...Я почему-то хотела написать 31 вместо сегодняшнего числа и год 2006, да и месяц 5-й. Я, видно, не хочу расставаться с прошлым J. Ах, если бы прошлое можно было бы создавать самому! Впрочем, мое прошлое и без того вполне разнообразно и даже необычно: словно диковинная мозаика в старинном монастыре. И, пожалуй, в ней столько же трагизма, боли и страдания. Но зато сколь интересна она и богата! Пожалуй, опыт и знание мною полученные, стоят тех испытаний, которые я прошла...

 

...Я прикупила вот этот самый блокнотик. Как ярый почитатель Булгакова, не могла удержаться. Ах, мне сразу бросилась в глаза эта обложка в экспрессионистском стиле со стилизованными клетчатым Коровьевым и Воландом со шпагой на поясе, осетриной второй свежести, комнатой №50 и трамвайными путями... Ну как тут устоять?!...

 

На меня так странно смотрели на перроне... Мало того, что они пялились на мои ноги (ну и что, что короткая юбка и не слишком пуританская кофточка?), так еще когда же я достала и открыла Ягуар, какие-то гламурные девицы с явным призрением покосились на меня. Тут я подумала (не без злорадства, каюсь): "Ну все, сейчас я вас добью, суки!" и достала... учебник по эстетике. И начала его читать. Видели бы вы их глаза!...

 

...Кто бы сказала, почему люди реагируют не на справедливость замечания, а на уверенный тон? В электричке  одна женщина попросила меня убрать сумку. Мне не очень хотелось это делать, и я вежливо попросила сесть на два свободных места напротив. Но, видимо, баба была из склочных и на повышенных тонах пояснила мне, что не хочет сидеть против движения. Я резонно возразила, что еще есть куча подходящих ей свободных мест. Но бывают люди, которым не столь важно, кто прав ( и вообще стоит ли предмет его выяснения), а кто нет, а важно отстоять свою, даже самую тупую точку зрения. Так она взяла мою сумку и швырнула на другое сидение и сама плюхнулась рядом со мной. Третья, очень милая дама, даже ахнула от такого. А меня понесло – когда я в ударе, я так умею, безумно вежливо обстебать человека. По-моему, она пожалела, что решила сесть со мной. Сидела и безуспешно пыталась сделать морду кирпичом...

 

"Жили под лестницей крыса и пес

Песенки пели друг другу под нос.

Но как под вечер их увез чумовоз.

Где теперь крыса и где теперь пес?

Вот это вопрос".

 

...Вообще, мне кажется, если человек груб с кем-то, кто явно ему не грубит – он груб вообще. Я, наверно, грубая. Это искусство – сохранять свое достоинство без грубости. Но женщина я или нет, черт побери?!...

 

...Как же красив Божий мир! Или даже не так.... Мир есть Бог мой. И мир есть душа моя, и он в душе моей, и душа моя отражение мира. Душа – отражение Бога...

 

...Почему люди так жестоки и суровы друг с другом, но все прощают детям и животным? Кстати, женщина – этот тот же звереныш и детеныш. С  нами надо ласково. Нежно. Осторожно. И очень странно как на людей действует непосредственность, детскость. Я сидела и пила Ягуар (маленький, не подумайте) и дяденька неподалеку ооооочень недоброжелательно на меня смотрел. Но тут пролетела пушинка, и, смотря, как я играюсь ею - ловлю, отпускаю, и вновь ловлю – он вдруг заулыбался, смотря на меня как на свою малую дочь, забавляющуюся с плюшевым медвежонком...

 

...Если бы я могла всегда сохранять эту чистоту сознания. Мне кажется, я слишком много боли и разочарований испытала в жизни, слишком велик мой страх, и мысли мои обычно словно вязнут в смоле и я ничего не вижу и не понимаю. Лишь иногда боль и страх исчезают и проявляюсь истинная я....

 

...Кстати, все-таки люди странные. Смешные. Столько глупых предрассудков! Неужели обычно и я такая? Бррр! Мне стыдно за себя!...

 

....А вот почему слеза ребенка важнее слез взрослого? Да, обидеть ребенка – большое зло, ведь это значит обидеть беспомощное, слабое, невинное существо. Но ведь иногда и обидеть взрослого – значит обидеть более слабого. Когда мужчина обижает женщину (особенно, когда насилует) – это все равно, что обидеть (изнасиловать!) ребенка – так как в такой ситуации женщина столь же беззащитна и слаба и беспомощна.

 Вообще же, вопрос надо ставить иначе: стоит ли вообще хоть что-то слез людей? Люди не должна плакать. Только от радости и от любви...

 

..."Я оставил с тобой половинку себя".... Да, я оставила с Тобой половину, если не больше, моей души. А Ты? Как бы я была счастлива знать, что и ты оставил часть души со мной...тогда мне было бы не так одиноко....и кто знает – может, тогда бы ополовиненные мы искали  друг друга – чтобы вернуть себе целостность? А найдя, и отдав друг другу утерянные частички наших душ, мы неожиданно поняли, что мы целы – только лишь вместе?...

 

...Я совсем забыла... Я же сильная. Другие не смогут выдержать, а я смогу. Я все смогу выдержать. Я сильная...

 

"Не судить.

Не жалеть.

Улыбаться

 

Есть много заповедей на свете.

Не убий.

Не укради.

Не обмани.

Но им не сделать счастливыми

Ни женщин, ни мужчин.

Им не научить жить

Ни ребенка, ни взрослого.

 

Но есть три заповеди:

Не судить.

Не жалеть.

Улыбаться.

Им следовать труднее всего.

Не сдаться, не забыть.

Но они учат жить –

По настоящему, как должен человек.

 

Не судить –

Заповедь первая.

Не судить чужих поступков -

Не будет места зависти,

Злости, негодованию.

Не будешь помнить чужие ошибки,

Чужие достижения -

Тебе станет легче.

 

"Не жалеть" –

Не жалеть себя –

Жалость к себе делает слабее.

Не жалеть других –

Жалость унижает и убивает веру в себя.

Да и откуда тебе знать –

Кто заслуживает жалости?

 

Улыбаться...

Улыбаться всегда.

Везде. В любой ситуации.

Ничто не стоит твоих слез.

И не порть мир

Своей постной рожей

Улыбнись –

И солнце отразит твой свет.

 

Всего три заповеди –

Но как тяжело.

Так сложно.

 

Не судить – ибо тебе не узнать истины.

Не жалеть – ибо жалость ядовита.

Улыбаться – ибо в твоей улыбке солнце.

 

Есть много заповедей на свете...

Но три из них – исполни, попробуй!

Смогу ли я?"

 

...Как ты велик, человек! Ты создаешь то, чего не было, возвышенное и прекрасное, в пустые слова вкладываешь слезы и ужасы, улыбки и смех, заставляешь мертвые знаки говорить о величии человеческого духа и о глубине его мудрости. Своим обыденным волшебством ты, о человече, заставляешь камень жить и пленять грацией живого тела и более того, живого духа. Ты умеешь научить холст говорить о жизни, о смерти, о великой, бесподобной любви. Ты в музыку вплетаешь и звуки природы, и облекаешь в звук бесшумную мелодию душ и судеб людей.

 Но, - о боги! – как ты низок, о человек! Все, что воспеваешь ты...все, что почитаешь ты красивым....не ты ли разрушаешь? Не ты ли сеешь мерзости? Как же ты можешь? Что за чудовищное это лицемерие? Кто же ты, человече? Кто?...