И получилось,  что  труд  для  меня  стал  чем-то  зазорным.  Мне  тоже  захотелось  быть  "белой  костью".  К  тому  же  условий  усиленно  учиться  дома  не  было.  Мать,  приходя  с  работы,  занималась  праздной  болтовней,  и  если  я  не  была  в  музыкальной  школе,  на  меня  выливался  целый  ушат  разных  утомительных  сплетен.  Она  работала  на  крупном  предприятии  оборонной  промышленности,  где  иногда  целыми  днями  ИТР  читали  газеты  и  перемывали  друг  другу  кости.  Слушая  ее,  я  уставала  и  не  могла  потом  полноценно  делать  уроки.  Но  мои  недюжинные  способности  до  поры  до  времени  выручали  меня.

     Итак,  с  одной  стороны,  - любовь  к  красивым  фильмам,  где  героям  легко  удавалось  преодолеть  все  трудности  на  своем  пути,  а  с  другой  стороны,  - презрение  к  труду,  воспитываемое  моей  матерью,  в  конечном  счете  сделали  из  меня  человека,  поверившего  в  свою  избранность,  отмеченную  сказочным  везением!  Но  разве  могло  быть  иначе,  ведь  помимо  своего  "непорочного  зачатия",  я  еще  умудрилась  родиться  в  "рубашке"! 

     Однажды  поздней  осенью,  незадолго  до  того,  как  мне  исполнилось  тринадцать,  вся  округа  была  потрясена  кошмарным  преступлением.  Девятилетняя  девочка  Лариса  была  зверски  изнасилована  и  задушена  неизвестным  маньяком.   Это  случилось  на  Ланской  улице.  Семья  девочки  снимала  комнату  в  сохранившемся  с  дореволюционных  времен  старинном  деревянном  доме.  Уже  были  морозы,  и  Лариса  ходила  на  каток  неподалеку.  В тот раз она  возвращалась  с катка  домой  в  семь  часов  вечера,  было  уже  темно.  Недалеко  от  дома  были  сараи,  куда  девочку  и  затащил  нападавший.  Ее,  бездыханную,  но  еще  теплую,  нашел  отец ,  который  только  что  вернулся  домой  из  Военно-морской  Академии,  где  он  учился.  Эта   ужасная  история  потрясла  и  напугала  всех,  живших  в  нашем  микрорайоне.  Милиция  ходила  по  всем  домам  и  квартирам,  стараясь  найти  всех,  кто  мог  видеть  девочку  в  тот  роковой  вечер.  Были  арестованы  и  осуждены  несколько  мужчин,  замеченных  в  приставании  к  детям.  В  том  числе  и  мамин  друг,  который  фотографировал  меня  в  раннем  детстве.  Однако  настоящий  преступник,  совершивший  это  злодеяние,  так  и  не  был  пойман!  Я  тоже  была  напугана,  как  и  все.  Но...  я  знала  лично  Ларису,  веселую,  бойкую  девочку  с  темными  косичками.  Она  училась  в  подшефном  классе.  А  сараи,  в  одном  из  которых  произошло  преступление,  были  сооружены  на  месте  дома,  в  котором  до  войны  жили  бабушка  с  дедушкой,  и  первые  пять  лет  своей  жизни  провела  моя  мать.

     В  моей  семье  много  ахали  и  охали  по  поводу  этой  ужасной  истории.  Но  месяца  через  три  все  как-то  успокоилось,  стало  забываться.  Наступила  весна.  И  если  раньше  в  музыкальную  школу  меня  сопровождал  кто-нибудь  из  домочадцев,  то  теперь  я,  тринадцатилетняя  девочка,   стала  ездить  туда  одна.  Правда,  на  вид  мне  можно  было  дать  и  меньше,  я  была  худенькая, небольшого  роста,  с  косами. 

     Как-то  в  середине  мая  я  со  скрипкой  возвращалась  домой  около  семи  часов  вечера.  Стояла  прекрасная  погода  со  всеми  майскими атрибутами: пели птицы, на деревьях пробивались  первые  листочки.  У самой  парадной  меня  неожиданно  догнал  незнакомый  рослый  мужчина  лет  тридцати,  в  пальто  и  в  шляпе.  Из  вежливости  я  хотела  уступить  ему  дорогу:  длинный  футляр,  в  котором  находилась  скрипка,  мешал  мне  быстро  подниматься  по  лестнице.  Но  мужчина  сделал  жест  рукой,  предлагая  мне  пройти  вперед.  Я  вошла  в  парадную,  прошла  всего  пять  шагов...  Он  грубо  поддел  меня,  просунув  мне  между  ног  свою  правую  руку,  и  с  силой  прижал  к  себе.  Он  не  тискал  меня,  а  просто  держал,  ожесточенно  дергая  свободной  левой  рукой  дверь  подвала.  Это  продолжалось  около  минуты,  первое  оцепенение  от  шока  прошло,  и  я  заорала  диким  голосом.  Помню,  как  оглянулась  и  на  короткий  миг  встретилась  с  ним  глазами.  Это  был  взгляд  зверя!  Осознав,  что  дверь  в  подвал  не  открыть,   он  резко   выпустил  меня  и  кинулся  вон  из  парадной!  А  я  в  ужасе,  с  бешено  бъющимся  сердцем,  побежала  домой,  на  четвертый  этаж...  Дома  все  было  спокойно:  дедушка  читал  в  своей  комнате,  папа  в  обнимку  с  сестренкой  сидел  у  телевизора,  бабушка  и  мама  мирно  пили  на  кухне  чай.  Бабушка  открыла  мне  дверь.  Я  стала  сбивчиво,  со  слезами,  рассказывать  о  нападении.  Оказалось,  что  никто (!)  из  них  не  слышал  моего  дикого  крика  на  лестнице.  Со  мной  беседовали  только  дамы,  они  старались  успокоить  меня  и  себя,  говорили,  что  я,  видимо,  не  так  что-то  поняла  насчет  этого  мужчины.  Бабушка,  как  всегда,  особенно  отличилась.  "Наверно,  это  был  сосед  с  пятого  этажа!", - стремясь  меня  утешить,  высказала "оптимистическое"  предположение  она.

     Да,  вот  так  мне  и  повезло.  Ведь  если  бы  дверь  подвала  была  не  заперта,  в  этот  вечер  в  ужасных  муках  закончилась  бы  моя  детская   жизнь.   Без  всякой  натяжки  ясно,  что  это  был  тот  самый  маньяк,  который  осенью  убил  Ларису,  и  которого  так  и  не  поймали. Тот  же  микрорайон,  то  же  время  суток,  та  же  ситуация,  когда  девочка  одна  возвращается  домой.  Тогда  в  руке  были  коньки,  а  теперь  - скрипка...