Баба Стёпа была бойкой розовощёкой женщиной. Прозвание «баба» ей, как и всем женщинам в деревнях, дали лет через пять после замужества. И то, что муж её утоп в Кобылином пруду на третий год брака, уже никого не волновало. Баба и баба. И всё тут. Стёпа второй раз замуж идти не торопилась, лихо вела хозяйство и развлечений вовсе не бабских, как то, в кабаке гульнуть, силой с мужиками померяться, не чуралась. Но более всего славилась Стёпа своими пирогами. Слава эта выходила далеко за пределы деревни, в райцентр проникала – во как! И когда Степанида звала в гости кого – почитали за праздник идти в её тёплую и выскобленную до блеска избу, где по центру стоял стол с румяными пышными пирогами. А пироги эти такой аромат испускали, что шибко голодные в обморок хлопались. (Народ-то наш хоть и широкой души, однак иной специально с утра самого не ест, ежели ввечеру к Стёпке на пироги зван.) Талантище у бабы, конечно!.. Что тут ещё скажешь? А более всего был известен и любим местным населением слоёный пирог... Степанида делала его умело, с искусно выверенными движениеми, "про-фес-си-о-наль-но" -- как выразился однажды председатель. Но в то же время всякий раз подходила к его созданию с каким-то трепетом и почтением, как в первый раз: тщательно отбирала орехи и ягоды, с добрыми помыслами готовила начинку, бережно замешивала тесто и потом от души мяла его кулаками...
Лет тридцать прошло с тех пор. Стёпа замуж так и не вышла, но детей двоих родила. Как те выросли и возмужали, жильём в городе обзавелись, переехала к ним... Румянец на уже дряхлых щеках её поугас, но блеск в глазах остался. Особенно это было заметно, когда баба Стёпа – теперь уже действительно баба – принималась за свой слоёный пирог! И любо дорого было смотреть, когда на тесной городской кухоньке с ловкостью и азартом молодой хозяйки, хлопотала пожилая женщина, напевая «Пойду ль я, выйду ль я, да».