Встречали Новый Год. Я, конечно, как самая свободная, приняла удар подготовки на себя. С удовольствием занималась кулинарией весь вечер, играя в щедрую и умелую хозяйку на чужой кухне. Как следствие, мои усилия привели к тому, что к середине ночи радость и праздничность сменилась ощущением загнанной лошади на излете скачки и вообще, тщетой всего сущего, как оно бывает у всех исполнительных домохозяек.
Я решила прилечь в дальней комнате, чтобы пару минут подремать и, естественно, провалилась в глубокий сон. Разбудили меня тихие прикосновения к плечу - это Саша будил меня, чтобы препроводить на более скромное ложе, а самому подготовить плацдарм, занятый мной, для размещения своего семейства, а именно, жены и ребенка...
Я, видимо, слабо отвечала на его просьбы, так что ему пришлось нести меня в другую спальню на руках. Мне снились какие-то нежные объятья, романтика и прочие девичьи радости, реализованные в Сашиных руках.
Утром, я проснулась раньше всех, и безоглядно была влюблена в него... в чужого мужа, черт возьми....Не удержалась... Зашла в ту комнату, где ночевал он и долго сидела на ковре рядом, наблюдая как из-под его ресниц сквозят сны и дыхание размеренно согревает подушку. Как он был хорош в этом спокойном и безмятежном сне! Мне стало больно в груди от томления и какой-то наивной радости от этого зрелища, и я поспешила возвратиться к опустевшему праздничному столу...
День расходился, гости один за другим разбегались по домам, я прилегла на кушетку и принялась читать какую-то газетенку... Пришел Саша,и я, оторвавшись от чтения, пригласила его присесть... и он согласился...
Подложив подушку под голову, я устроилась на его бедре, продолжая изучение прессы уже полулежа. Сердце стучало, минуты шли и каждый был занят, полагаю, мыслями, как понимать сложившуюся ситуацию. В итоге, целомудренность сцены не была нарушена, и скоро я засобиралась домой. Он вызвался проводить меня до такси. В лифте он попрощался со мной, обняв и чмокнув в щеку... я не преминула чуть придержать объятия... Он был заметно смущен и скоренько сдал меня пожилому таксисту, курящему "Беломор". Я слабо улыбнулась Саше через стекло машины, а он лишь только взмахнул рукой на прощанье и пошел в сторону дома.