Алиса часто просыпалась посреди ночи и вспоминала приснившиеся ей сны; только они были бледными и какими-то слабенькими, эти сны, по сравнению с теми видениями в зеркале. За ночь дом остывал, было холодно и темно, и вот, в этом холоде и темноте, девочка потихоньку спускалась в гостиную и прижимала ладонь к зеркальному стеклу. Там был паучок. Паучок плел на зеркале паутину, словно чтобы ловить мотыльков и мух, проникающих с той стороны. Но как бы она ни старалась, Алиса, у нее больше не получалось сделать так, чтобы рука прошла сквозь стекло. Ее отражение насмешливо улыбалось из зеркала. Но вот в одну из ночей, когда ей снова приснился самый обыкновенный сон, такой обычный, что он и вовсе не походил на сон, Алиса вдруг оказалась в гостиной, перед большим зеркалом, хотя и сама не заметила, как она туда попала. И зеркало таяло, как туман, и теперь ее рука без труда прошла сквозь стекло.

А через пару минут Алисин папа проснулся в холодном поту. Его сердце бешено колотилось в груди. Что-то его разбудило – какой-то шум. Он подумал, что надо пойти и проверить, все ли в порядке с Алисой. Но девочки в комнате не было. Алисин папа спустился в гостиную. Странные тени скользили по стенам и потолку: тени как будто шептались друг с другом. Он уже собрался закричать и позвать на помощь и вдруг увидел, как из зеркала высовывается рука. Маленькая и тоненькая рука. Рука ребенка. Это была Алиса. Вслед за рукой показалось лицо, все облепленное паутиной. Алиса сделала еще шаг, но не смогла выйти из зеркала – она застряла точно на середине между двумя мирами.

Ее папа не верил своим глазам. Он схватил дочку за руку, потянул и все-таки вырвал ее из холодной зеркальной хватки. Потом он взял со стола тяжелое каменное пресс-папье. Алиса пыталась ему помешать, но тщетно. Вне себя от ярости, охваченный страхом, папа швырнул камень в зеркало.

Раздался жуткий вопль. Истошный крик боли – из разбитого зеркала. Осколки рассыпались по полу. Алиса бросилась к ним, попыталась собрать. Ей надо было собрать их вес, если получится. Вставить обратно в раму. Слезы текли по ее щекам, стекло резало пальцы. Отец обхватил ее обеими руками и потащил прочь из комнаты, не обращая внимания на ее протестующий крик. Только теперь Алиса почувствовала боль. Только теперь.

Все руки у девочки были в крови.

(с) Д.Нун "Брошенные машины"