600-летие преставления преп. Саввы Сторожевского - дата ко многому нас обязывающая. Во-первых, это призыв внимательнее всмотреться в личность великого святого, ведь преп. Савва, ближайший сподвижник преп. Сергия Радонежского и один из наиболее духовно значительных и влиятельных людей своего времени, чья деятельность способствовала духовному возрождению Руси.
Во-вторых, эпоха, в которую Бог призвал на служение Звенигородского игумена - конец XIV – нач. XV вв. - это время переломное и во многом определившее исторические пути нашей страны, в частности, судьбу Москвы.
В-третьих, Звенигород был в то время одной из культурных столиц Руси, в которой закладывались духовные основания, позволившие все XV столетие назвать золотым веком древнерусского искусства. И в этом, несомненно, не последняя роль принадлежит преп. Савве.
Храмы, сохранившиеся от этого времени - Успенский собор на Городке и собор Рождества Пресвятой Богородицы Саввино-Сторожевского монастыря - свидетельствуют о великолепии зодчества и высочайшей строительной культуре Звенигородского княжества. А найденные в 1918 г. иконы, вошедшие в научный обиход под названием «Звенигородский чин», - это едва ли не самое высокие и непревзойденные образцы древнерусской иконописи. Известно, что в Звенигороде трудился великий русский иконописец преп. Андрей Рублев и, по мнению большинства исследователей, эти иконы принадлежат его кисти. Хотя об авторстве Рублева, как и о том, в какой храм были написаны эти удивительные образы, до сих пор идут споры. Древние иконописцы не подписывали своих произведений, и загадка «Звенигородского чина», вероятно, еще долго будет привлекать внимание исследователей. Но дело не только в авторстве и местонахождении этих шедевров, икона как произведение, прежде всего, молитвенное, литургическое и богословское, отражает духовный уровень, причем не только написавшего его художника, но, прежде всего, той среды, в которой икона создается и бытует. «Звенигородский чин» - это больше, чем шедевры древней живописи, это глубочайшие образы богооткровения, свидетельствующие о том, что вокруг преп. Саввы (а иконы эти были, безусловно, написаны при его самом непосредственном участии) сложилась особая среда высочайшего духовного опыта. Обычно этот духовный опыт связывают с исихазмом - мистическим движением, охватившим весь православный мир в XIV в., связанный с молитвенно-созерцательной практикой (т.н. «умное делание»), стяжанием нетварного света, преображением и проч. На Руси это движение было связано, прежде всего, с монастырями, но оно не замыкалось в стенах монастырских обителей, а оказывало влияние на мир, преображая его. К сожалению, пока это явление еще мало изучено и, как правило, исследователи обходятся только общими фразами относительно тех, кто этот опыт культивировал и распространял. Однако личность преп. Саввы Сторожевского, как одного из самых духоносных подвижников своего времени, стоявшего в центре всех духовных устремлений эпохи, дает серьезные основания более глубоко вникнуть в суть этого явления и понять его воздействия его на мир и обыденную жизнь людей. В этом смысле и «Звенигородский» чин может быть предметом не только искусствоведческого анализа, но более глубокого - богословского исследования, приоткрывающего тайну преображающего света, который через душу подвижника изливается в мир, преобразуя его. Изучение этого духовного опыта необходимо сегодня, поскольку в нем есть ответы и для сегодняшнего дня, для нас, живущих также в переломную эпоху. Необходимость более тщательное изучение духовной культуры Звенигородского княжества очевидна, ведь значение ее долгое время недооценивалось и даже было сокрыто сиянием славы Москвы.
На протяжении веков Звенигород оставался всего лишь удельным княжеством, а затем провинциальным городком и районным центром, но начало его истории — поистине великое. И это не в последнюю очередь благодаря преп. Савве Сторожевскому. Монастырь преп. Саввы, не случайно, был излюбленным местом паломничества и духовного отдохновения царя Алексея Михайловича. Один из самых духовно чутких российских монархов смог оценить особую атмосферу Саввино-Сторожевской обители и мощь духовного покровительства ее основателя. Испытал его силу духа и французский генерал Богарне, именно здесь понявший, что завоевать силой страну, у которой есть такой духовный щит, невозможно. Возрождение обители в кон. ХХ века также есть величайшее свидетельство силы духа преп. Саввы и продолжение его служения. Все эти исторические факты и деяния преп. Саввы Сторожевского должны были бы лечь в основу большой житийной иконы преподобного, аналогично тому как некогда были созданы подробно разработанные иконы с житием таких русских святых как преп. Сергий, св. Петр и Алексей митрополиты московские и др. Однако такой иконы не существует. Тем не менее долг памяти обязывает нас способствовать созданию такого образа, в котором преп. Савва предстал бы во весь свой духовный рост. Создание подробного иллюстрированного жития Звенигродского игумена также необходимо, чтобы жизнь и подвиги святого - в книге и на иконе - помогли нашим современникам прикоснуться к подвигу преп. Саввы и обратиться к нему как молитвеннику, заступнику и духовному наставнику.
Юбилейный год - в библейском понимании это год особой ответственности перед Богом - дает нам не просто повод вспомнить одного из деятелей отечественной истории, но обратиться к подвижнической жизни и светоносному духовному опыту величайшего святого Руси, прославленного Церковью и оказавшего огромное влияние на судьбы страны.
Ирина Языкова, искусствовед