Глава  4.  Развеянные  иллюзии.

     Осенью  72-го  в  Советском  Союзе  очень  популярна  была  песня  из  французского  фильма  "История  любви",  написанная  Ф. Леем.  Мирей  Матье  исполняла  ее  на  французском,  Энди  Уильямс  на  английском,  а  Муслим  Магомаев  на  русском  языках.  Помимо  их   исполнения  мелодия  песни  звучала  в  обработке  оркестра  под  управлением  Поля  Мориа.  Я,  разумеется,  тоже  не  оставалась  равнодушной  к  этому  сентиментальному  произведению  и  весьма  успешно  воспроизводила  его  на  фортепьяно.  Надо  сказать,  что  к  окончанию  музыкальной  школы  я  пристрастилась  подбирать  любые  мелодии,  которые  мне  нравились.  К  тому  же  я  любила  петь  старинные  романсы  под  собственный  аккомпанимент,  особенно  про  какую-нибудь  страстную  любовь,  потому  что  в  такие  моменты   чувствовала  себя  девушкой  19  столетия.  Вообще  же  с  некоторых  пор  у  меня  возникло  ощущение,  что  моя  жизнь  -  это  фильм,  в  котором  я  и  окружающие  меня  люди  играют  различные  роли.  Фильм, в  котором  я  еще    режиссер  и  сценарист.  И,  таким  образом,  все  эпизоды  этой  мелодраматической  киноэпопеи  должны  иметь  какой-то  смысл,  а  моя  задача  каждый  раз,  по  ходу  дела,  корректировать  сценарий,  подбирать  актеров  и  побуждать  их  играть  именно  то,  что  мне  кажется  в  данном  случае  органичным.   Конечно,  это  было,  прямо  скажем,  самоуверенно  и  наивно  с  моей  стороны,  но  я  почему-то  вдруг  почувствовала  себя  "вершительницей  судеб"!   

     Лето  закончилось,  я  вернулась  в  город.  Мы  встретились  с  Асей,  пошли  гулять  и  я  издалека  снова  увидела  Юру.  Сердце  защемило,  я  все  еще  любила  его!  Но  помимо  любви  во  мне  клокотало  уязвленное  самолюбие,  требовавшее  отмщения  за  мои  страдания.  Нет,  я  не  могла  смириться  с  тем,  что  эта  "вершина"  осталась  непокоренной!  И  в  то  же  время  я  сама  не  понимала,  откуда  во  мне  вдруг  взыграло  такое  чувство.  Оно  побуждало  меня  действовать  и  добиваться  победы,  невзирая  на  жертвы,  которые  во  имя  нее  придется    принести.

     Однако  все  заметней  становилось,  что  мужчины  в  большинстве  своем  ко  мне  явно  неравнодушны.  Тогда  мне  казалось,  что  это  на  фоне  Аси  я  столь  неотразима,  поэтому  все  мимо  проходящие  обращают  на  меня  внимание.  "Вот  как  выгодно  гулять  с  не  очень  симпатичной  подругой!",  -  втайне  думалось  мне.  Не  слишком  праведные  мысли! 

     Теперь  я  думаю,  что,  скорей  всего,  производила   на  мужчин  провоцирующее  впечатление  милой,  веселой,  симпатичной  "овечки",  забавной  и  вполне  безобидной!  А  между  тем,  из-под  моей  "овечьей  шкурки"  уже  поблескивала   дерзкими  глазами,  уже  потягивала  любопытным  носом,  уже  полязгивала  острыми  зубами  молодая  смелая   волчица.  Могучий  первобытный  инстинкт  звал  ее  на  охоту...