Настроение сейчас - задумчивое

Да, ты будоражишь меня. Ты будоражишь уже только одной мыслью о возможном возвращении, которую необдуманные слова мистера Х пробудили во мне, как удар молотка по клавишам расстроенного пианино. Еще месяц назад все было ясно - моя цель, мои права, моя месть, мрак безвинности, орестовы хитросплетения вины и цепкая хватка эриний, охранявших мои воспоминания. Но как-то почти незаметно ко всему этому прибавилось что-то еще, явно лишнее, ненужное, от чего, однако, уже невозможно было избавиться, что-то связанное с Парижем, надеждой и покоем, причем совсем с другим покоем, а не с тем кроватным беспросветным покоем отомщения, который я только и мог вообразить прежде. Надо что-то любить, - иначе мы пропадем. Но разве мы способны на это? Любить не от отчаяния, а обычно, со всею полнотой самоотдачи? Кто любит, тот не совсем пропащий человек, даже если он теряет то, что любит; что-то все равно остается - образ, отражение, пусть даже омраченное гневом, - останется негатив любви. Но разве мы еще способны на это?
Эрих Мария Ремарк.

[500x500]