Помнится, когда я спускалась с Монмартрского холма, в окне одного дома я увидела картину, затронувшую всю мою душу.
Это окно, как и многое из других, были распахнуты, и любой любопытный турист, к которым я, несомненно, относилась, мог обратить свой беспокойный взгляд внутрь и посмотреть, собственно, а кто в домике живет?
В том светло-сером доме справа окно, в которое я смотрела, было очевидно, кухонное.
За большим деревянным столом сидели двое детей: девочка и мальчик.
Оба темноволосые и кареглазые, а на их лицах застыла какая-то потрясающая искренняя улыбка.
Они делали уроки, смеялись, болтали что-то по-французски.
У плиты стояла их мать.
Она, наверно, была просто образец какой-то внутренней красоты и доброты.
Такими рисуют ангелов.
Чуть вдалеке в кресле качалке сидел глава семейства и читал газету.
На коленях у него грелся большущий рыжий кот.
На какой-то момент я почувствовала себя героиней Андерсеновской сказки про продавщицу спичек.
Там, за окном, находилось какое-то потрясающее царство уюта и спокойствия, а здесь, по ту сторону стекла, просто шумная беспокойная жизнь.
И может быть эта семья не такая уж и счастливая, как мне казалось на первый взгляд.
Может быть, родители ссорятся за закрытыми дверьми. Может, из-за кризиса отца вот-вот уволят. Может, старшую девочку дразнят в школе, а, может, младший мальчик сегодня получил выговор за то, что опоздал в школу из-за уличных хулиганов, отобравших его портфель.
Но главное совсем не это. Главное то, что в этой семье все любят друг друга и не стесняются это показывать.
Их раскрытое окно как бы говорило: "Смотрите, у нас все хорошо, так пусть никто не пройдет мимо нас обиженный, потому что будет и у вас счастье, стоит только захотеть!".
И мне почему-то ужасно захотелось оказаться там, среди них.
Чтобы мама гладила меня по голове и угощала домашним печеньем.
Чтобы папа вслух зачитывал мне какие-нибудь новости, а потом бы мы вместе обсуждали это.
Чтобы помогать брату и сестре с уроками.
Чтобы чесать за ушком рыжего кота.
И, наконец, чтобы кто-нибудь по вечерам заглядывал в мое окно, а я бы махала ему рукой и улыбалась, всем своим видом показывая:
"Так пусть же и у тебя все будет хорошо"