СКАЗКА (ВСЕ СОВПАДЕНИЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫ)
Жил-был в дикой аравийской пустыне бог. был он не лучше и не хуже многих. И все бы ничего, да возжелал он возвыситься и стать более того чем являлся на самом деле.
Чтобы добиться этого пришел он к одному племени. Явился, не жалея спецефектов в огне, вихрях и громким голосом потребовал, что если они согласятся называть его единственным (не лучшим или наибольшим, а именно - единственным) то он не пожалеет усилий для того чтобы дать им много всяких благ.
Люди согласились.
И стали они называть его единственным, а он давать им всякие блага изо всех сил.
Вот только сил у него было не так уж и много.
Оказалось, что другие Боги могут быть гораздо сильнее этого мелкого божка.
И взроптал его народ, и сказал он Богу: «не хотим называть единственным того, кто слабее многих других Богов».
И ответил их Бог.
- Буду сильнее всех и все дам вам, только для этого нужны мне души человеческие, поедая которые буду я становиться сильнее и сильнее. Идите к людям и обещайте, что хотите, пугайте, чем хотите, но сделайте так, чтобы они сами, с радостью вверяли мне души свои.
И пошли люди, называвшие этого бога «единственным», и стали страхом да посулами принуждать других людей отдать души этому богу.
Согласным сулили жизнь вечную, а несогласным – смерть в огне.
И говорили они, что это и есть любовь.
Многие люди верили и соглашались вверить свою душу «единственному богу».
Люди отдавали души, саму суть свою, которую нельзя отдавать никому, потому что именно она позволяет человеку, раз за разом перерождаться в физическом теле.
Бог пожирал души, и становился сильнее и сильнее. Все больше пользы приносил он своему избранному народу. И все больше душ приносили они ему.
И стал он самым сильным среди Богов. Но перестал при этом быть Богом, и стал демоном, ведь сила его была уже не от природы, а от сожранных им душ.
Этот ранее Бог, а теперь демон стал нас только сильным, что пообещал народу который первый признал его «единственным» власть над всем миром.
И это произойдет, тогда, когда последний Человек преклонит пред ним колена, а последняя душа будет сожрана.