Это было вчерась. Гуляла по своему родному Протвино. Мне дорогу перебежал ежик. Такая лапочка.

Все-таки я очень счастлива, что живу... Мне кажется, хотя в нашем мире очень много боли, но в нем и очень много того, чем можно наслаждаться – тем более, если ты нормальный человек с стандартным набором конечностей и не слишком перекошенной физиономией. Я думаю, подавляющему количеству людей дано все, чтобы быть счастливыми. Почему же мы так несчастны?

   Впрочем, кто я такая чтобы судить? У каждого свой путь...уж кому как не мне знать это! Но так вот, я начал с того, что жить классно. Только иногда очень хочется разделить свою радость с другими...но мало кто меня понял. Люди привыкли искать радость в чем-то сложном, в то время как она так близко. Иногда они и мечтают о такой, просто радости, но когда тянешь их радоваться они пугаются чего-то...может, бояться казаться маленькими, глупыми. Но ведь это здорово! Меня сводил с ума тот вечер, эти запахи свежей листвы, мокрой земли, этот необычайно вкусный воздух, который можно было пить. Если бы ты был со мной в это время, любимый... Мне не нужны были бы слова. Я бы налила бы тебе вечернего воздуха, и смешала бы его с каплями дождя, что дрожали на листьях, и этот дивный коктейль мы бы выпили с тобой. Я бы накормила тебя листьями липы – их часто едят дети, но зачем смеяться над ними – это ведь и правда так вкусно! И мы бы жевали их и хохотали друг над другом. А потом я бы отвела бы тебя к заброшенному заводу. Там еще живут сторожа, но работа не ведется. Собаки бы захлебывались лаем, но нам бы было все равно. Я так давно хотела станцевать на этих старых плитах. Я бы научила тебя танцевать вальс. И пусть бы получилось не сразу – но зато как весело и необычайно было бы  танцевать этот вальс под аккомпанемент собачьего лая, шурша гравием и наслаждаясь свободой и безлюдностью. А потом – может быть, если повезет – мы случайно, закружившись, упадем на каменный забор завода – на нем еще нарисована такая красивая буква М, похожая на символ метро...и потянемся друг к другу, чтобы поцеловаться. Но не сделаем этого. Мы так хотели раньше друг друга, что не видели ничего больше. Может, теперь стоит более трепетно относится к этому? Но мы будем улыбаться, глядя друг на другу. И я про себя подумаю о том, как я люблю эту улыбку и эти карие плюшевые глаза. А потом мы бы босиком прошлись бы по лужам, а по дороге наткнулись на куст малины. Ты знаешь, ведь она уже созрела – интересно, а у тебя на даче она уже есть?  Кстати, у нас она очень сладкая и вкусная... А еще у нас много красивых цветов – особенно разросся цветок – я не знаю его названия – такой, фиолетовый с желтым. Я бы сорвала их немного, добавила бы колокольчиков – и получился бы венок. Купальский-то мой сгорел в купальском же огне. А этот я бы отдала тебе.

  Но тебя не было в тот вечер со мной. Поэтому я одна пила вечерний воздух, и пьянела от запахов леса. Я одна жевала листья липы и лакомилась малиной. Я одна вальсировала под лай собак и бегала по лужам... Но я была счастлива. Я люблю этот мир. И я люблю тебя. Даже если нам не суждено быть вместе. Это сильнее меня. Я пыталась уничтожить эту любовь, но разве её можно уничтожить? Любовь своенравна – сама приходит, и уходит сама. Поэтому я все еще люблю тебя. И знаешь что? Я счастлива. Как ни странно. Ты – мое самое крепкое вино. Ты пьянишь меня и делаешь меня безумной. Ты делаешь меня счастливой и несчастной. Ты делаешь меня живой.