[287x413]

О Господи, муравьи! Они огромны! Это...


Глава Восьмая - Очищаясь Нечистью

Ночь холодна, темна и корыстна; луна висит в покрытом тучами небе, как гнилой ломоть сыра. Ветер бросает скрюченные, извитые ветви деревьев в безумие, их скелетовидные пальцы скрежещут о ваши окна, словно погребенный заживо некрофил, царапающийся в неприступную крышку гроба своей любовницы.

Вы выворашиваете открытый огонь из углей, посылая вспышку мерцающих эльфов, несущихся вверх в узкий дымоход и далее восвояси в потустороннюю тьму; их быстро исчезающие следы присутствия по пути к каким-нибудь ужасам, которые повсюду в сегодняшний вечер... в этот Канун Мертвых Душ вы одни дома. Вы боитесь, что эти невидимые кошмары, что крадутся по границам ваших самых низменных снов, скоро познакомятся с вашей плотью с изнанки.

Отчаянно стараясь, чтобы ваше воображение не сорвалось со своей привязи, вы пытаетесь обнаружить хоть шепот интереса в последнем номере "Metal Hammer", пролистываясь сквозь его сморщенные страницы (результат двоюродной даты с владычицей Val Ium), тщетно надеясь, что еще одно интервью с Дэйвом Мастейном сможет стремительно доставить вас в забвенность сна. Но увы: похоже, даже мистер Мандэйн (модный) убыстряет ваш пульс в сегодняшнюю ночь - настолько сильно, что вы швыряете его изображение на пол (пожалуйста... здесь подразумевается драматичность), тихо проклиная восстановительный центр Элизабет Тэйлор как причину развала его некогда великой группы...

Странно, в общем-то, что пока ваши глаза пробегают по словам "Dani's Inferno", что читаются как иероглифы, начерченные спастической рукой фараона, всему этому слишком знакомому зловонию предстоит захлестнуть остатки ваших ощущений до того, как... СЛИШКОМ ПОЗДНО! Вы осознаете, к вашему ужасу, что в любимой гостевой колонке "Metal Hammer" (только между нами; к несчастью, я не являюсь позершей с парой больших сисек), вы непроизвольно обосрались.

Теперь, словно в издевательском порыве, стихии возобновили свое страшное лязганье, нездоровая луна начинает выть на своей оси, в то время как кровавые таинственные символы появляются на стенах и окнах... И когда последняя свеча испускает дух и погружает вас в поток черной Тьмы, ваш последний след сознания выкрикивает, все выше и выше, как тонкая красная серия ударов ножа мясника, гортанные слова: "Гребаная восьмая колонка, и это по-прежнему куча старых задницссссссс!.."

Я должен извиниться за длину предисловия, но мне действительно нравится большое вступление (и, более или менее часто, ремесленничество), так что сейчас мне бы лучше закончить это настолько безболезненно, насколько только возможно, если я собираюсь ухватить хоть последние заказы. Правильно, вот вы уже тут приперлись, безжалостные ублюдки...

Поскольку событие впоследствии изгадило все, кроме моей поруганной гордости, мой достопочтенный советчик (преподобный Rudus Priest) убедил меня своей почти что фанатичной верой в Господа, исповедаться в фактах (и не отмазываться мелко) касаемо прошлогодней вечеринки Venom в Лондоне. Те безмозглые среди вас, обдолбанные клеем и ганжой, могут вспомнить историю, имеющую отношение к автокатастрофе и пострадавшим от нее Ублюдку Николасу и мне лично, когда мы возвращались домой на машине по темной и узкой проселочной дороге.

Это правда, что полиция тащила нас под конвоем в Колчестерскую больницу, где Ника врачевали по поводу разбития яйца (пардон, я имел в виду головы), а меня кололи от сотрясения мозга. Однако, факты просят несколько другого объяснения причин наших увечий.

Грязевые часы передают...

Тем вечером мы прибыли в клуб Venom в Сохо вместе с американским драм-техником группы и моей девушкой Toni. Как вам скажет любая деревенщина, если кто-то приглашает вас на Большое Пыханье в ночь халявного бухла и металла - дело пошло! И вы неизменно оказываетесь буйными и в жопу пьяными одновременно, что (только пять предыдущих недель мы были привязаны, как калеки, к альбомным репетициям) мы и осуществили с практически фатальным знанием дела. Здесь по сценарию Ублюдок Николас, хлопающий свою 12-ю текилу и слегка потерявший координацию, с силой обрушивающий стакан на свою руку - на которой он разлетелся вдребезги, раскроив три его пальца, заливая кровью все повсюду (кульминация вечеринки, скажу я вам).

Тут вышибала тащит его в ночной магазинчик по соседству с намерением перевязать ему руку, перед тем как вызвать скорую. Однако поскольку американцы - такие милые крикуны (а уж тем более после трех пинт водки), наш драм-техник ковыляет за ними и поносит шестифутового вышибалу за вышвыривание Николаса вон с непременным избиением.

К счастью, после отдаления наших отношений от грани развода (публично поспорив, кто насколько был пьян), мы с моей девушкой ковыляем наружу и умудряемся спасти ситуацию до того, как она доходит до ручки, обещая доставить Ника в больницу настолько же быстро, насколько мы покинули Лондон.

Бухие всерх всякой меры и по-детски разочарованные тусклостью того, что обещало быть столь классным, мы брели, покачиваясь, сквозь толчею ночных гуляк, пока в пяти минутах от дороги и меньше чем в двух бомжах до подземки на голову Николаса не обрушилось бутылкой "Гролша" несчастье.

Возьмите в жопу пьяного кекса вместе с шайкой настолько же окосевших парней, унижительный комментарий, обмен словами с посыланиями и бессмыслицей в точке наивысшего накала: вы получите драку в одни ворота, результат которой - храброе, но, к несчастью, ужасное и кровавое поражение.

Мы передислоцируемся дальше по Чэринг Кросс вместе с моей девушкой, которая, к счастью, продолжала блаженно идти, ничего не сознавая и втолковывая Нику, что где-то в середине драмы стеклянная бутылка была разбита о его голову. Следовательно, кровоструйные эффекты Ценобайта из "Нellraiser"... (ваши варианты ответа, пожалуйста, шлите почтой по...)

Итак, чтобы сократить длинную историю, это было чудо бога Rudus Priest - то, как у нас получилось добраться из центра Лондона в Колчестерскую больницу, не доведя Николаса до смертельного кровоиспускания; хотя, с другой стороны, на полу вагона оказалось достаточно крови для того, чтобы мне на ней поскользнуться, и поставить синяк себе еще и под другой глаз.

Затем Тони заставила водителя прорваться сквозь несколько остановок, так что мы могли упечь наш полицейский эскорт в больницу еще до того, как Ник истек бы кровью.

Я надеюсь, люди простят нам наши прегрешения из уважения к нашей маленькой белой лжи, но правда была сокрыта из гордости... со всей эффектностью, скоростная машина разбивается сама по себе, чтобы стать куда более чем достаточно, метальной, для надирания ваших пиписек.


Пока, до моей следующей месячной поллюции,
Dani.