как просто задеть человеческое эго...
особенно мужское...
и как сложно потом вернуть доверие, которого от тебя уже и не ждут...
я ошиблась...
но эта была очень серьёзная ошибка...
к сожалению мне её не исправить...а как хотелось бы...
но почему же я раньше закрывала глаза на то, что мне доверяли, а ведь это очень дорогого стоит...
может я просто боялась в это поверить...
боялась каких то отношений...
да и какая теперь разница...
всё в прошлом если конечно я себе ничего не придумала...
а может я жестоко обманулась...
хотя так не возможно лгать...
я бы не смогла..
но ведя раньше я была интересна...может быть даже нужна...
всё ТАК быстро прошло...
а могло бы быть иначе..
неужели нельзя простить если что то чувствуешь?
а что чувствует...
я не знаю...
уже наверное ничего..
я отталкиваю от себя людей...
вот и всё...
Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее — иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно. Богаты мы, едва из колыбели, Ошибками отцов и поздним их умом, И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели, Как пир на празднике чужом. К добру и злу постыдно равнодушны, В начале поприща мы вянем без борьбы; Перед опасностью позорно-малодушны, И перед властию — презренные рабы. Так тощий плод, до времени созрелый, Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз, Висит между цветов, пришлец осиротелый, И час их красоты — его паденья час! Мы иссушили ум наукою бесплодной,
Тая завистливо от ближних и друзей Надежды лучшие и голос благородный Неверием осмеянных страстей. Едва касались мы до чаши наслажденья, Но юных сил мы тем не сберегли; Из каждой радости, бояся пресыщенья, Мы лучший сок навеки извлекли. Мечты поэзии, создания искусства
Восторгом сладостным наш ум не шевелят; Мы жадно бережем в груди остаток чувства — Зарытый скупостью и бесполезный клад. И ненавидим мы, и любим мы случайно, Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви, И царствует в душе какой-то холод тайный, Когда огонь кипит в крови. И предков скучны нам роскошные забавы, Их добросовестный, ребяческий разврат; И к гробу мы спешим без счастья и без славы, Глядя насмешливо назад. Толпой угрюмою и скоро позабытой
Над миром мы пройдем без шума и следа, Не бросивши векам ни мысли плодовитой, Ни гением начатого труда. И прах наш, с строгостью судьи и гражданина, Потомок оскорбит презрительным стихом, Насмешкой горькою обманутого сына Над промотавшимся отцом. |