Нереализованность... Болезненное чувство. И только тяжелее оттого, что слишком часто его путают с завистью. Что поделаешь, в каком-то смысле нереализованность и впрямь можно считать одной из граней зависти. К другим. Или же к самому себе... К той внутренней части себя, осознавшей собственные силы и способной ими управлять.
Пламя таланта мечется внутри, ища выход. Невозможно оставаться безразличным к обжигающим прикосновениям... Но как же сильно то внутреннее пламя отличается от того, что сбегает с рук ученика, только вступившего на Путь. Искры гаснут, едва появившись в реальности, и на руках остается лишь серый пепел внутренних мечтаний и грез. Да воздух вокруг дышит горьким дымом разочарования. Бездарность?.. Нет. Просто ты только начал. Чувствовать столь тонко свое пламя, чтобы уметь создать для него тонкий мост между внутренним миром и реальностью - не так просто. И немалую цену стоит заплатить за это. Поддашься отчаянию и перекроешь пути наружу - Пламя сожжет самое себя. Изнутри. Быть может, и тебе самом не удастся уцелеть в этом пожаре. В каком-то смысле тебе всегда приходится балансировать между жизнью и смертью в этой игре с огнем. В этом, пожалуй, и есть отличие между талантом, Даром, и претензией на него. Чувство нереализованности гонит лишь вперед в отличие от зависти, побудающей уравнять шансы любой ценой.
Вот только и извне давит мнение людей, ищущих в выходе твоего Пламени попытки "повыделываться". Им трудно понять, что Пламени просто нужен выход, и чем лучше оно сможет отразить внутреннее себя, тем лучше. Самому Пламени зрители нужны лишь как некий индикатор того, насколько удачно оно выступило вовне, да и то не вегда. Хранителю Пламени важнее суметь поделиться, суметь выпустить внутреннее вовне... Попробовать реализовать нереализованное. А вовсе не унизить других, доказывая собственное превосходство. Ведь здесь лучшим мерилом выступаешь лишь ты сам, чаще всего великолепно зная, насколько ты еще далек от совершенства. Желание реализовывать и делиться идут рука об руку. Но лишь до той поры, пока не разбиваются о камни чужой зависти или чьего-то ощущения сообственной ничтожности. Тогда единственным твоим слушателем и зрителем остается сам мир, но отнюдь не общество.