки; их не интересовали витрины, за которыми была другая жизнь. Их интересовало только то, что здесь и сейчас – они сами.
- Пойдем ко мне? – Спросил он тихо, наклонившись к ее щеке. Он знал ответ. Она знала об этом. Но они соблюдали нормы приличия.
Бесконечно виляющей улочкой они шли около получаса, по пути им не встретилось ни одного человека, - время близилось к двум часам ночи. Когда люди влюблены, время летит незаметно.
- Где сегодня твой дом? – Спросила она, когда он поцеловал ее руку.
- Сегодня я нашел милый подвальчик, тут уже недалеко. Это в заброшенном доме, так что нас с утра не разбудят, думаю, - ответил он, закутываясь в рваный на левом рукаве плащ, который он нашел вчера на помойке.