Выйдя из нежного возраста, принц, правда, начал вести себя вполне в рамках придворного этикета своего времени: постоянно участвовал в попойках, волочился за всеми хорошенькими женщинами, которые только появлялись в поле его зрения. Современников это не удивляло, и даже наоборот, в хрониках юного Генриха называли «самым любезным из принцев, лучше всех сложенного и самого красивого в то время».

Екатерина Медичи с детьми

Путь Генриха к французскому трону оказался не столь простым. Он был вторым сыном, и сначала присутствовал на коронации старшего брата.

Образованием юного принца занимались известные люди своего времени — Франсуа Карнавале (Francois de Carnavalet) и епископ Жак Амио (Jacques Amyot), известный своими переводами Аристотеля. В юности он много читал, охотно вёл беседы о литературе, брал уроки риторики, недурно танцевал и фехтовал, умел очаровывать своим обаянием и элегантностью. В совершенстве владея итальянским (на котором часто разговаривал с матерью), он читал труды Макиавелли. Подобно всем дворянам, он рано начал заниматься различными физическими упражнениями и в дальнейшем, во время военных походов, показал хорошую сноровку в ратном деле.

Дж. Б. Тьеполо. «Генрих III в гостях у венецианских патрициев на вилле Контарини».

Интересно, что чернь при этом более громкими криками приветствовала не своего нового монарха, а принца Анри. Правда, оба наследника при этом были еще детьми, но харизма Генриха сразу давала о себе знать.

Личность и поведение Генриха резко выделяли его во французском дворе. А позже, по прибытии в Польшу, вызвали культурный шок у местного населения. В 1573 году посол Венеции в Париже Морисони писал о роскошных одеждах принца, о его почти «дамской деликатности», о его серьгах в каждом ухе. «Он не удовлетворился одной серёжкой в каждом из них — ему нужны двойные, украшенные драгоценными камнями и жемчугом…». Всё чаще стали раздаваться и передаваться из уст в уста мнения о гомосексуальности принца Анжуйского, который получил прозвище — «принц Содома».

La Rencontre d'Henri III et du duc de Guise, peint par Pierre-Charles Comte en 1855, exposé au Musée des beaux-arts de Lyon en 2014.

Заполучив потом с помощью матери польский трон, он вынужден был уже через три месяца нестись назад в Париж, отбирать французскую корону у Генриха Наваррского, предводителя гугенотов, так как Карл IX скоропостижно скончался. Через два дня после коронации Генрих III, желая независимости от матери, женился на Луизе де Водсмон, род которой был не очень знатным. Луиза оказалась невероятно преданной супругой для своего беспокойного владыки, однако детей в этой семье так и не появилось.

Бал при дворе Валуа

Еще будучи принцем, Генрих показал, что способен на очень глубокие чувства. Его давняя любовь, Мария Клевская, жена принца Конде, после бурной и страстной переписки одарила юного принца своим вниманием, но через два года красавица скончалась, и тогда весь двор узнал, какой ураган чувств таился в душе любвеобильного Анри. Восемь дней он, закрывшись от людей, стонал, бился в истерике и отказывался принимать пищу. Когда, наконец, он появился на людях, все ужаснулись. Принц был одет в маскарадно-траурный наряд, обвешанный изображениями черепов. Однако позднее его утешила венецианская куртизанка Вероника, подруга Тициана. Именно она, похоже, привила молодому королю своеобразные взгляды на плотские утехи, которые он потом весьма успешно насадил при своем дворе.

Генрих III Валуа

После этой поездки в поведении Генриха начали прослеживаться черты женственности, которую он, похоже, совершенно не скрывал, а порой и бравировал ими. Так, например, открыв в Париже карнавал по примеру венецианского, король появился на нем однажды в женском платье с круглым вырезом на обнаженной груди, с волосами, перевитыми жемчужными нитями, сося конфеты и играя шелковым веером. «Нельзя было понять, - писал очевидец, - видишь перед собой короля-женщину или мужчину-королеву». Именно Генрих Валуа придумал первым именоваться Величеством в среднем роде. Поэт Ронсар писал одному из друзей: «При дворе только и разговору о том, что о Его Величестве: Оно пришло, Оно ушло, Оно было, Оно будет. Не значит ли это, что королевство обабилось?»

Сатира того времени называет двор Генриха III Островом гермафродитов

Дальше-хуже. Двор заполонили юные фавориты короля, которых тот ласково называл миньонами (милашками). У критично настроенных современников их внешний вид вызывал в лучшем случае удивление: «Эти очаровательные милашки носили довольно длинные волосы, которые они постоянно завивали с помощью разных приспособлений. Из-под бархатных шапочек завитые локоны ниспадали на плечи. Им также нравились полотняные рубашки с сильно накрахмаленными гофрированными, шириной в полфута, воротниками, так что их головы казались головой Иоанна Крестителя на блюде. И вся остальная их одежда была в том же духе». Впрочем, как это всегда бывает, большинство придворных с восторгом восприняли и новую моду, и новые нравы.

О «перегибах» Генриха III можно говорить долго: особый культ поклонения королевской кровати (даже когда на ней нет короля), тщательный уход за собой – толстый слой ночного крема, перчатки и полотняная маска на лице во время сна, ковер из роз, фиалок, красных гвоздик и лилий в спальне – король ввел при дворе тщательно продуманный этикет, в котором каждый служил ему, как божеству.

Наличие миньонов  породило уже при жизни короля слухи о его гомосексуальности. Среди современных историков существуют две точки зрения на сей счёт.

Такие авторы, как Жан-Франсуа Сольнон, Никола Ле Ру и Жаклин Буше, считают, что эти слухи распускались противниками короля, как протестантами, так и ультракатоликами, которым щегольство и гедонизм Генриха казались порочными с религиозной точки зрения, а гомосексуальность и подавно служила удобным поводом направленной против королевской власти пропаганды в рядах религиозных фанатиков. Аргументом в пользу надуманности слухов служит документированное наличие у короля любовных связей с женщинами и отсутствие аналогичных документов по отношению к мужчинам; впрочем, подобные вещи в те времена в любом случае не было принято предавать огласке.

С другой стороны, Гэри Фергюсон, профессор Делавэрского университета (США), находит эти интерпретации неубедительными. На его взгляд, возвышение миньонов и отношение к ним Генриха трудно логично интерпретировать иначе, чем в гомосексуальном контексте.

Наконец, Кэтрин Кроуфорд пишет о психологических проблемах короля из-за неспособности завести наследника, подавляющего влияния матери в юности и настойчивости противников короля, что привело к некой хрупкой декадентской роскоши при дворе монарха в зрелые годы

Польские историки считают, что, возможно, одной из причин бегства короля из Польши послужило крайне неодобрительное отношение консервативного польского общества к бисексуальности короля, вступавшего в связь с женщиной после того, как имел половую связь с двумя мужчинами.

Убийство Генриха III

Однако в 1578 году короля постиг тяжелейший удар - во время массовой дуэли почти все его миньоны погибли. Мавзолеи, которые он возвел павшим, могли соперничать по пышности с дворцами, а оставшиеся в живых фавориты стали со временем пэрами Франции, однако печаль Генриха вылилась в полную смену его «имиджа». Теперь король задумался о вечном, и, как всегда, излишне рьяно. Он начал вести аскетическую жизнь, полную лишений, совершил паломничество по святым местам, спал на соломенном тюфяке, соблюдал все монастырские ограничения и обряды. Еще позднее этот путь духовного познания привел его к мистицизму и магии.

"Mignons of Henry III of France"

Королевство, раздираемое религиозными конфликтами и беспорядками, не могло долго терпеть подобного правителя. Считают, что, смерть Генриха III от руки экзальтированного монаха не была случайностью. Со сменой правителя, часть манер и привычек короля-женщины и короля-монаха были забыты, однако некоторые остались и стали основой придворного этикета.