Было Время, когда соленое Море разъедало мне руки, невыносимо щипало глаза, сдирало кожу и мешало дышать.
Было Время, когда ветер залетал ко мне в голову, шумел, наводил какой-то свой порядок и исчезал.
Было Время, когда я умудрялась тонуть несколько раз за сутки, и уже потом снова и снова оказывалась на белых простынях.

Я в этом мире испытала, мне кажется, что все. Мне дали почувствовать всевозможные максимумы жизни и своих же чувств. Только вот Ненависть все никак не может во мне проснуться, никак не может взять верх над другими, все никак… В Дружбе была до конца, до потери сознания и собственного разума.  В Любви терялась, плутала, искала, находила, расшибалась, летала и молчала сцепив зубы от обиды, и было много-много тайн от всех вокруг. Без крика о том, что я кого-то люблю. Больно.
Головокружительные взлеты оказывались действием после следующего удара кнутом по спине, а мои мечты разбивались также легко, как и хрусталь об больничный кафель. Я за свою жизнь умудрялась несколько раз сдохнуть и охрипнуть от крика в пустоту. Я бывала грубой, лживой, жестокой и совсем неверной, но теперь совсем все иначе. Теперь я по-другому смотрю на себя в зеркало поутру, и мне нравится это отражение, мне нравится та девочка, что смотрит на меня. Шрамирование  «на гладкой как бархат спине» пройдет, заживет и с новыми силами в бой, потому что иначе невозможно, просто иначе тогда ничего не имеет смысла. Я согреваюсь о ту данность, что сейчас имею, я греюсь о то, что сейчас есть во мне, и что я могу отдать.
Сейчас у меня поистине все хорошо и спокойно. Мечты и иллюзии стараюсь не строить, не даю себе шансы во спасения, и не делаю лишних движений. Иногда к горлу подкатывает ком прошлого, который так хочется выплюнуть, растоптать и выбросить, уничтожить к чертям.
А на проспектах машины разные, но я знаю четыре из них, и водителей лично, и только тихо закрываю глаза, и потом резко посмотреть вверх, чтобы слезы не текли из глаз. Нельзя себе позволять расслабляться и пытаться вернуться туда, где наотмашь удары под дых. Даже выходя с работы, хлопнув стеклянной дверью, и пешком по переулкам… Даже тогда я все знаю и знаю где горит свет, и кто бывает на какой-то крыше.  Нельзя возвращаться в прошлое, надо закрыть его в себе поглубже и аккуратно закинуть туда мину, и пусть тихонечко со временем все там взорвется, а на новых выжженных полях строю новое.
Чистое, яркое и искреннее я строю, без грамма лжи и фальши.  И скоро все совсем изменится, и снова вечность в косы, и босиком к мечтам… Ведь, наверное, не просто так есть момент, когда ощущаешь, что ладони уместят весь мир. И еще чуть-чуть нежности…