Как же изменился Токио за тысячу лет, его трудно узнать, в нем все совершено по-другому. Неизменными осталось так мало мест из тех, которые он помнил и любил, с которыми были связаны дорогие воспоминания. Как только он вернулся в Токио, он сразу отправился к ее дому, но его уже не было. Конечно, с его стороны было глупо мечтать, что она по-прежнему будет жить в этом доме. Он не сомневался в том, что она жива, что она вновь родилась на этой планете, ведь ее звездное зерно цело, но где же ее искать... Интересно, какая она сейчас. Она была такой забавной, когда они встретились впервые, иногда она была совершенным ребенком, а иногда такой мудрой и сильной, и как ей это удавалось? Кто сейчас рядом с ней... Мамору? А может быть она еще ребенок, или уже давно замужем, и у нее внуки? Все равно, он должен ее увидеть, ведь он так долго ждал встречи с ней. А парк совсем не изменился, вот то место, где она сказала, что любит меня... Когда мы с ней расстались, я каждый год прилетал сюда, отмечая годовщину разлуки, а однажды пришла она... Эти несколько дней и ночей вместе были самыми счастливыми в моей жизни, ее любовь принадлежала только мне, и итогом этого стал наш ребенок. Ребенок... Прошло слишком много времени, я теперь даже не узнаю, кто это был... Впрочем, она говорила, что у нее может быть только дочь, дочь.., наша с ней дочь... Забавно, я никогда не думал, что у меня может быть ребенок, ведь большую часть всей своей жизни я провел в женском облике, конечно, это не мешало мне влюбляться в девушек, но... она всегда была особенной, я это почувствовал сразу, с первой встречи... Она заставила меня забыть свою любовь к Оливии, хотя, думаю, что я никогда не любил ее так, как потом полюбил Усаги, и так, как любил ее Целитель. Мы все готовы были отдать за нее жизнь, но он... она для него была всем, впрочем, как и сейчас. Хорошо, что принцесса Оливия разделила его чувства и они счастливы вместе.
Молодой мужчина, вытянув длинные ноги, сидел на скамейке в парке под палящими лучами солнца. Где же искать тебя, Усаги...
Может быть, снова запеть со сцены, чтобы на этот раз ты нашла меня? Мужчина усмехнулся в ответ на свои мысли. Глупо, конечно, но, может быть, это будет единственным выходом. Его внимание привлек шум неподалеку. Повернув голову, он увидел маленькую девочку, бегущую по дорожке, а за ней несколько мальчишек, что-то выкрикивающих вслед. Споткнувшись на казалось бы ровном месте, девочка упала и, не сдержавшись, заплакала. Мальчишки, уже почти догнавшие ее, засмеялись над ее горькими слезами. Мужчина резким движением поднялся со скамейки и направился к девочке, сидевшей на земле и продолжающей громко всхлипывать. Быстрый взгляд синих, чуть прищуренных глаз в сторону маленьких сорванцов — и мальчишек тут же сорвало с места, словно сухие листья с ветки дерева порывом осеннего ветра. Мужчина опустился на колени перед плачущей девочкой и погладил ее по склоненной головке. Она подняла личико, залитое слезами, и встретилась глазами с неожиданно теплым, ласковым взглядом.
— Не плачь, малышка, — улыбнулся мужчина, протягивая ей руку.
Девочка стерла кулачками с длинных ресничек слезки и улыбнулась в ответ на добрую мужскую улыбку. Мужчина на краткую долю мига замер при виде улыбки, расцветшей на милом детском личике, но быстро справившись с собой — сказалась многолетняя выучка — помог девочке подняться.
— Скажи, малышка, почему эти мальчишки обижали тебя? — спросил он, усаживаясь рядом с ней на скамейку.
— Они дразнятся, — вздохнув и потупив глазки в землю, ответила девочка. — Они говорят, что мои родители совсем не мои мама и папа, а это неправда! — в детском голосе вновь послышались слезы.
— Не надо больше плакать. Скажи, ты любишь папу и маму? — спросил мужчина, наклоняясь к малышке.
— Да, — кивнула та головкой.
— А они тебя? — мужчина наклонил темноволосую голову к плечу.
— Да, — ответила девочка, внимательно глядя на незнакомого человека.
— Если ты их любишь, и они любят тебя, значит они на самом деле твои родители, малышка, — улыбнулся тот, глядя, как внимательно она его слушает.
Маленькая девочка с минуту сидела молча, сосредоточенно болтая ногами и обдумывая его слова. Затем радостно рассмеялась и, спрыгнув со скамейки на землю, побежала прочь. Однако вернулась, подняла радостно блестевшие глазки и тихо сказала:
— Спасибо большое.
И, немного помолчав, добавила:
— Знаете, вы похожи на моего папу.... До свидания.
— До свидания, — рассмеялся он.
— А как тебя зовут? — вдруг вырвалось у мужчины вслед забавной малышке.
— Усаги, — ответила девочка, оглядываясь и махая ему рукой.
— Усаги? — звук любимого имени одним рывком поднял мужчину со скамьи. — Усаги... — растерянно повторил он.
"Этого не может быть... Неужели это его Усаги... Нет... У Усаги были самые чудесные волосы цвета солнца, их запах он отчетливо помнил, и глаза глубокого синего цвета... а у этой девочки... Но ее лицо и улыбка... они так похожи на ее... да и волосы уложены точно так же, в такую же совершенно очаровательную прическу.... " - Он опустился на скамейку, совершенно разбитый неожиданной встречей. — "Нет... Это не может быть, она", — он покачал головой, мысленно отвечая сам себе. — "Сам не знаю почему, но я точно знаю, что это была не она. Но когда эта девочка взяла меня за руку, я вдруг почувствовал что-то удивительно родное и любимое..." - Мужчина, закрыв глаза, откинул голову назад на сомкнутые в замок руки и улыбнулся девушке, чей облик без труда всплыл в его памяти. — "Где же искать тебя, малышка?" — вздохнув, подумал он и, поднявшись со скамьи, направился по той же самой дорожке, по которой незадолго до этого убежала очаровательная розоволосая девчушка.
В его мыслях внезапно странным образом смешались две Усаги, его любимая, потерянная много веков назад, и эта симпатичная малютка, которая, как вдруг ему подумалось, вполне подошла бы на роль их дочери. Он вдруг отчетливо представил себя вместе с любимой в этом парке, и как между ними, держась за их руки, идет маленькая девочка, их дочь.
— Сейя?, — раздался за его спиной удивленный и поразительно знакомый девичий голос.
От неожиданности мужчина вздрогнул и оглянулся, встречая взгляд широко распахнутых, наполненных неверием голубых глаз.
— Сейя? — повторила хорошенькая девушка с распущенными длинными золотистыми волосами, стоя на другой стороне широкой аллеи.
— Минако? — растерянно произнес молодой человек, недоверчиво вглядываясь в хорошо знакомые черты. — Это ты?
— Мина! — раздался позади девушки чуть раздраженный и немного обиженный мужской голос. — Сколько можно тебя ждать, мы же опаздываем!
Она обернулась на голос, приветливо улыбнулась своему приятелю и, успокаивающе помахав рукой, вновь перевела взгляд на парня, которого не должно было быть здесь. И его уже не было на том месте, где она только что видела высокого синеглазого брюнета из невообразимо далекого прошлого.
В большой, но удивительно уютной комнате с высоким сводчатым потолком стоял нежный аромат прекрасных цветов, расставленных повсюду заботливыми руками. Солнечные лучи врывались в огромные окна, разбрызгивая по белоснежным стенам фонтаны разноцветных искр из хрустальных подвесок изящной люстры. Нежный ветерок из раскрытой двери, выходящей на огромный балкон, шевелил страницы раскрытой книги, мешая ее хозяйке сосредоточиться на чтении. Но книга была интересной, и девушка, читавшая ее, не обращала внимания на мелкие помехи, приносимые шаловливым ветерком. Однако у природного проказника в его упорном занятии помешать появился весомый и неожиданный союзник. В комнату, подобно его старшему брату урагану, ворвалась другая девушка.
— Рей, Рей, ты не поверишь, когда узнаешь, кого я сейчас видела! — закричала она, в нетерпении отбрасывая волосы, растрепавшиеся от быстрого бега, на спину.
— Минако, — недовольно поморщилась ее подруга, — прекрати кричать, тебя слышно даже за пределами дворца, и вообще, разве ты не должна быть сейчас с Алексом на концерте?
— Да, но я ... а, это неважно... Рей, я сейчас видела Сейю! — выпалила Минако свою сногсшибательную новость.
— Сейю? — вскрикнула Рей, вскакивая с удобного кресла, в котором расслаблено сидела всего минуту назад, и отшвыривая в сторону теперь ставшую совсем неинтересной книгу. — Ты, наверное, сошла с ума, ты никак не могла видеть его, он ведь умер много лет тому назад.
— А я тебе говорю, что это был он... он узнал меня, и даже назвал меня по имени... разумеется, это был он! — возбужденно говорила Минако, держа Рей за плечи.
"Сейя... Не знаю, как он здесь оказался, да и вообще, доверять Минако... нет, этого не может быть, он... Усаги, я совершенно не подумала о ней... правда это или нет, но она не должна ничего знать", — мысли проносились в склоненной голове Рей с невообразимо бешеной скоростью.
— Минако... — она решительно подняла голову, вновь, как столетия назад, принимая решение, способное изменить жизнь любимой подруги. — Ты никому ничего не скажешь! Дай мне слово, что никто и никогда не узнает о том, что ты видела!
— Что с тобой, Рей? Почему никто не должен знать, о том, что вернулся Сейя? — спросила удивленно Минако, вопросительно глядя в горевшие упрямым и немного умоляющим огнем темные глаза подруги.
— Я не могу тебе этого сказать, но прошу тебя, никому не говори о Сейе, особенно Усаги, — голос Рей потерял требовательность и стал просительным и нежным.
— Хорошо, если ты просишь, но все равно я ничего не понимаю... — сдалась Минако, не выдержав мольбы Рей, совсем неожиданной от всегда решительной и властной огненной воительницы.
Рей облегченно вздохнула и слабо улыбнулась:
— Спасибо, Мина.
Но ее предосторожность была напрасной — та, которую она хотела уберечь, стояла сейчас на балконе, без сил опершись спиной на беломраморную стену.
"Он вернулся, вернулся, как и обещал, а я, что же я наделала... нет, нет, я не могу сейчас плакать, я должна увидеть его, немедленно."
Яркое полуденное солнце заглушило сияние, исходящее при телепортации.
Сейя сидел на траве в тени огромного дерева, сжимая голову, которая, казалось ему, готова расколоться от невообразимого сумбура мыслей теснящихся в ней.
Сначала эта девочка, так похожая на его Усаги, теперь Минако. Минако... Что на него нашло? Почему он вдруг испугался встречи с ней? Ведь он не сомневается, что Усаги переродилась вновь, так почему бы и ее подругам тоже... Неужели он по своей глупости потерял единственную нить, которая могла привести к его любимой? Усаги, где же ты?
Он не знал, что она стояла так близко от него, скрываясь за массивным стволом дерева, того же самого, под которым сидел он. Погруженный в свои невеселые мысли, Сейя не почувствовал на себе наполненного тоской и любовью взгляда.
"Это ты, это действительно ты... ты совсем не изменился, разве только стал старше и еще красивее ... у тебя по-прежнему длинные волосы, я помню, как мне нравилось перебирать их, погружать в них пальцы. Если бы можно было вернуть все назад...
Эндимион шел по коридору в сторону их с Серенити покоев, улыбаясь своим мыслям. Он весь день провел в кабинете, работая с бумагами, и ужасно соскучился по своей жене, ее смутные дни прошли, и она вновь стала такой, как прежде, и это надо отпраздновать. Сквозь распахнутое окно он увидел Серенити, стоящую на балконе, и его глаза вспыхнули радостью и предвкушением нежного поцелуя. Направившись было к ней, он остановился, увидев, что его опередили, к Серенити медленно подходила Рей. Решив, что разговор двух подруг долго не продлится, Эндимион опустился на подоконник, скрытый тяжелой парчовой шторой, не отрывая глаз от любимой жены.
— Серенити, что-то случилось? — спросила Рей, останавливаясь чуть позади королевы, напряженно смотрящей на Токио, залитый заходящим солнцем.
— Ничего, — коротко ответила королева, видя сейчас перед собой не огромные здания, освещенные закатом, а мужскую фигуру сидящую в отчаянии на траве в парке.
— Это неправда, я ведь тебя знаю. Тебя кто-то расстроил, ведь сегодня утром все было нормально, ты была совершенно другой. Мне трудно даже представить, что это могло быть, если только... — негромко сказала Рей, в душу которой внезапно закралось страшное подозрение.
— Если только... ну же, договаривай, Рей. Если только я не узнала, что он вернулся? Ведь так? — горько уточнила Серенити, оборачиваясь к ней. — Не надо лгать, Рей, я слышала ваш с Минако разговор.
— Я... — начала было оправдываться ее подруга, но была прервана легким жестом.
— Не надо, Рей, я все понимаю, ты хотела как лучше. Во всем виновата только я, я одна и больше никто, — возразила королева.
— О чем ты? Ведь это я уговорила тебя... — непонимающе спросила Рей, не в силах поверить, что ее подруга винит во всем, что случилось, себя.
— Нет, я ведь могла сказать нет, но не сказала, я струсила... я не поняла, что он хотел мне сказать... Он пытался сказать, что воин жив, пока цело его звездное зерно. Это я и только я так мало любила, чтобы остаться одной и ждать его возвращения. И вот теперь он вернулся ко мне, а я не могу даже с ним встретиться, — расплакалась Серенити, не в силах больше сдержать слезы, копившиеся с того самого момента, как она узнала, что вернулся Сейя.
— Прошу тебя, не плачь, может быть, это и не он, может быть, Мина перепутала, — кинулась успокаивать подругу Рей.
— Нет, это он, это Сейя, я видела его в парке, он все такой же красивый, как и много лет тому назад, — улыбнулась та сквозь слезы.
— И что... он... ты... — замялась Рей, не зная как задать вопрос, мучивший ее долгое время.
— Да, я люблю его, до сих пор люблю, не знаю, как я сдержалась, чтобы не побежать к нему, не сказать, как я скучала по нему... — ответила Серенити, вытирая слезы.
— Значит, он тебя не видел?, — констатировала Рей, чувствуя в глубине души безмерное облегчение.
— Нет, я не смогла, я снова испугалась... если бы он посмотрел на меня, обнял меня, то я никогда бы не смогла вернуться к Мамору, а у меня есть долг перед ним, перед народом, перед дочерью. Если бы мы с Сейей встретились, то он обязательно спросил бы меня про дочь, а я больше всего на свете боюсь этого вопроса. Он обязательно захочет ее увидеть, но Рей, как я объясню своей девочке, что ее папа совсем не ее... А Мамору... ведь я лишила его права быть отцом, ты даже не можешь себе представить, какой дрянью я себя чувствую. Рей, помоги мне, я совсем запуталась, — вновь заплакала Серенити, пряча лицо на плече подруги.
— Не плачь, пожалуйста, не надо, прошу тебя, — успокаивала ее Рей, гладя по голове, — ты должна успокоиться, а вдруг тебя сейчас увидит Мамору или Маленькая Леди.
— Серенити, — добавила она немного помолчав, — мне кажется, что... прости за совет, но тебе надо встретиться с Сейей, ты должна поговорить с ним, объяснить ему все. Раз он вернулся на Землю, значит любит и поймет тебя.
Серенити затихла, прислушиваясь к словам Рей. Осознав, что та предлагает, она отшатнулась и испуганно посмотрела на нее.
— Ты хочешь, чтобы я встретилась с ним? — заикаясь переспросила королева.
— У тебя нет другого выхода, если ты не встретишься с ним, ты не сможешь спокойно жить дальше, ты должна пройти через это, даже если тебе будет очень больно, — Рей положила руки на хрупкие узкие плечи.
— Да, ты права, — кивнула Серенити, собирая воедино все свои душевные силы, — только, Рей, пожалуйста, обещай мне, что будешь рядом, я одна не справлюсь. Ты ведь поможешь мне, правда? — она жалобно посмотрела в неожиданно ласковые и сочувственные глаза.
— Конечно! — ободряюще улыбнулась Рей. — Не бойся, все будет хорошо. Скажи, когда ты захочешь встретиться с Сейей, и я буду рядом с тобой, чтобы помочь.
— Спасибо, тогда твоя помощь мне понадобится прямо сейчас, — решительно откидывая на спину свои хвостики, сказала королева.
— Сейчас, — удивилась Рей, — но как ты его найдешь?
— Любовь приведет меня к нему, надо лишь только прислушаться к голосу своего сердца, как говорила моя мама, — усмехнулась ее удивлению Серенити.
Взявшись за руки, девушки исчезли в яркой вспышке света, телепортировавшись туда, где Сейя, подставляя лицо последним лучам заходящего солнца, все еще раздумывал, где искать его любимую.
Дрожащая рука отдернула штору, пропуская внутрь воздух, так необходимый сейчас Эндимиону. То, что он сейчас услышал, совершенно раздавило его.
"Этого не может быть, это неправда, это все просто не может быть правдой, нет... Я не верю…не верю… Голова раскалывается…" - Эндимион обхватил голову руками и застонал.
Это было выше его сил. Его Усако любит другого? Но это невозможно, ведь их столько связывает. А Чиби Уса — не его дочь? Полная ерунда! Девочки наверное решили подшутить над ним.
Но …
В памяти начали всплывать разные воспоминания, нелогичные поступки, странные взгляды и слова, которые он не мог понять, а теперь… Теперь после всего, что он только что узнал, все наконец-то начало вставать на свои места. Эндимион задумался.
Все началось, когда он вернулся из командировки как раз перед их свадьбой. Усаги была такой бледной и печальной, он тогда решил, что она просто нервничает перед венчанием, а сейчас… значит она просто тосковала без него, без Сейи. А этот ее вопрос, что, может быть, им лучше отменить свадьбу и еще раз серьезно все обдумать… Она просто не хотела выходить за него замуж, потому что любила другого, и не просто любила, а ждала от него ребенка.
Почему он сразу все не понял, почему был так слеп, почему не увидел, как она несчастна. Она могла делать вид, что все в порядке, что она совершенно довольна своей жизнью, но разве можно скрыть печаль в глазах. Почему он не придавал этому значения, ведь он так любит ее.
"Признайся же честно самому себе, тебе было страшно, ты догадывался обо всем. Ну же! Не поэтому ли ты старался не придавать значения этим ее слезам, ты боялся взглянуть правде в глаза. Из-за этого и из-за…"
Если уж быть честным, то быть до конца. Так трудно признаться себе, что ты любишь не только свою жену, но и другую. Он не позволял себе думать об этой любви, потому что знал свою судьбу, знал, что от него зависит появление на свет чудной девочки с волосами цвета нежных роз. И вот теперь, оказывается, что все напрасно, что эта малышка, которую он так любит, вовсе не его дочь, и все жертвы напрасны. Он любит Серенити, но кто сказал, что человек может любить только один раз в жизни, ведь она смогла полюбить другого. Когда-то они любили друг друга, принцесса Серенити любила принца Эндимиона, а вот Усаги Цукино полюбила Сейю, а не Мамору Чиба, хотя их и связывали нежные чувства и воспоминания о далеком прошлом. Она позволила новой любви войти в ее сердце, а он нет. И сейчас его давняя возлюбленная собирается сделать еще один ошибочный шаг и расстаться со своей любовью ради долга и слова, данного ему. Надо остановить это, распутать этот невероятно запутанный узел чувств. Ради Серенити, ради Маленькой Леди, ради себя, ради Сейи и ради… Сецуны.
— Ваше величество, — раздался позади него грустный голос хранительницы времени.
— Сейлор Плутон, — король обернулся и встретился взглядом с печальными вишневыми глазами. — Я рад тебя видеть, мне как раз нужна твоя помощь.
— Я всегда готова помочь вам, но сейчас могу ли я видеть королеву? — голос был таким же печальным, как и ее взгляд.
— Именно поэтому мне и нужна твоя помощь. Я должен оказаться там, где сейчас находится она. Ты можешь это сделать? — спросил Эндимион, улыбаясь.
Ей показалось, или действительно в этой улыбке скользнула нежность? Она не могла ему отказать ни в чем и никогда, он не догадывался о ее чувствах к нему, да она и не хотела, чтобы кто-нибудь знал о них, особенно Эндимион. Ей так хотелось, что бы он был счастлив, поэтому она поддержала план Сейлор Марс и уговорила Усаги выйти замуж за Мамору. Только ради него, его счастья, но почему сейчас ей кажется, что в этих синих глазах таится грусть. Он же не может знать, что на Землю вернулся тот, кто отнял у него любовь Серенити. Он даже не догадывается о существовании другого.
— Ты поможешь мне? — взгляд синих глаз, казалось смешался с вишневыми.
— Конечно, — грустная улыбка, скользнула по нежным губам.
Миг, чтобы сосредоточиться и понять, где сейчас королева, и еще один миг, чтобы перенестись в парк, где напротив друг друга уже стояли Сейя и Серенити.