Американские психиатры выяснили, чем полезна депрессия, сообщает в The New York Times Jonah Lehrer, автор книги "Как мы принимаем решения". Научную базу под необходимость страданий подвел в свое время Дарвин, сам подверженный депрессиям. "Боль или страдания любого рода, если они длятся долго, вызывают депрессию и ослабляют деятельную силу, но они хорошо приспособлены для того, чтобы живое существо защищалось от любой крупной или внезапной беды", - объяснял Дарвин в автобиографии. Иногда именно угнетенное состояние заставляет животное выбрать наиболее благоприятный образ действий, писал ученый.

"Загадка депрессии не в том, что она существует: ум, как и плоть, не защищен от поломок. Истинным парадоксом депрессии давно считается ее широкая распространенность", - пишет автор. Если шизофренией страдает менее 1% населения, то депрессивные состояния испытывают около 7%. "Устойчивость этого синдрома и тот факт, что он, по-видимому, передавался по наследству, бросили серьезный вызов новой эволюционной теории Дарвина", - пишет автор. Неясно, почему эволюция допускает наследование болезни, которая мешает продолжению рода.

Но есть и альтернативный взгляд на депрессию: что если она выполняет тайную полезную функцию и попытки лечить ее средствами медицины только усугубляют ситуацию? "Точно жар, помогающий иммунной системе побороть инфекцию, депрессия, возможно, является неприятной защитной реакцией на болезнь", - предполагает автор.

Психиатр из Вирджинского университета Энди Томпсон интересуется эволюционной психологией, которая пытается объяснить особенности человеческого сознания через историческую эволюцию головного мозга. Томпсон занялся изучением эволюционных корней депрессии вместе с Полом Эндрюзом, психологом-эволюционистом из Вирджинского университета Содружества.

Пусковым механизмом депрессии является мыслительный процесс, именуемый "руминацией", - это навязчивые размышления, "пережевывание" одних и тех же мыслей (термин образован от латинского rūmināre - "жевать жвачку", о скоте). "В последние десятилетия психиатрия считает руминацию опасной привычкой: она заставляет людей зацикливаться на их недостатках и проблемах, так что хандра затягивается", - пишет автор. Как полагает психолог Сьюзен Нолен-Хексема, люди, склонные к руминации, чаще заболевают депрессией и болезненнее реагируют на стресс. Руминация подавляет и умственные способности: в состоянии депрессии у человека ухудшается память и т.п. Все это навело ученых на вывод, что руминация - напрасная трата умственной энергии.

Однако Эндрюз и Томпсон, исходя из эволюционного подхода, предположили, что руминация выполняет какую-то полезную функцию. Руминация часто является реакцией на конкретный удар по психике: например, смерть близкого человека или увольнение с работы. В этом случае размышления помогают подготовиться к новому образу жизни или извлечь уроки из ошибок.

Собственно, у радикальной мысли Эндрюза и Томпсона - гипотезы, что депрессивное расстройство в итоге идет на пользу сознанию, - есть долгая история, замечает автор. Еще Аристотель писал, что все люди, достигшие совершенства в философии, поэзии, искусстве и политике, были склонны к меланхолии, а некоторые даже страдали ею как болезнью. Это мнение возродилось в эпоху Ренессанса, а Китс уподоблял "мир страданий и бед" школе, которая воспитывает ум, претворяя его в душу.

Основные симптомы депрессии - неспособность испытывать удовольствие, потеря интереса к еде, сексу и общению - имеют конструктивный побочный эффект: не дают отвлечься от животрепещущей проблемы, заключили Эндрюз и Томпсон. И действительно, при депрессии активизируется деятельность головного мозга в отделе, отвечающем за концентрацию внимания, причем чем сильнее депрессия, тем активнее отдел. Работа этого отдела также стимулирует аналитическое мышление.

На взгляд Эндрюза и Томпсона, депрессия - это способ подстегнуть наши слабые аналитические способности, облегчить сосредоточение на сложной дилемме. Если бы депрессии не существовало, мы вряд ли находили бы выход из сложных ситуаций. "Мудрость дается недешево, а платят за нее страданиями", - замечает автор статьи. Например, одному своему пациенту с депрессией, молодому преподавателю, Томпсон посоветовал проанализировать его проблемы на работе и принять конкретное решение - уволиться или остаться. Они вместе тщательно проанализировали ситуацию, и, как только решение было принято, преподаватель пошел на поправку.

Публикация статьи Эндрюза и Томпсона в журнале Psychological Review в 2009 году расколола психиатрическое сообщество: одни приветствовали их идею как первый шаг к переосмыслению депрессии, другие сочли безрассудным теоретизированием. Так, психиатр Питер Крамер из университета Брауна ратует за применение антидепрессантов и заявляет, что романтизирование депрессии - нечто типа идеализации чахотки в конце XIX века. По мнению Крамера, Эндрюз и Томсон игнорируют виды депрессии, которые не вписываются в их эволюционную теорию: хроническую депрессию, постинсультную и т.п. Между здоровой реакцией на стресс и реакцией больного депрессией есть очевидная разница, подчеркивает Крамер. "Люди, страдающие тяжелой депрессией, часто запускают свой внешний вид, не моются, иногда даже не пользуются туалетом. Они плохо заботятся о детях", - заметил антрополог Эд Хейген, отметив, что цена такого деструктивного поведения слишком высока, чтобы объяснять "перерывом на размышление".

"Собственно, гипотеза аналитической руминации - всего лишь самая недавняя попытка объяснить распространенность депрессии", - пишет автор. Так, одна теория гласит, что депрессия - это крик о помощи, способ добиться, чтобы близкие пришли к тебе на выручку. Есть гипотеза, что депрессия - "знак поражения", обеспечивающий самосохранение: после утраты социального статуса человек слишком хандрит, чтобы мстить. Существует и "депрессивный реализм": если верить некоторым исследованиям, депрессивные люди более правдиво оценивают реальность и точнее предсказывают дальнейший ход событий. Но ни одно из этих объяснений не является универсальным.

В ответ на критику Эндрюз и Томпсон признают, что депрессия - всеобъемлющий термин, за которым скрывается целый спектр симптомов, и гипотеза аналитической руминации действительно применима лишь к пациентам, реагирующим на источник острого стресса. "Проблема в другом, - замечает Томпсон. - В нашем обществе депрессия стала восприниматься как то, чего в любом случае следует избегать, а если уж она началась - снимать ее медикаментами. Мы так стремились снять с депрессии клеймо позора, что заклеймили печаль".

В последние годы Томсон старается реже прописывать пациентам антидепрессанты. Он ссылается на опыт женщины, которая сама попросила его снизить дозу. "Антидепрессанты мне отлично помогают - я чувствую себя гораздо лучше. Но я как жила с тем же мерзавцем и алкоголиком, так и живу - просто теперь он кажется мне вполне сносным", - пояснила она.

Недавние исследования демонстрируют, что антидепрессанты не приносят особой пользы - по крайней мере, при умеренной депрессии. Те, кого лечат "химией", после курса лечения в среднем вдвое чаще заболевают вновь по сравнению с теми, кто прошел курс когнитивной психотерапии в форме бесед. "Фактически лекарства мешают выздоровлению: они уводят пациентов от решения их проблем. Приходится держать их на антидепрессантах вечно", - отмечает Томпсон. Он описывает одного пациента - студента, который испытывал сильный стресс из-за развода родителей. Вдобавок отец требовал, чтобы сын шел учиться в аспирантуру. "Поскольку в его семье уже есть случаи депрессии, стандартное лечение - немедленное назначение антидепрессантов", - заметил Томпсон. Раньше он и сам назначил бы лекарства, но теперь предложил студенту помощь в решении психологических проблем.

Гипотеза Эндрюза и Томпсона вписывается в общие тенденции в науке - попытки переосмыслить взгляд на неприятные переживания и состояния. В последнее время считалось, что негативных мыслей и чувств следует избегать: так, школа позитивной психологии подводит научную базу под идею, что человек создан для счастья. "Однако новейшие исследования негативных настроений наводят на мысль, что печаль имеет свои плюсы и даже самые неприятные переживания несут важную функцию", - говорится в статье. Австралийский психолог Джо Форгас экспериментально доказал, что люди, настроенные негативно, в сложных ситуациях принимают более разумные решения. Люди в меланхоличном настроении точнее оценивают правдивость слухов, отчетливее вспоминают прошлое и намного реже судят о незнакомых людях по стереотипным критериям. Один из своих экспериментов Форгас провел в магазине - просил покупателей вспомнить безделушки, расставленные у кассы. Оказалось, что в серые дождливые дни и под мрачную музыку память работала лучше, чем в солнечную погоду под залихватские мелодии.

Возможно, это объясняет и удивительную корреляцию между творчеством и депрессивными расстройствами. Нейрофизиолог Нэнси Андреасен нашла формальные симптомы депрессии у 80% из 30 литераторов, обучающихся в знаменитой школе литературного мастерства в Айове. К сходному выводу пришел Кей Редфилд Джемисон на основе биографий британских ученых и художников: успешные представители творческих профессий страдают серьезной депрессией в 8 раз чаще, чем в среднем по статистике. Андреасен объясняет это тем, что упорство - одна из важнейших черт творца, а депрессия способствует концентрации на главной мысли. Еще один симптом депрессии - самоедство - тоже имеет положительные стороны, утверждает автор. Как обнаружил Форгас, люди в печальном настроении пишут более ясным и убедительным стилем, так как более критично относятся к работе.

Эндрюз провел эксперимент - дал 115 студентам тест на абстрактное мышление. До и после выполнения задания студентов проверили на уровень "депрессивного аффекта". Во-первых, оказалось, что у тех, кто до теста не испытывал депрессии, после выполнения заданий депрессивность выросла: следовательно, уже само столкновение со сложной задачей заставляет сосредоточиться и навевает печаль. "Итак, депрессивное расстройство - крайнее проявление обычного процесса мышления", - замечает автор. Во-вторых, подопытные в депрессивном настроении показали наилучшие результаты, по крайней мере, когда им удавалось отвлечься от переживаний. "Очевидно, что в состоянии депрессивного аффекта голова работает лучше", - заключил Эндрюз.

Сложность в том, чтобы заставить людей смириться с горькой микстурой отчаяния. "Даже если боль полезна, стремление избежать боли остается сильнейшим инстинктом", - подытоживает автор.


Источник: The New York Times

Светлана Кузина, Комсомольская правда. 2010/04/02

Многие великие писатели и поэты депрессию не жаловали. "У меня бывают припадки такой хандры, что, боюсь, брошусь в море. Очень тошно!" - сокрушался, к примеру, Некрасов. Медики так и вовсе причисляют депрессию к опасной болезни. Лечат ее. И вот представьте: мучительная печаль, оказывается, может быть очень полезной для человека.
С таким шокирующим заявлением выступил на днях в газете The New York Times известный американский исследователь, философ и писатель Джонах Лерер, автор монографии "Как мы принимаем решения".

- Депрессия тайно выполняет полезную функцию, - сообщил философ. И намекнул, что отнюдь неспроста ею болеет громадное число людей во всем мире.

- Почему эволюция позволяет наследоваться "болезни", которая ставит под угрозу продолжительность и качество жизни человека? - размышляет Лерер. - Ведь это противоречит всем законам природы. Резонно предположить, что депрессия для чего-то нужна. Как повышенная температура, которая помогает иммунной системе побороть инфекцию.

Пожуем-увидим

- Депрессию запускает мыслительный процесс, именуемый руминацией, - объясняет Лерер. - Этот термин образован от латинского ruminare - "жевать жвачку". И подразумевает, что человека преследуют навязчивые размышления - он как бы "пережевывает" одни и те же мысли.

Психиатры считают "руминацию" опасной привычкой, которая вводит людей в отупение. Но на самом деле это единственное состояние, в котором можно принять верное решение.

В своих рассуждениях ученый опирается на работы двух специалистов по эволюционной психологии из Вирджинского университета - Энди Томпсона и Пола Эндрюза. Они доказывают, что, "пережевывая", человек реагирует на конкретный удар по психике: например, на смерть близкого человека или увольнение с работы. В этом случае размышления помогают подготовиться к новому образу жизни или извлечь уроки из ошибок.

- Основные симптомы депрессии - неспособность испытывать удовольствие, потеря интереса к еде, сексу и общению - имеют действенный побочный эффект: не дают отвлечься от животрепещущей проблемы, - уверяют Эндрюз и Томпсон. - На томографе видно, как сильно хандра активизирует участки головного мозга, отвечающие за концентрацию внимания и аналитическое мышление. Похоже, если бы депрессии не существовало, мы вряд ли находили бы выход из сложных ситуаций.

Открытие ученых давным-давно предвосхитил Чарлз Дарвин. Однажды он записал в своей автобиографии: "Боль или страдания любого рода, если они длятся долго, вызывают депрессию и ослаоднакоют деятельную силу, но они хорошо приспособлены для того, чтобы живое существо защищалось от любой крупной или внезапной беды. Иногда именно угнетенное состояние заставляет животное выбрать наиболее благоприятный образ действий".

Неприятности лучше радостей

В последнее время психологи ставят опыты, которые, на удивление, свидетельствуют: неприятные переживания полезнее, чем счастливые.

Недавно австралийский исследователь Джозеф Форгас подверг группу студентов фальшивому тесту на интеллект. И озвучил подготовленные заранее результаты: одних намеренно обрадовал наивысшими баллами, других, соответственно, огорчил предельно низкими показателями. Затем всем предложили поделиться с незнакомыми и якобы нуждающимися людьми выданными призовыми деньгами.

"Умники", которые пребывали в эйфории от результатов теста, предпочли оставить всю добычу себе. А "дурни", опечаленные низкими оценками, легко делились с окружающими. То есть счастливцы проявили свои самые нфэйсаговидные чувства - жадность и эгоизм. А удрученные - чудеса альтруизма.
И другие эксперименты Форгаса показали: в состоянии эйфории и ярко выраженного позитивизма люди становятся более заторможенными и неадекватными. Они с трудом подбирают аргументы в спорах, плохо отслеживают сюжетные линии повествования и хуже запоминают лица собеседников. А люди в меланхоличном настроении быстрее решают сложные математические задачи, точнее оценивают правдивость слухов и отчетливее вспоминают прошлое.

Кстати, исследования психолога Кея Редфилда Джемисона на основе биографий британских ученых и художников показали: успешные представители творческих профессий страдают серьезной депрессией в 8 раз чаще, чем в среднем по статистике. Как тут не поверить, что уныние способствует концентрации на главной мысли. Ведь упорство - одна из важнейших черт творца.

Вопрос- ребром

Исходя из новой теории, избавляться от депрессии вредно. Получается, что антидепрессанты мешают настоящему избавлению от тоски, в которую мы иногда впадаем: уводят нас от решения проблем. Кроме того, получается, что и все созданные в последнее время школы позитивной психологии надо бы закрыть. Ведь их методы по "избеганию" негативных мыслей и чувств теперь кажутся не только бесполезными, но и вредными?

Психофизиолог, доктор биологических наук Юрий Щербатых:

- Депрессия - это, конечно, болезнь. И своеобразная месть природы за богатое воображение человека и его склонность к размышлениям. Поэтому широкая распространенность депрессии для меня не является загадкой, как это пытается представить Джонах Лерер. Раз уж наш ум способен фантазировать на любую тему, а также сосредотачиваться на любой проблеме, даже самой пустячной, то время от времени наше сознание, конечно же, концентрируется на неприятностях. И вязнет в них, как муха в янтаре. Так устроен мозг. А если говорить о целесообразности депрессии (но только слабых ее проявлений) для человеческой эволюции, то она была (да и остается) полезной в тех случаях, когда человек не видел четкого решения возникшей проблемы, и апатия экономила ему силы, помогала переждать трудные времена.

С другой стороны, попытки снимать признаки депрессии с помощью химических препаратов - без устранения ее причин, действительно, не всегда оправданны, так как многие существующие антидепрессанты притупляют мышление и снижают способность человека к активному поиску выхода из сложной жизненной ситуации.

Психиатр Питер Крамер из Брауновского университета (США):

- Романтизирование депрессии - нечто типа идеализации чахотки в конце XIX века. Эндрюз и Томпсон игнорируют виды депрессии, которые не вписываются в их эволюционную теорию: хроническую депрессию, постинсультную и т. п. Между здоровой реакцией на стресс и реакцией больного депрессией есть очевидная разница.

Светлана Кузина, "Комсомольская правда"
2 апреля 2010 г.