Грустные, грустные люди, какое лекарство выдумать от опущенных уголков ваших губ?
Какую музыку сочинить, чтоб её ладошка увела вас в праздничный хоровод?
Из каких ягод сварить варенья, какими ложками кормить, сколько добавлять щепоток неба?
Рассветного? Закатного? А может стащить несколько звезд, поди, никто не заметит, а они и сами упасть не прочь.
Ворох чепухи, смешинок, щекоток и теплых слов, оставляющих как одуванчики желтую пыльцу на щеках.
Всеми позабытые сказки, спрятанные в зеленых рукавах лета, чтобы уберечь счастливые концы от смуглых дней, влюбленных в солнце, палящее их безжалостно и непрерывно.
Искры света, заметные только в черных, бесконечно длинных волосах ночи, стоит их взять в руки и захлестнет искренностью, тайнами, а рука ощутит связку ключей. Угадай, за какими дверями сегодня скрываются секреты, и кто их раскроет?
Дружеская болтовня с Ниочем, который прячется в самых темных уголках комнаты, куда не доходят отблески огня и потому Ниочем говорит на любую тему, не боясь чтения по лицу, но иногда он выбегает в центр комнаты и танцует так, что в его протянутую шляпу зрители отдают последние запасы смеха. Не бойся, на утро под твоей подушкой окажется вдвое больше «ха-ха», бережно повязанного цветными ленточками, ещё теплыми – их нарезали с рассветного пояса неба.
Что же, что же вам по душе? Посмотрите на это рюкзачок, он совсем невместительный, но в нем ещё с сотню тетрадок бреда и представьте он весь для вас.

Грустные, грустные люди, я так не хочу, чтобы грусть сгрызла вас до конца, напоследок умывшись в ваших ещё живых взглядах.
Ведь затем она примется за меня.