В начале осени состоялась премьера спектакля по пьесе Мольера "Тартюф" в ТЮЗе им. Брянцева, а 22.01.2008г. ТЮЗ "догнала" и «Молодежка». Понятно, почему сейчас, в пору идеологии фальшивых улыбок возник интерес к пьесе, развенчивающий лицемерную набожность, псевдодобродетель и неискренность. Другое дело, КАК и ЧТО ИМЕННО тот или иной режиссер пытается донести до зрителя. Извините, вопрос о постановке спектакля ради спектакля, а тем более спектакля как развлекательного шоу, я даже рассматривать не хочу.

Ну так вот…По порядку…

Первое действие началось стремительно и громко. Настолько, что уловить смысл в криках (если не воплях) было физически невозможно. А ведь именно первыми сценами задаются условия задачи. Намечаются контуры сюжета и расстановка действующих лиц. И неважно, что зритель знает пьесу, если не наизусть, то хотя бы достаточно хорошо. Все равно, жертвовать смыслом, ради комичности и дешевой эффектности – более чем странно. Желание попытаться услышать красоту слога поэта ( я очень люблю пьесы в стихах!) испарилось очень скоро. Мысль была одна: «ПОЖАЛУЙСТА!!! Перестаньте кричать!» Не перестали… Да и чего бы вдруг? Ведь тогда действие не было бы заполнено вообще ничем… Ни смыслом, ни звуковой дорожкой. На фоне монохромных декораций с сумасшедшей скоростью перемещались цветные пятна персонажей, одетые в яркие костюмы, стилистически разбросанные по множеству эпох. Но если последнее вполне объяснимо - дескать, это история на все времена, то смысловую нагрузку декораций, а также логику перемещения той или иной ее части понять весьма сложно. Складывалось ощущение, что действия совершаются ради действия, чтобы хоть чем-то заполнить пустоту.

Только появившийся наконец Тартюф сумел притормозить не на шутку разбушевавшийся темп. Только из его уст зазвучал текст Мольера.

Барковский был хорош! Как обычно… Умеет он и внимание удержать, и рассмешить где нужно, и ( что самое для меня важное) все выразить без слов. Не отнимешь! Но ведь не один актер играет спектакль. По моему скромному разумению, образ Тартюфа должен уравновешиваться Оргоном. Эти два персонажа равны и не отделимы один от другого. Дурачимый и дурачащий. Именно их взаимоотношения являются каркасом пьесы, вокруг которого сплетаются прочие линии сюжета. В нашем случае, баланса не было. Тартюф явно переигрывал Оргона. И дело вовсе не в различной степени одаренности актеров, и даже не в том, что на роль Оргона был срочный ввод. Спектакль выглядел как бенефис Сергея Барковского, не было в нем командности, партнерства, а такое, как мне кажется, бывает только в случаях, когда актеры не понимают замысла режиссера, общую идею постановки. Вот и получается, что отдельные актерские работы хороши, а в целом – ничего. Взять того же Тартюфа. При всей яркости игры Барковского, понять чем этот Тартюф привлек Оргона, чем одурманил и расположил к себе - невозможно. «Святость и духовность» лицемера обозначена лишь в сцене первого появления его на сцене. Да и то при помощи реквизита: плетка, власяница, а до того – толстенная Библия (?) с закладками. И все. Вообще, истинное лицо хитроумного пройдохи не меняется на «набожность» на протяжении всего спектакля. Нет моментальной смены масок, из-за чего «слепота» обманутого бедолаги выглядит лишь следствием его умственной недостаточности.

Возвращаясь к актерским работам. Весьма порадовали меня Денис Цыганков и Александр Андреев. Оба они очень хорошо вписались в жанр фарса. Первый, чуть ли не на цыпочках, утрированно вытягивая шею, играл возвышенного, романтичного Валера, второй – взрывного, бестолково - попугаистого разгильдяя Дамиса. Этот противовес персонажей вполне состоялся и весьма радовал глаз. Чего не скажешь об образе, созданном Еленой Соловьевой. Не имела счастье видеть ее в иных спектаклях, но в «Тартюфе», на мой взгляд, она весьма неестественна, слишком переигрывая, даже для фарса.

Загадкой для меня осталось присутствие/наличие роли Ольги Феофановой, которая появившись в первом действии на 10 минут, упав пару раз и не произнеся ни слова, больше на сцене не появилась. И когда после спектакля я задала этот вопрос своим друзьям, те не сразу вспомнили, что она вообще участвовала в спектакле.

Второе действие началась на удивление замечательно. Удачное, удивительно пластичное решение сцены подписи дарственной чем-то напомнило знаменитую постановку Товстоногова «Смерть Тарелкина». Это взбодрило и обрадовало. Собственно говоря, это азбучная истина, что второе действие всегда динамичнее первого. Но в нашем случае разница была более чем разительна. Наконец-то появилось внятное музыкальное сопровождение, игра света, какие-то дополнительные спецэффекты, что заставило «проснуться».

Вытянутые в вертикали словно тени судебные приставы в черных очках, снег, врывающийся в распахнутое окно, пластика передвижения персонажей – это было абсолютно в стиле Тима Бертона и не могло не порадовать лично меня. Тем более (я могу ошибаться, но все-таки предположу), что сопровождалось все музыкой Дэнни Эльфмана, воистину волшебного композитора, написавшего музыку к большинству фильмов Бертона.

Специально не стану останавливаться на сцене разоблачения Тартюфа, «соблазнении» его Эльмирой. Даже не стану пытаться передать словами. Потому что это нужно увидеть. Увидеть молчаливое преображение Барковского. Это очень хорошо!

Также как надо увидеть еще один персонаж, который вызвал у меня просто бурю эмоций. Господин Л в исполнении господина Колоса. Это восторг, это настоящий фарс, это пластика и восхитительно-нарочитая театральность. Его появление на сцене было подобно порыву свежего ветра, распахнувшего окно и ворвавшемуся в дом.

Подводя итог, скажу - спектакль неоднозначен, неровен и требует еще очень больших усилий и доработки, но, надеюсь, со временем, он -таки «обкатается» и займет свое место в репертуаре Молодежки.
[640x480]