У ее соседки в автобусе банановая джусифрут. У парня рядом с дверьми - орбит зимняя свежесть. А у нее лав изнт. Безвкусная, иногда с небольшой горчинкой жвачка никогда не превращалась в арбузную или, как теперь модно, в подушечку с жидким наполнителем из концентрата, больше напоминающим по вкусу прокисший ягодный сок. И добавляй - не добавляй к ней орбит, дирол, экслипс, она всегда оставалась безвкусной дурацкой лав изнт.
Так было всегда,с тех пор, как она впервые влюбилась. До этого во рту всегда играли вкусами ноты дыни, крыжовника, лесных ягод, а тут - влюбилась, и все вдруг стало опостылевшим, ненастоящим.
Он был высоким, статным, с курчавыми светло-русыми волосами и голубыми близко посаженными глазами. Он держал ее за руку, когда провожал до дома вечером, делился попкорном в кинотеатре, писал смешные смс и влюблялся в других. А она - в него. Она читала книги о великих романах, сочиняла свои короткие рассказики, слушала подруг, переживающих новый виток в отношениях, она видела чужие счастливые глаза, сцепленные руки, сложенные бантиком для поцелуя губы и не верила в магическую силу любви. Она не порхала, не ждала его взглядов, не садилась на диеты, она все так же ходила по фаст фудам, погрязала по самые колени в топи серых будней и медленно пережевывала свою лав изнт.
А потом, также внезапно, как влюбилась, она его разлюбила. Но жвачка осталась. На смену этой любви пришла другая, затем третья, четвертая, и так до сегодняшнего момента, до скорого двадцатипятилетия, до новой ступени в карьерной лестнице, до вечеров у телевизора со стаканом безалкогольной пина колады.
Влюбляться не так и не в тех - это про нее. Мучаться от собственной ненужности и плакаться подушке - это про нее. Быть одинокой в толпе - это про нее.
Ее пассии никогда не были уголовниками, женатиками, бабниками, они все были "чрезвычайно приятными молодыми людьми", как выразилась бы ее бабушка.Воспитанными, хорошо одетыми, моногамными, учеными, с одним только но - они в нее никогда не были влюблены. А другие - были. Но другие то ковырялись в носу, то одевались как пятнадцатилетние школьники, то работали без амбиций, то жили без цели. Она быстро влюбляла их в себя, потом долго и муторно встречалась, отвечала на "я тебя люблю", поддакивала их дальнейшим планам на совместное будущее, устраивала перманентные скандалы на почве выдуманной ревности, задержек на работе, растрате почтисемейного бюджета, но внутреннее она ненавидела их и их встречи, ненавидела брать трубку на их номер, ненавидела их однообразные смс. Ей хотелось найти своего Жульена Жанвье из Влюбись в меня, если осмелишься, стать для него Софи Ковальски и вместе утонуть в бетоне их новой любви со вкусом земляники. Именно такой вкус у любви,казалось ей. Но все попадалась какая-то дурацкая, липнущая к пальцам, лав изнт в бесцветной упаковке.
В детстве она собирала вкладыши лав из. Она выучила наизусть, что любовь это - яркое солнце в дождливый день, первым пробовать приготовленные ею блюда, когда замечаешь, что он смотрит на твое новое бикини, чувствовать биение сердец друг друга, вернуть его машину с полным баков бензина, играть в игру, когда заранее знаешь счет,каждый день благодарить судьбу за то, что вы познакомились, язык, на котором говорят все сердца. Она всегда думала, что надписи с этих вкладышей навеки войдут в ее жизнь, сначала просто словами,а потом уже действиями. Но никакого потом не происходило, да и вряд ли произойдет, уж слишком она разочаровалась.
Потом был лишь еще один, невысокий, не статный, харизматичный и вроде отвечающий взаимностью. А когда она поняла, что скоро взлетит, как в этих сказка про любовь, то он пропал, просто вычеркнул ее из жизни раз и навсегда. И привкус яблока и лимона вновь исчез, оставив только горьковатую лимонную корку во рту и вернув на место осточертевшую лав изнт.
И вроде двадцать пять, и вроде жизнь не кончена, но как то не хотелось ей ехать в этом автобусе с банановой жвачкой с одной стороны и мятной - с другой.Хотелось, как Наташа Ростова в романе Война и мир встать на корточки, обхватить руками колени. зажмуриться и полететь - прямо на сырную луну, на сочные поля, нырять в загустевшем ночном воздухе и вдыхать земляничный запах жвачки, бьющий прямо в ноздри.
Все будет, подумалось ей. Она услышала механический голос из динамиков про остановку Улица Вешних Вод, вздохнула и пошла к выходу, бедром оттолкнув жующего парня с мятным запахом и оставив за собой шлейф духов амор-амор, хоть какой то надежды на скорую лав из.