Сегодня в городе весь день льёт холодный дождь. Хорошо, что повезло с погодой в субботу. Удалось немножко покататься на велосипеде и увидеть кое-что интересное.
Нет ничего, что я мог бы сравнить с чувством, которое испытываю, когда сажусь на велосипед и кручу педали по направлению к какой-нибудь панской усадьбе, монастырю, храму, городищу. Именно такой велотуризм меня привлекает – не агрессивные покатушки ради сложной трассы, а продуманный маршрут по историческим местам, позволяющий всё разглядеть, насладиться настоящей природой, небом, ветром.
Проехать несколько сотен километров трудно, небезопасно, иногда, если дождь или ветер, некомфортно, но это будет вознаграждено Господом – твоим глазам откроется то, чего ты никогда не видел раньше.

Я подумал однажды, во время поездки по Беларуси на машине: а ведь, с изобретением автомобилей, поездов и самолётов, отказавшись от традиционных форм передвижения верхом и пешком, мы потеряли нечто огромное – время. Время для того, кто едет на автобусе и для того, кто едет на телеге течёт по-разному. Ты сел в поезд, увидел какие-то фрагменты мира из окна, поспал, поскучал и приехал куда хотел. А если ты едешь на лошади, твоё время течёт с естественной скоростью. Мир воспринимается иначе.
Конечно, моя теория недоскональна, но она основывается на впечатлении от поездок на велосипеде. Она верна на каком-то духовном, тонком уровне. То, чего не видишь, того и не ценишь. Я пытаюсь научиться ценить, ведь Беларусь я увидел не на экскурсиях из окна автобуса, а на дорогах, где каждая кочка была сосчитана «собственными колёсами». Может быть, потому, что изменилось наше восприятие природы, пространства, сельской местности, леса, города и стали мы так относиться к собственной истории, к её живым камням?

Ведь это мы, белорусы сносим и перекраиваем свои города (как Минск в 60-е и Гродно в наши дни), строим дешёвые муляжи со стеклопакетами на месте оригинальных старинных зданий (как в Несвижском, Мирском, Лидском замках). Это мы ставим уродливые коробки «домов» напротив изящных дворцов (как в Скоках или Высоком), строим свинарники рядом с храмами (как рядом с церковью – крепостью 15 века в Сынковичах). Ведь это мы, белорусы, а не иноземцы-оккупанты находим миллиарды на строительство помпезных «ледовых дворцов» (их начали строить даже в маленьких районных городках, например – в Пружанах), библиотек и Бог знает чего ещё, но не можем выделить тысячу долларов на элементарное сохранение памятников архитектуры (взять то-же костёл в Волчине или синагогу в Слониме). И это мы, говоря о развитии «туристического бизнеса», играем на популистских, заидеологизированных проектах, трубя на весь мир о наших «линиях Сталина» и «Августовских каналах», несмотря на то, что они – всего лишь муляжи, а последние кусочки реальной истории стираются с прах на наших глазах…
Я не считаю, что говорю о несуществующих вещах. Всё это правда. Непонятно только одно – почему? Почему ещё 200 лет назад всё было иначе – другое государство, другая культура, другая духовность? В этом истинная трагедия Великого Княжества – оно исчезло и не оставило наследников. Ни одно из современных государств в полной мере не переняло этого наследства…

Раков.

Первой моей целью был посёлок в 35 км к западу от Минска – Раков. Не знаю, водятся ли там раки, но минчанам название этого местечка известно по Раковскому рынку, Раковской улице и рестарану «Ракаўскі бровар». Сейчас Раков очень бурно развивается, в связи с ростом цен на жильё в Минске и повышением спроса на дома в пригороде. Признаюсь, я тоже с радостью стал бы жителем этого милого посёлка, сохранившего не только ореол истории, но и хорошую экологию. Раков находится на берегу речки Ислочь, притока Березины. Совсем рядом с посёлком начинается Першайская пуща (так белорусы называют большой лес), перерастающая в Налибокскую пущу, тянущуюся на многие десятки километров к западу.
Надышавшегося выхлопами на трассе путника после поворота на Раков встречает прохладная крыница под часовней, построенной на месте снесённого в советское время храма 16 столетия. От древней часовни над источником остались только ступени паперти.
Кроме этой часовни, в Ракове до нашего времени сохранилось три храма – Спасо – Преображенская церковь 1793 г., костёл Богоматери Ружанцовой 1902 г. и костёл св. Анны, построенный в 30-е годы 19 века. Но религиозное прошлое Ракова не ограничивается историей этих храмов.
[523x698]

На фото: брама (ворота) католического кладбища с колоколом и старинным "громничным" крестом-анаграммой.

[700x525]

Во время поездок по Беларуси меня всегда поражал факт количества монастырей, которые существовали на нашей земле. Нет ни одного более-менее крупного населенного пункта, где в старину не обосновались бы монахи. Чаще всего это были католики, появившиеся на Беларуси в 14 столетии после подписания Кревской унии и строившие свои монастыри вплоть до начала 19 столетия, когда существование католических монашеских орденов в «Северо-Западном крае» было прекращено русским правительством.
По современным данным, на территории Беларуси в разное время действовали более 200 православных и униатских и более 300 католических монастырей. Следует заметить, что территориальная плотность размещения монастырей в Беларуси значительно превосходила такую в России. Потому и встречаешь монастырскую историю в прошлом самых отдалённых и небольших мест Беларуси. Рядом с прошлым православных, татар, евреев живёт богатейшая история белорусских католиков. Она оставила нам самое большое количество архитектурных памятников.
В крохотном Ракове монастырей существовало три: доминиканский, иезуитский и базилианский (униатский).

Не сохранившийся до нашего времени монастырь доминиканцев был основан в 1686 г. княгиней Констанцией Теодорой, урождённой Сапегой, женой князя Геронима Сангушки (в раскопках замка этого князя мне посчастливилось принять участие когда-то). В 1742 г. деревянный костёл монастыря сгорел. Благодаря стараниям приора монастыря Володкевича в 1824 г. костёл был отстроен заново (сколько же монахи копили деньги – почти сто лет!). Началом же 19 века датировались остальные известные здания – кляшторный корпус, богадельня, конюшня, сараи, ледник. Хотя монастырь ещё существовал после вхождения Белорусских земель в состав Российской империи, до нашего времени он не сохранился. Лишь в 1902 г. на его месте был построен новый неоготический костёл, действующий сегодня. Не сохранилась до наших дней и резиденция ордена иезуитов, существовавшую в Ракове в 16-18 столетиях.

На фото: костёл Девы Марии Ружанцовой, построенный на месте доминиканского монастыря.

[525x700]

А вот базилианскому монастырю повезло больше – до нашего времени дошёл главный монастырский храм, сейчас являющийся православным.
После подписания Брестской церковной унии 1596 г. открывшей эпоху церковного раскола на белорусских землях, униатами был основан свой монашеский орден, получивший название Базилианского. История базилиан – интереснейшая страница прошлого Беларуси. Уникально уже то, что монашеский орден действовал на территории только одного государства и оставил самое большое количество монастырей. Среди них было совсем немного женских. Именно женский монастырь находился в Ракове.
Основан Раковский базилианский женский монастырь в 1702 году. Он был довольно крупным и богатым – достаточно посмотреть, какой храм был построен монахинями в 1793 году. Под огромным собором находились крипты, в которых хоронились по обычаю того времени знатные особы и насельники монастыря. После переосвящения униатского храма в православную церковь в 1866 г. подземелья были засыпаны, а входы в них заложены.
Интересно, что я уже не в первый раз сталкиваюсь со случаями уничтожения или эксгумации униатских погребений под храмами в Беларуси. Например, в Жировицком монастыре гробы были извлечены из ниш в стенах подвала и похоронены в отдельной могиле. Эту могилу можно и сегодня видеть за алтарём Крестовоздвиженской церкви. А в подвале, прости Господи, хранятся бочки с солёными огурцами.
В целом, открытые захоронения знати в криптах храма или в подвалах были общепринятым обычаем того времени. На сегодняшний день единственным нетронутым погребением такого типа осталась родовая усыпальница Радзивиллов в Несвиже, под иезуитским костёлом, построенным великим итальянским зодчим Яном-Марией Бернардони.

[700x525]

Раковский униатский монастырь был упразднен в 1839 году, вместе с упразднением самой унии. Несколькими годами позднее храм монастыря был перестроен под церковь. Тогда же «для изменения костёльного вида» над его крышей появился огромный, заметный, но, честно говоря, совершенно не сочетающийся с барочной архитектурой барабан с куполом.
От самого монастырского корпуса сохранились фундаменты.

На фото: центральная раковская площадь.


[700x525]

Как в любом белорусском местечке, в Ракове жило множество евреев, которых в Беларуси и Польше испокон веков именовали «жидами» безо всякого негативного оттенка. Раковская синагога сгорела в годы последней войны, но сохранилось большое еврейское кладбище, надо сказать… закрытое на замок и обнесённое высоким забором. К какой черте еврейского характера отнести это явление я так и не понял, но туристического посещения кладбища у меня не получилось.
Зато получилось посещение древнего Раковского городища 11 века, расположенного в полукилометре от посёлка и старого католического кладбища, на котором встречались говорящие по-белорусски бабульки. Здесь похоронен композитор Михаил Грушевицкий, живший в 19 столетии, друг поэта Дунина-Марцинкевича. Мне удалось найти родовую усыпальницу князей Друцких-Любецких, одной из знатных белорусских фамилий, чьим главным владением был город Щучин под Гродно. Усадьба Друцких –Любецких в Новом Поле была следующим пунктом моего путешествия.

На фото: городище
[700x525]

Продолжение будет, если интересно :):