– Подлец! – закричала бабушка, вернувшись безо всякого яблочка.– Я ломаю голову, отчего ты заболел, а ты заболел оттого, что ты идиот!
– Баба, не ругайся. Я больной,– напомнил я.
– Ты больной на голову, тяжело и неизлечимо! Какого черта ты выходил на балкон?
– Я не выходил…
– Большего кретина с фонарем не сыщешь. Только отболел и выперся на мороз. Конечно, не оделся…
– С чего ты взяла, что я выходил на балкон? Я не подходил к нему.
– А следы откуда там не снегу? С прошлой зимы, да? «Ах, черт! – понял я.– Яблочка захотелось! Они лежали на окне, бабушка подошла и увидела следы, которые еще не замело. Что же сказать ей?»
– Бабонька, да это не мои следы,– сказал я.
– А чьи? Чьи они?
– Все очень просто! Ты не волнуйся. Понимаешь, с верхнего балкона на наш упали тапочки…
– И что?!
– …и оставили следы.
– Белые бы тебе тапочки упали! Лежали бы там до моего прихода. Зачем тебе надо было брать их?
– Я не брал. Говорю же тебе, я на балкон не выходил.
– Не надо считать бабушку идиоткой! Я еще из ума не выжила. Если они упали, а ты их не брал, так где же они?
– Где… Их вороны унесли. Они, знаешь, блестящее любят, а тапочки блестящие были, серебристые… С пумпончиками.
– Пумпончики… Брешешь как сивый мерин. Ну ничего, скоро придет дедушка, мы вместе разберемся.
Дедушка не заставил себя долго ждать и прямо с порога был посвящен в курс событий.
– Сенечка, этот сволочной идиот снова заболел. Я его оставила одного, а он выперся на балкон за какими.то тапочками. Говорит, что не выходил и тапочки унесли вороны, а я думаю – выкручивается. Сам скорее всего вышел и кинул ими в кого.нибудь.
– Где тапочки? – спросил дедушка.
– Чем ты слушаешь, бревно?! Только что объясняла. Он говорит, что их унесли вороны…
– Чего ты орешь сразу? Я спрашиваю, где мои тапочки?
– Наверное, эта сволочь и их выкинул! Зачем ты, гад, дедины тапочки выкинул, а?! – крикнула бабушка из коридора.
– А вот они.– Дедушка нашел свои тапочки, сел и попросил бабушку рассказать все сначала.
– Глухим, Сенечка, два раза не повторяют. В общем, упали на балкон сверху тапочки. Этот кретин за ними вышел, а сам врет, что не выходил и что их вороны унесли.
– Врет, конечно,– согласился дедушка.– А тапочки хорошие?
– Господи, за что я живу с идиотами?! Тебе же объясняют, что он их выкинул!
– Ну и черт с ними, Нина. У тебя что, тапочек нет?
– Вот ведь тугодум, наказание господнее! Да не в том дело, что он их выкинул, а в том, что вышел на балкон раздетый и заболел.
– Заболел? У.уу…
Дедушка вошел в комнату, где лежал я.
– Как же ты так? – спросил он.
– Как всегда,– ответила за меня вошедшая следом бабушка.– Это же ненормальный ребенок. То набегается и вспотеет, то ноги промочит. Теперь вот на балкон вылез. А эта сволочь сверху тоже хороша. Кто же кидает с балкона тапочки, если внизу больной на голову ребенок живет? А если бы он за ними вниз прыгнул?
– Да, эгоисты. Только о себе и думают, только о себе,– сказал дедушка и сел на край моей кровати.– Анекдот хочешь?
– Давай.
– Муж домой из командировки вернулся, а у жены любовник…
– Никого не интересуют твои похабные анекдоты,– сказала бабушка и решив, видимо, что рассмешить меня должна она, весело заговорила, указывая пальцем в окно: – Смотри, Сашенька, воробышек полетел! Покакал, а попку не вытер.– И бабушка залилась смехом.
– Острячка,– одобрил дедушка.– Какой воробышек в одиннадцать ночи?
– Ну и что ж… Может, ему приспичило,– сказала бабушка и, немного сконфуженная, вышла из комнаты, бормоча, что с нами потерять счет времени ничего не стоит.
Пользуясь уходом бабушки, я попросил дедушку досказать прерванный анекдот.
– Я тебе другой расскажу,– встрепенулся дедушка.– Зажми зубы и скажи: «Я не ем мяса».
Я зажал и, к своему удивлению, довольно членораздельно поведал, что мяса не ем.
– Ну ешь дерьмо! – засмеялся дедушка, обрадовавшись удачно получившейся шутке.– Ладно, поспи, что ли.
И дедушка, очень довольный собой, пошел на кухню. По раздавшемуся через минуту крику: «Земли бы ты сырой наелся!» я понял, что свою хохму он опробовал и на бабушке.
С удовольствием внял бы я дедушкиному совету поспать.