Все проходит. Что-то бесследно, а что-то шрамами, которые никогда не превратятся в рубцы. На прошлом не бывает рубцов. Есть черные дыры, а есть солнца.

Я, может и дрянь, но я больше не могу. Мы семья все-таки или были когда-то. Я помню глаза отца, когда он смотрел на меня в больнице. Мне было даже не грустно, а стыдно. Он стыдился меня. Я ненавидел его.

Чужие-родные. Отец-враг. Мать-немать, сын-одиночка.

Современная семья, это одно слово.

Мать больше занята своей новой семьей. Отец... Не знаю.

Я сам напросился, а он предложил поехать с ним отдыхать. Как раньше: отец и сын. Только как раньше уже никогда не будет.

Ничто не проходит. Или проходит, толкается, ругается матом, а потом еще и пишет на вас докладную.

Отец любит юг Франции. Ненавижу французов, даже потому что так и не выучил их ломаный язык. Он предпочитает белое сухое и устриц. Дрянь какая...

Да, я еду. К морю, к новым людям. К прекращению ссоры с отцом. Надеюсь, по крайней мере.

когда он последний раз звонил, говорил только на вы.