Глава 31.

- Ну, понимаешь, эээ... - промямлил Рафаэль. - Оно в лесу и было...
- Угу, называлось Парадиз. - вставил Серафим.
- Пошёл в жопу! - огрызнулся Шут.
- Так вот, дело было вечером того дня как тебя вырубило. Мы с Серафимом в самом начале ох... удивились, но любопытство - страшная сила, мы вошли внутрь, а заодно и тебя бессознательного втащили. Если честно, не люблю я подобные заведения, но это было вроде ничего, девки голые на стенах танцуют, три рюмки местной горючки бесплатно...
- Спился юноша. - грустно вставил Шут.
- ... Народу было немного. К нам сразу подвалил какой-то хлыщ, назвался Доминусом, предложил сыграть в кредит, ну мы и не удержались... и, чёрт побери, залезли в долг. И тут такое произошло... Время к двенадцати, и все вокруг резко изменились, у кого рыло свинячье с рогами появилось, у кого копыта, у кого шерсть, кошмар да и только! Доминус оказался красным гигантом с охр... большими рогами и яйцами. Пялятся они, значит на нас, и Доминус говорит, либо отдавайте свои души, либо отыгрывайтесь. У меня в тот момент со страху чуть крыша не поехала. Но мы согласились сыграть...
- И чего же вы поставили? У нас же кроме голой жопы ничего не было.
- Эм... тебя...
- ЧТО!?!?
- У нас не было выбора! Они сказали что хотят твою душу. Мы поставили тебя в рулетку на зеро, Серафим немного поколдовал и минут через десять мы уже были в плюсах. Тут к нам вышел невзрачный бледный юноша, оглядел нас и сказал что-то Доминусу, после чего сменил крупье. И мы снова чуть всё не спустили, пришлось даже стукнуть нашего мудреца пару раз по голове, азартный же он человек, да и крупье видимо профессионал. Мы всю ночь рубились то в карты, то в рулетку, то в кости, несколько раз мы были практически на грани... но к утру мы отыграли приличную сумму денег и попытались оттуда свалить, на нас попёрли все кто был в казино, начиная с Доминуса, заканчивая перекошенными танцовщицами. И тут же всё исчезло, мы стояли на полянке, а на горизонте брезжил рассвет.
- Круто. Раф, один вопрос. Кто предложил поставить меня на кон?
- Серафим. - на автомате ответил поэт.
- Я так и думал. - с этими словами Шут со всего маху стукнул старца нагой в пах. - Ах ты, старый козёл!
- ААААААА! Сволочь безмозглая! - завопил старец. - Ладно, извини, тока не бей!
- Бля, да и хер с тобой, говноед! Сам сдохнешь!
Закончив на этой позитивной ноте наши герои двинулись к бару "У столба". Как оказалось "У столба" был не совсем баром, скорее огромным баром, похожим на отель. Здание с заветной вывеской поднималось вверх на много этажей, по стенам художественно рос плющ, но что было совсем невероятным, первый этаж был сделан из какого-то прозрачного материала, выдерживавшего огромный вес здания уже много лет. От удивления наша троица стояла неподвижно, разинув рты, хотя ступор отступил после того, как Шут подавился мухой. Немного отдышавшись, наш герой уверенно двинулся к входу, по пути разглядывая как проводят своё время богатые и сильные мира сего. У двери стоял здоровенный швейцар-негр, который недолго думая заслонил собой проход при виде наших героев.
- Джентльмены, боюсь что подобное заведение не подходит для таких господ, как вы, вернее вы не подходите этому заведению. Я ясно выражаюсь?
- Нам нужно поговорить с хозяином бара.
После этого негра скрутило в припадке истеричного хохота. Видимо парень был ненормален или имел несколько нестандартное чувство юмора, т.к. он просто перестал реагировать на то, что происходило вокруг, из его глаз брызнули слёзы и он рухнул на пол держась за живот. Немного постояв в нерешительности наша троица вошла внутрь, дружно переступив через истеричного швейцара. Негра не отпускало ещё с минуту, но вскоре долг превысил идиотизм, швейцар встал, отряхнулся и обнажив идеально белые зубы сказал сам себе.
- Эти оборванцы видимо свалили... Нет всё-таки хорошее пиво у Джамала, до сих пор прёт.
Тем временем Шут, Серафим и Рафаэль шагали по белому мраморному полу, причем шут оставлял грязные следы собачьего кала левой ногой. Недолго думая, наши герои двинулись к барной стойке, сопровождаемые непонимающими взглядами состоятельных господ и их юных подруг. Бармен при виде их надменно улыбнулся.
- Чем я могу помочь столь почтенным господам, как вы?
- Нас послал сэр Джон... - при этих словах в толпе толстосумов прошёл шепоток, а лицо бармена побелело как простыня.
- Да, да, конечно, джентльмены, подождите минуточку, я мигом. - парень скрылся с необычайной быстротой.
Примерно через минуту вместе с барменом спустился человек лет сорока в клетчатом халате и домашних тапках, с трубкой в зубах и блеском в глазах.
- Я так погляжу мой братец либо свихнулся, либо вы действительно ему очень понравились. Свои рекомендации он даёт только стоящим людям. Моё имя сэр Ларри, и, благодаря моему братцу, вы - мои гости.
- Вашему брату?
- А что здесь такого удивительного? Мой брат всегда был искателем приключений. Но довольно разговоров, вы наверное сильно устали и хотите принять ванну.
Наших героев тут же повели наверх обворожительные полуголые девушки где их уже ждали ванны, а также парикмахеры и массажистки. Спустя час троица уже выглядела по-новому: клетчатые халаты, домашние тапки, чисто выбритые лица, обновлённые стрижки и трубки в зубах, словом их было не отличить от завсегдатаев. Сэр Ларри ждал их на крыше своего чудо-бара, удобно расположившись перед огромным бассейном, в котором подобно русалкам плавали юные прелестницы.
- А вот и вы. Я тут решил устроить небольшую вечеринку с реками вина и девочками.
Все двинулись к столу, ломившемуся от всевозможных лакомств и алкогольных напитков. Довольно скоро, под влиянием Шута с Серафимом, всё переросло в жестокую пьянку, причем примерно половина юных девушек уже валялись в бессознательном состоянии по всей крыше бара, которая напоминала цветущий райский уголок. Серафим сидел в окружении двух грудастых тёток, тупо хохоча и беспрерывно прикладываясь к бутылочке дорогущего вина, Шут, отказавшийся от спутницы, вёл неторопливую беседу с сэром Ларри, который напротив наслаждался обществом смуглой красавицы, Рафаэль, давший себе слово не заводить случайных связей ещё в глубоком детстве, только пил, причём с каждой выпитой рюмкой он становился всё мрачнее и мрачнее. Солнце медленно начало заползать за горизонт, день безвозвратно угасал, попойка постепенно достигала своего апогея. Серафим, который более всего походил на козла в огороде с капустой, отрывался по полной: сначала он выстроил в ряд толпу девушек и заставил их петь различные песни, потом, неумело дирижируя, он умудрился рухнуть в бассейн попутно утопив с собой столик с фруктами, а затем мудрец устроил оргию прямо в бассейне. Рафаэль, видимо чувствуя близость отключки, резко встал, отчего все посмотрели в его сторону, и глядя куда-то во тьму неба сказал:
- Мы не игрушка в руках господних! - и рухнул, как подкошенный под стол, что в принципе стало для него уже нормой.
Эта фраза оказала поразительное действие на блудливого старца. С округлёнными глазами и не только, он вылез из бассейна и начал вопить.
- Вот оно! Вот оно! - у старца случился припадок.
- Что "оно"? Маразматик, у тебя окончательно крыша съехала? - Шут уже давно не видел своего компаньона в таком состоянии.
- ПРОРОЧЕСТВО!!! ВСЁ СВЕРШИТЬСЯ И ОЧЕНЬ СКОРО!!! ИБО БЫЛО ПРЕДСКАЗАНО: "И ВСТАНЕТ ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ БОЖЕСТВА". - старик был весьма перевозбуждён, но быстро утихомирился, поскользнувшись на куске манго, он сильно стукнулся головой о столик и рухнул под него без сознания, в аккурат рядом с перепившим поэтом.
- Бля. - сказал Шут, и, сделав несколько жадных глотков крепкой настойки, рухнул к мирно посапывающим товарищам...
Утро выдалось не очень-то добрым. Было холодно и пасмурно. Шут с огромным усилием открыл один глаз, перед ним было перекошенное лицо храпевшего Серафима. Зрелище было очень отталкивающее, да ещё раскатистый храп, да ещё и похмелье, раскалывавшее сознание на куски, давали стойкое ощущение недоброго утра. Шут встал и огляделся, вокруг него были развалины вчерашнего праздника: битая посуда, недоеденная и от того гниющая еда, везде валяются девушки, которые на самом деле не были такими уж юными и красивыми, поэт с лицом, как у покойника, сидит за столиком, заставленным пустыми бутылками, и что-то пишет...
- Идиллия, мать её. - непроизвольно вырвалось у Шута.
Как только наш паяц сделал несколько шагов по направлению к другу, поэт смешно дернул рукой и со всего маху долбанулся лицом об стол. Судя по всему несчастный потерял сознание. Шут аккуратно заглянул в лист с очередным творением Рафаэля.
"Хочу не помнить то, что делал,
О чём жалел, себя коря,
О чём мечтал, чего не сделал.
Хочу забыть всего себя
Забыть всех тех кого я знаю,
Кому я делал боль и зло.
И чтоб меня забыли, умоляю,
Как мрак ушедший за окно.
Я - пустота, что хочет стать вселенной.
Я - мёртвое, что хочет стать живым.
Как жаль, душе моей нетленной
Не измениться, мне не стать другим.
А как хотелось мне тепла и света...
Нужна была лишь жизненная цель,
Чтобы мечта не умирала
В своей душе хотел услышать "Верь!""
Шут взял листок, тем самым спася как минимум от увечья (к нему подбирался разлитый спирт) аккуратно свернул и положил в карман поэту, а также накрыл автора клетчатым халатом, который валялся рядом. Утро неторопливо перерастало в день. Начался дождь, наконец разбудивший всех участников вчерашней пьянки, для всех начался новый день.

Глава 32.

Наконец, наши герои, пользуясь благами цивилизации (душ, мыло и тому подобное), привели себя в порядок и, поплутав по длинным коридорам отеля, спустились в ресторан, что на первом этаже. По дороге они постоянно ловили на себе взгляды типа: "Какого хрена они здесь делают?". И неспроста. Их чистые физиономии плюс полотенце на голове Серафима резко контрастировали с грязной пыльной, местами порванной одеждой. Но их никто не останавливал и ни о чем не спрашивал, помня, что они, по всей видимости, на короткой ноге с сэром Ларри. В ресторане хозяин заведения, заметив их, пригласил к своему столику.
- Да-а... Если хотите беспроблемное пребывание на острове, прикид придется сменить на более респектабельный. - поприветствовал их сэр Ларри. - Кстати, я так понимаю, вам нужна моя помощь. Сомневаюсь, что мой братец просто так послал вас ко мне. Мое заведение в рекламе не нуждается.
- Да, великодушный, нам необходима ваша помощь. - ответил Серафим. - Мы хотим попасть на Изумрудный остров. Сразу предупреждаю вопросы - мы не самоубийцы и не религиозные фанатики.
- Хех... Начнем с простого. Вот вам моя кредитная карта. Поедите в "Швею", приоденетесь. Буба вас отвезет.
- Буба? - встрял Шут - Это не который у сэра Джона?...
- Ах, вы об этом. Нет. Просто в нашей семье негров обычно называли Бубой.
- Не путали?
- А, это проблема черных.
Буба сэра Лари оказался полной противоположностью Бубе сэра Джона. Этот был маленький подвижный и очень разговорчивый, и носился на кибитке, как сумасшедший. По дороге он болтал не замолкая, прерываясь только, чтоб по-черному обматерить изредка встречавшихся им ямщиков, (эти оскорбления сходили ему с рук, так как на борту кибитки красовалась надпись "Собственность сэра Ларри"). Наконец, они добрались до "Швеи". "Швея" была местом, где можно было либо сшить одежду на заказ, либо приобрести готовую продукцию, ну и, конечно же, просадить туеву хучу денег...
- Я, это.. того.., о чем я, а..! ептыть... в общем, снаружи подожду! - скороговоркой выпалил по приезде Буба.
- Ага, остаешься за главного.. - рассеянно произнес Шут, так как его, простого сельского парня, потрясла вся эта лепнина, мрамор магазина модной одежды. В деревне ларьки поскромнее были.
Конечно же, в Содоме тоже были шикарные дворцы, магазины, золото, Дядя Бэмми на центральной площади, но у гомиков, с присущей им извращенностью, все было сделано так кричаще и не в тему... А здесь все изящно, да еще и девушки в одинаковых красных мини-юбках, белых блузах, красных же чепчиках... Да-а, девушек в Содоме уж точно днем с огнем не сыщешь.., по крайней мере в красных чепчиках.
- Чего стоишь как истукан? - сказал Серафим, грубо токая его в плечо. - Али не знаешь с какой стороны дверь открывать?
Только они попали внутрь, и началось... девушки засуетились: чай, кофе, пиджаки разные, в общем, окучивали клиентов. Правда это все, только после того, как они проверили кредитную карту, а перед этим их встретил охранник недоброжелательной улыбкой. Но, оказалось, что у дорогих клиентов кредит неограниченный, поэтому... Серафиму особенно понравилось это словосочетание, он постоянно спрашивал девушек в красных чепчиках:
- Какой у меня кредит в этом заведении?
- Неограниченный, сэр.
- Отлично!
Результатом посещения ими "Швеи" стали три белые хлопчатобумажные рубашки три пары белых свободного покроя брюк. Наши герои решили не быть оригинальными и взяли то, что удобно. Единственно, Серафим взял себе такую же белую трость. Шут с Рафом пытались отговорить старца от приобретения трости, зная на своем горьком опыте, что ненормальный мудрец с тростью - это полный трендец.
- Ну чё.., это.., того.. поехали? - сказал Буба, когда наши герои вышли из "Швеи".
- Не, ты, Буба, езжай, а мы прогуляемся. Посмотрим на местные достопримечательности. - ответил ему Рафаэль.
- Ну как знаете.
- Пошлите на пляж - предложил Шут.
Никто не стал возражать и они пошли прогулочным шагом в сторону моря.

Глава 33.

Было далеко за полдень, стояла неимоверная жара, поэтому все спешили поближе к воде: искупнуться и позагорать. На пляже был аншлаг - ведерку не где упасть.
- Э-э.. может пойдем на другой пляж? - предложил Рафаэль.
- Да ладно, и зд... - Серафиму не дали договорить.
Его, так же, как и Рафа с Шутом, схватили и закинули в кибитку какие-то нехорошие люди в черных масках.
- Вам в масках не жарко? - первым делом спросил Серафим, пока им скручивали руки за спиной.
- Заткнись - с ужасным акцентом гаркнул на него похититель.
- Зачем вы нас похитили? - задал логичный вопрос Рафаэль.
- Э, ты тоже заткнись! - опять этот ужасный акцент - Все замолчите свой рот, а то...
И он достал огроменный тесак. Наши герои сочли этот аргумент достаточно убедительным и всю оставшуюся дорогу молчали. Хотя дорога была не ахти. Минут через десять езды они съехали с гладкого асфальта и помчались по гравийке, причем быстро. От этого Серафим получил шишку, ударившись головой на очередном ухабе, Шут расквасил нос. Но они не жаловались, так как человек в маске постоянно махал перед носом своим тесаком. Наконец, кибитка остановилась. Их грубо вытолкнули. Оглядевшись, наши герои поняли, что их привезли в пещеру около моря и что у их похитителей недобрые намерения, так как те сняли маски и криво ухмылялись. Это были смуглые с кривыми носами чебуреки, с повязанными на головах зелеными платками с белыми непонятными каракулями.
- Какого хрена вам надо от нас? - заорал Шут.
- Э, не надо так орать, да. Хабиб вам все объяснит.
И не дожидаясь ответа, чебуреки повели своих пленников вглубь пещеры. Пещера оказалась нехилых размеров. Рафаэль пытался запомнить все повороты и ответвления, чтобы при возможности сбежать отсюда. Но их было так много, что он запутался и плюнул на это дело. Наконец их привели в пещеру средних размеров сплошь забитую взрывчаткой, внушительным арсеналом всевозможного оружия, в том числе и парой меховских хреновин, а так же разноцветными транспарантами с теми же непонятными каракулями, что и на платках их похитителей. Посреди всего этого сидел на коврике бородатый чебурек и, по всей видимости, молился. Бородатым чебуреком являлся не кто иной, как сам Хабиб, который должен был объяснить нашим героям, что же в конце концов все это значит.
- Вы! Нет, ты! - повернувшись к пленникам и указывая на Шута, заорал Хабиб. - Ты избран Вседержителем для священной цели - покарать неверных. Ты, завтра с утра, после молитвы, проведешь нас на Изумрудный остров, и мы, Священный Джихад, взорвем все к такой-то матери!
- Нахрена? - спокойно спросил Шут, имея опыт общения с религиозными фанатиками.
- Чтобы покарать неверных - брызгая слюной, ответил Хабиб.
- Нет, нахрена взрывать Изумрудный остров?
- Потому что там столб света.
- И?
- И? - с пеленой на глазах, тупо повторил Хабиб.
- И зачем вам взрывать его?
- Не знаю. - этот вопрос окончательно вывел Хабиба из религиозного транса. - Ахмед сказал - мы сделали. Лишних вопросов не принято задавать.
- Ясно. Давай что-нибудь полегче. Почему ты решил, что я смогу провести вас на остров?
- В газетке прочитал: "Разыскивается избранный. Способен попасть на остров и наворотить недобрых делов. Вооружен и опасен. Просьба всех что-либо знающих о нем или его подельниках сообщить местным правоохранительным органам. Орден Святой Мыши". Словесное описание прилагалось.
- Охренеть, мы в розыске.
- Это уже не важно. Скоро мир будет очищен священным огнем.
- Бля, чего-нибудь поинтересней расскажи.
- Мы проберёмся на остров и взорвёмся вместе со столбом!
- Да вы охренели, зомби тупорылые! Я валю отсюда.
Но уйти далеко Шуту не удалось, ему в ноги бросился маленький чебурек, отчего наш герой стукнулся лицом о холодный и крайне жесткий каменный пол пещеры. Очухался Шут связанный уже на каком-то пирсе в портовом районе, вокруг бегали террористы и орали:
- Ми - борцы с нэвэрными! Ми - Свящэнный Джихад!
Но люди с безучастным видом проходили мимо, лишь один паренёк, смотря на нелепые прыжки фанатиков, покрутил пальцем у виска и сказал: "Да как скажите, мне похер." - и ушёл. Вскоре появился Хабиб и, подманив остальных чебуреков, тихо сказал: " Я арендовал лодку". Лодка оказалась, мягко говоря, маленькой для такого количества человек и клади, да ещё и трёх связанных путников, но альтернативы не было, пришлось утопить часть оружия. Море было на редкость спокойным, но под большой нагрузкой лодочка проседала почти до воды. Постепенно маленькая точка с ниткой света в небо становилась всё ближе. Шута трясло, как больного эпилепсией, причем чем ближе был остров, тем дрожь усиливалась, что ставило под угрозу жизни всех в лодке. Вода стала потихоньку заливать лодку. Решение было найдено незамедлительно - по приказу Хабиба несколько чебуреков с религиозными воплями выпрыгнули за борт и тут же пошли ко дну, зато лодка более-менее выровнялась. Через несколько часов, когда у Серафима с Рафаэлем затекло всё что только можно, а у Шута пошла пена изо рта, начался самый опасный отрезок пути. Лодка заплыла в облако тумана, казалось что вода забурлила, вокруг лодки то и дело возникали непонятные силуэты, которые могли оказаться, как скалами, так и живыми существами. Но лодка спокойно плыла в тихом белом безмолвии. И тут ужасный удар, вопли чебуреков, и снова подступала тьма, у Шута в голове мелькнуло: "Бля! Опять!"...

Глава 34.

Очередное пробуждение, на этот раз на пляже, резко контрастировало со всеми предыдущими: мягкий, теплый, желтый песок, яркое солнце, ноги ласкает прибой, неподалёку Серафим у костра клинком Друсса курочит черепаху - идиллия. Шут в одних рваных штанах, весь исцарапан, голова болит, но живой. Рафаэль заботливо принёс воды.
- Хера произошло? Мы вообще живы? - задал логичный вопрос наш вновь оборванный герой.
- Так это у тебя надо спросить. - Рафаэль как-то странно смотрел на своего друга
- В смысле?
- В прямом. Когда мы плыли тебе резко поплохело, да ещё туман этот гадский, ну в общем наши похитители струхнули не на шутку, и тут такое началось. Огромная змея возникла перед лодкой и откусила кому-то голову, тут ты начал орать, цитирую: "Пидоры, да вы все сдохните, хуесосы. пидорасы, вы все покойники!", и брыкаться, да так что несколько чебуреков вылетело за борт, а змея, видимо насмерть перепугавшись от твоих воплей, исчезла. Тут, воспользовавшись паникой, наш Серафим освободился и нашёл в куче оружия клинок Друсса и словно бы обезумел, давай во все стороны махать, чуть нас не зарубил, идиот проклятый. Ну чебуреки вместе с нашим приятелем Хабибом повыпрыгивали за борт, правда что-то всё-таки они успели прихватить, ящик какой-то и немного оружия. А в это время наш славный старец успокоил тебя ударом по голове, а сам начал орать всякую ересь, продолжая махать клинком. И хорошо, что в этот момент мы врезались в берег и он ударился головой о камень, выпав из лодки. Ну а дальше по накатанной схеме, я всех уложил баиньки и распаковался...
- Круто. Раф, знаешь, как мне надоело очухиваться в разных местах после беспамятства? Надеюсь на этом сраном острове эта канитель закончиться.
- Ну если верить Серафиму, то закончиться. Знаешь, один поэт как-то написал:
"Лишь тяжёлый, сильный дождь
Барабанит за окном.
Ты теперь себе не вождь,
Жизнь вся кажется лишь сном.
Вот в сознании нестабильном
Призрак прошлого мелькнул,
Стало больно и противно,
Вновь в вине ты утонул.
День за днём ты падал в пропасть,
Ты грустил, молчал и пил,
И не мог простить за кротость,
Что убила всех, кто мил.
Лишь тяжёлый, сильный дождь
Барабанит за окном.
Ты теперь себе не вождь,
Жизнь вся кажется лишь сном.
Вот окончилось ненастье.
Лучик солнца тьму разбил.
И ты ожил, к счастью
И снова мир стал тебе мил.
Что дальше будет ты не знаешь.
Возможно новая мечта...
Ты солнце взглядом провожаешь.
Оно коснулось и тебя."
- Бля, и что это должно мне сказать?
- Хорошо, объясняю доступно. Жопа не бесконечна, дождь не может идти вечно, чёрное станет белым! Улавливаешь движение мысли?
- Я улавливаю, что о камень на берегу ты долбанулся, а не грёбанный маразматик.
- Да пошёл ты! Серафим ты долго ещё с обедом возиться будешь? - перевёл разговор в другое русло поэт.
- Не знаю. Эта тварь чешуйчатая никак не хочет выковыриваться из чертова не ломаемого панциря.
Спустя час зверски запытанное животное уже жарилось по частям над костром. Хоть на несчастную было потрачено столько времени, все усилия с лихвой окупились: вкус был просто отменным.
- Серафим, отдаю тебе должное - готовишь ты просто потрясающе. - сказал Шут, поперхнувшемуся от удивления старцу.
- А мне её всё-таки жалко. - вставил Рафаэль, жадно заталкивая в рот черепашатину. - В смысле, черепашку.
- Кстати, Серафим, может вернёшь мне меч? - спросил наш оборванный и грязный Шут.
- Да забери свой ёбаный ножик, он один хрен бесполезен для меня. - Серафим отдал клинок владельцу.
- Мы наконец на Изумрудном острове. А теперь вопрос - что нам делать? - Рафаэль был серьёзен, как никогда.
- А леший его знает! Не помню, я всё-таки старенький уже... - начал было Серафим.
- Ну, заебись! Тащил нас сюда, а теперь не помнит нахер он это делал! - Шут от возмущения даже не смог подобрать тираду грязных матов.
- Я...
Но разговор был грубо прерван, из чащи на них выбежало несколько человек с топорами. Нападавшие явно давно не следили за своим внешним видом: заросшие, оборванные, воняют, да ещё и безумный взгляд вкупе со звериными воплями. Наши герои, повинуясь инстинкту самосохранения, сразу бросились в чащу. Погоня длилась довольно долго и сопровождалась она воплями психов с топорами, оравшими бессвязные фразы про некоего Джонни, а также отборными матами теперь уже от всей троицы преследуемых. Но вот, впереди случайно возник обрыв, в который и угодила наша троица. Упавши метров с десяти в бурную реку, наших героев понесло по стремительному течению прочь от психопатов. Спустя десять минут течение вынесло их к песчаному берегу, на котором стояла небольшая хижина.

Глава 35.

Роскошная яхта величаво плыла в тихом спокойном море, по левому борту водная гладь взрывалась миллиардами огней - прекраснейший закат. На корме за столиком сидели двое и рассматривали что-то в хрустальном шаре.
- Момент истины уже близок, "Мягкая Задница", каждый кто заинтересован вступили на последний этап этого нелепого приключения, это будет истинный ад! - потирая руки заключила ведьма.
- Нелепого? Содом уничтожен, меня свергли, моё гнёздышко сожгли! - возмутился свергнутый король
- Не бесись, любезный друг мой, мы отмстим, и более того, если всё получится, как я планирую, то ты будешь королем не кучки извращенцев, но целого мира.
- Мне всё равно, милочка, я хочу лишь самолично придушить моего шута-дегенерата и особо цинично, жестоко и извращенно запытать этого нового короля Фирама, эту сволочь что сожгла мой дворец и поломала мои игрушки - противного Красса!
- Кстати, а вот и он...

Красс - новый достойный король Фирама, муж королевы Катрины, разрушитель Гомии сидел в небольшой лодке. С ним было лишь его снаряжение: катана, запас сюрикенов, трёхлитровая банка, набор трубочек, кран, чистое серое с синим кимоно и неизменный пучок на голове. Как ни отговаривала его Катрина, после скорой свадьбы Красс ведомый своей жизненной целью отправился на поиски Шута, в Порт-Содом, почти не пострадавший от переворота, он узнал что похожий на мудреца Серафима человек нанял корабль до острова Святого Епидрофия. Острый ум Красса сразу установил, что они направляются на Изумрудный остров. Красс купил небольшую лодочку и отправился за горизонт, туда где была его цель, его смысл жизни. За несколько дней Красс добрался до острова. К его удивлению он беспрепятственно смог причалить к опасным (по рассказам) берегам Изумрудного острова.
- Я иду за тобой, Шут! - выкрикнул Красс в чащу джунглей как только ступил на берег (именно эту картину и наблюдали в магический шар Леопольд IV и ведьма в красных панталонах)...

Глубоко под землёй, в катакомбах ордена Святой Мыши шла аудиенция. Магистр Юдо сидел в задумчивости, подперев подбородок волосатой рукой-лапой, перед ним дрожа от страха стоял инквизитор второго ранга Гельмут. Перед магистром стояла сложная дилемма: с одной стороны величайшее оскорбление ордену, наиопаснейшая ересь, прямая угроза существованию самого ордена и нынешнего мирового порядка в лице опального мага-еретика Серафима и его компаньонов, с другой массовые беспорядки по всему континенту, бесконечные призывы правителей пресечь вольнодумие и задавить революцию в зачатке. Всё то время пока магистр пребывал в размышлениях Гельмут молча боялся, он то бледнел, то зеленел ( что было хорошо видно на его безволосом теле), то был близок к потере сознания, то его нестерпимо начинало тошнить, в голове пролетали самые мрачные мысли. Наконец, не меняя позы магистр Юдо заговорил.
- Гельмут, инквизитор второго ранга, несмотря на ваш непрофессионализм и две проваленные операции по ликвидации банды Серафима, за что вас несомненно можно было приговорить к смерти, - при этих словах Гельмута чуть не стошнило на телохранителей главы ордена, - я всё же решил, что для этого задания подойдёте именно вы. Вы поступите в спец подразделение под командование полковника Адольфа. Ваше знание может послужить великой помощью в деле избавления мира от величайшей угрозы. Наши маги-наблюдатели, следуя вашим догадкам, почувствовали что-то и теперь они утверждают, что Изумрудный остров снова открыт. Вы понимаете что это значит?
- Я? Э, кхм, э, чего? - слабо понимая где он и что происходит, ответил Гельмут.
- Наши маги телепортируют вас туда с отрядом наших лучших бойцов. - продолжил магистр. - А пока вы всё-таки понесёте наказание за ваш провал - двадцать ударов палкой по пяткам, тридцать по спине и, для профилактики, три по голове.
Гельмута вывели из приемной магистра, после чего он облевал таки своих охранников и упал в обморок. Впереди его ждало суровое наказание, но его радовала близость неотвратимой и сладкой мести - вскоре он отбудет на остров.

Люди носились сломя голову, сшибали друг друга, и каждый повторял: " Он вернулся!". Белоснежный храм Церкви Гомофобов-Радикалов напоминал перевозбужденный муравейник. И на то была веская причина - лидер, а по совместительству и божество церкви после длительного отсутствия был здесь. Отец Стронций при всей своей грузности бегал с расторопностью семнадцатилетнего юноши-курьера, а любезностью напоминал проститутку из Жилзенского "Благородного борделя", чтобы услужить своему вождю и идолу. Вскоре высокий лысый мужчина, коим и был лидер церкви, встав за алтарь, обратился к гомонящей толпе верующих.
- Дети мои, уже близок час когда исполнится пророчество и будет человек не порочен и чист, и мужчина не познает греха с женщиной, а женщина с мужчиной, а те кто услаждался с подобными себе сгорят в очистительном пламени моего гнева! И наступит мой мировой порядок! И вы дети мои огнём и мечом понесёте слово моё! Но до этого, дети мои, должна грянуть последняя битва с силами зла! Избранного сбила с пути тьма, мы должны сразиться с ней и вернуть избранного на путь непорочности и добра! Я и несколько наиболее верующих детей моих, направлюсь на Изумрудный остров, и грянет последняя битва добра и зла! - живое божество выкинуло вперёд руку, за ним повторили все остальные, и начался дикий приветственный вой. Лысый мужчина ухмыльнулся - ни что на свете не могло его остановить.

Сэр Джон Менингстон обедал у себя в каюте. За стулом стоял верный Буба. Прецио приготовил несколько чудных блюд по случаю большой добычи, но это как-то не радовало сэра Джона, было чувство какого-то беспокойства смешанного с неудовлетворённостью, то что сэр Джон ненавидел больше всего. Неожиданно Буба начал разговор.
- Сэр, могу я к вам обратиться?
- Конечно, друг мой, зачем формальности?
- Я никак не могу перестать думать о тех недавних попутчиках, которые хотели попасть на Изумрудный остров. Меня мучают видения смерти, вы ведь знаете моя прабабка была шаманом племени.
- Да, Буба, мне тоже как-то неспокойно. Такое чувство, что я должен найти их и помочь. Сначала я подумал что это просто мои мысли, но теперь я вижу, тут нечто большее, возможно это проведение.
- Возможно, сэр.
- Я принял решение, Буба, мы возвращаемся к Изумрудному острову.

Глава 36.

- Бля, нас преследует злой рок. - сделал неожиданный вывод Шут, смывая с себя мокрый песок.
- Почему ты так решил? - поинтересовался Рафаэль, выжимая рваную рубаху.
- А ты вспомни, когда мы в последний раз смогли без приключений что-нибудь сделать. Да мы даже за хлебом не можем сходить, не угодив при этом в очередную передрягу. - аргументировал свой вывод Шут. - И сейчас. Не знаю как вам, а мне совсем не хочется заглядывать в эту хижину, так как с нашим-то везением там обязательно живет какой-нибудь урод, который тут же с порога, не спрашивая фамилии, вцепится мне в горло.
- Если хочешь, я первый зайду. - предложил Рафаэль.
- Да нет, я не про то, просто сетую на судьбу свою несладкую. Кстати, где Серафим? Что-то его не слышно.
А Серафим сидел поодаль, самозабвенно строя замок из песка. Его не волновал никакой злой рок - он был счастлив. Здесь и сейчас.
- Бля, опять впал в детство. - покачал головой Шут.
- Смотри кто к нам пожаловал - скрипучим голосом произнес, не шевеля губами, юноша.
Он стоял в проеме хижины и, по всей видимости, разговаривал со своим указательным пальцем на правой руке. Палец всячески выгибался, шевелился - видимо строил рожицы юноше. Самое смешное (или печальное), что юноша всерьез полагал, будто бы палец с ним разговаривает. Он стоял в дверном косяке и о чем-то перешептывался со своим перстом - видимо советовался. В общем сумасшедший молодой человек. Наши герои, придя к такому выводу, недвусмысленно переглянулись. Шут при этом прошептал: "Я ж говорил - урод". Тем временем юноша, кивнув пальцу, сказал, обращаясь к неожиданным гостям:
- Пройдемте в мою скромную обитель, будьте как дома.
- Ты уверен, что мы там поместимся? - недоверчиво покосился на хижину Шут.
- Войдем, будьте спокойны.
И они, взяв под руки старца, который никак не хотел уходить из песочницы, прошли внутрь жилища сумасшедшего. Войдя в хижину, всем стало понятно, что ветхий домишко - только прикрытие. Внутри их ждала лестница, ведущая вниз. Внизу была комната размером пять на десять, обитая деревом. Относительно недавно комната была расширена, о чем свидетельствуют углубления с неровными ничем необитыми стенами. Причиной расширения подземного бункера скорей всего стало возросшее число проживающих. К слову проживающими были психи. Нашим героям вообще поначалу показалось, что они попали в психлечебницу. Умалишенные, Шут насчитал одиннадцать человек, сидели группой и по одному по всему пространству. Нельзя сказать, что они вели себя буйно, но достаточно было одного взгляда, чтобы увидеть неадекватность их поведения. Выражалось это в идиотских улыбках на лицах, беспричинном смехе, созерцании содержимого своего носа на кончике пальца. Опять же этот юноша, разговаривающий с собственным указательным пальцем. И плюс к тем одиннадцати - трое, которые резко выделялись от остальных и видом и поведением. Ни дать ни взять психотерапевты, лечащие своих пациентов. Пожилой мужчина с аккуратной бородкой - главврач, пожилая женщина с приятным морщинистым лицом - заведующая отделением, молодая миловидная девушка - медсестра. Но на самом деле все оказалось интереснее. Как выяснилось позже, в неторопливой беседе за чашкой чая, заваренного на местных травах, трио - семья, оставшаяся на острове, несмотря на приказ Громоподобного Гласа. У наших героев возник закономерный вопрос, как им удалось так хорошо сохраниться, ведь остров закрылся около пятидесяти лет назад. Семья им объяснила, что вскоре после закрытия острова от внешнего мира, они нашли озеро, которого до этого и в помине не было. Озеро непростое: воды его замедляют старение. У семьи возникла теория, что все неспроста и что их выбрали в качестве неких смотрителей, вроде тех, что присматривают за горнолыжным курортом в мертвый сезон. И необычное озеро появилось с той же целью. Кстати главу семейства зовут Корнегий, его супругу Залия, дочь - Тия.
- Ясно, а откуда эти бедняги? - спросил Рафаэль, указывая на умалишенных.
- Эти люди стали жертвой барьера вокруг острова. - ответил Корнегий. - Те, кто не погибает в прибрежных зонах сходят с ума. Кстати, вы первые за полвека люди на этом острове, которые находятся в полном здравии и твердой памяти. Видимо, что бы ни затеял Громоподобный Глас, все это только ради вас.
- Не знаю как вам, но мне вся эта херня про избранного, Высшие силы, пророчества вот, где стоит - сказал Шут, постучав ребром ладони себя по шее.
- Возможно, вполне возможно... - задумчиво пробормотал Раф, пропустив мимо ушей высказывания Шута. - А что вы можете сказать про сумасшедших с топорами, которые так мило нас встретили на берегу?
- А-а, вы имеете в виду Пляжных мальчиков. Они тоже свихнулись при попытке добраться до Изумрудного острова. Мы относим их к классу буйных и пытаемся по возможности с ними не встречаться. А остальных подбираем и помогаем, чем можем. Вот такие вот дела...
- А столб света? Что с ним? Вы ходили к нему? - продолжил Рафаэль.
- Да, кстати, интересный вопрос. - поддержал друга Шут.
- Да, конечно, мы ходили к нему, но там, по всей видимости, какое-то силовое поле, которое не пускает нас вглубь острова к основанию столба. Но с вашим появлением оно скорее всего исчезло.
- Тогда мы пойдем. - сказал Рафаэль.
- Только с утра. - возразил Шут. - Чего-то мне не фонтанирует ходить ночью по джунглям, в которых бегают сумасшедшие с топорами.
- Да, вы правы - смеркается. Оставайтесь здесь, переночуете, а утром я вам дам в проводники Микки. Он все тропы знает.
- Микки - это кто? - спросил наш паяц.
- Это я. - ответил юноша, разговаривающий с собственным пальцем.
- Ясно. Ну что, пора баиньки. Где постелите?
- А вон там, в углу. Пройдемте.
Серафим все это время играл с умалишенными в шашки на щелбаны и, видимо, чаще проигрывал, чем выигрывал, так как сидел с грустным видом, потирая ушибленный лоб. Только в редкие моменты победы с радостным криком загонял щелбан своему сопернику, рискуя поломать свои старческие пальцы.
- Мудрец! Все, детское время кончилось. Иди спать, завтра предстоит тяжелый день. - крикнул старцу Шут.

Глава 37.

Утро выдалось прекрасным. Светило яркое солнце. С моря тянуло свежестью. Пели экзотические птицы в кронах деревьев. Позавтракали наши герои лепешками из непонятных трав и кокосовым молоком. Лепешки были вкусные и сытные, поэтому решено было взять их в дорогу. За завтраком Рафаэль неожиданно сказал:
- Наше путешествие подходит к концу. Не сегодня-завтра все решится. Я полагаю, все это понимают. И... и..., в общем если я погибну... вот, возьми - он передал Шуту скомканный листок - Я хочу чтобы на моем надгробном камне были эти стихи..
- Да что ты такое говоришь.. - начал Шут
- Просто выполни мою просьбу, ладно?
- Конечно, но я не понимаю, к чему весь этот разговор?
- Знаете, сидя на своей горе, я много думал о жизни, смерти, в частности о цели существования всего сущего на этой бренной земле и пришел к следующему умозаключению: если бы целью жизни было еще никогда не достигавшееся ею состояние, это противоречило бы консервативной природе влечений. Скорее здесь нужно было бы искать прежнее состояние, от которого живое существо однажды было вынуждено отказаться и к которому стремится вернуться... Если мы примем как факт то, что все живое вследствие внутренних причин неизбежно умирает, возвращается к состоянию неживой материи, то мы можем сказать: "целью всякой жизни является смерть" и ... "неживое было раньше, чем живое". Далее я пришел к логическому выводу, что все живые организмы желают прийти к смерти лишь собственным путем и что парадоксально, но живой организм самым энергичным образом противится опасностям, которые могли бы помочь ему достичь своей цели (смерти) самым коротким путем. - неожиданно вставил Серафим.
- Ну ни хрена ты че задвинул! - присвистнул Шут - Вот теперь верю, что ты мудрец. Ну, если цель жизни - смерть, то и не стоит беспокоиться по поводу всяких опасностей. Микки! Микки, мать твою за ногу! Жопу в горсть и повел нас к этому долбаному столбу.
Попрощавшись со всеми, наши герои отправились глубь острова, в неизвестность, под какофонию звуков - сумасшедшие неоднозначно восприняли их уход: кто плакал, кто смеялся, а кто просто истошно вопил. Но вот хижина пропала из виду за стеной растений, а с ней не стало слышно гомона. На его место пришли обычные звуки леса: пение птиц, шорох листьев, стрекот насекомых. Первый час ходьбы прошел без происшествий. Слева журчал ручеек и путники решили утолить жажду. Но вдруг, что-то мелькнуло и Рафаэль упал навзничь. На мгновение все застыли, даже звуки исчезли, но потом воздух разорвал крик Микки: "ЕТИГОМОП". С этим криком он побежал в сторону хижины и вскоре скрылся в чаще. Тут же из кустов повыскакивали безумцы с топорами и, улюлюкая, понеслись на остолбеневших героев. Но вот Шут со зверской гримасой рванул клинок Друсса из ножен и обезглавил подбежавшего дикаря, крутанулся и плашмя ударил второму по голове. Серафим выпустил языки пламени из пальцев и ближайшие трое врагов вспыхнули, как рождественская елка. Нападавшие, увидев это, развернулись и, истошно вопя, понеслись обратно.
Шут тут же рванул к неподвижно лежащему Рафаэлю. В его смерти сомневаться не приходилось. Его мгновенно убила стрела, попавшая в левый глаз.
- Раф, Раф, Раф. Что ж ты себя не бережешь... Раф, дерьмо ты этакое... Ну что ж... Ра-а-аф...
- Такой молодой... - покачав головой, грустно произнес Серафим.
- Бля, ведь я это во сне видел... Раф, ну зачем ты... куда...?
- В каком сне? - с болью в глазах спросил мудрец.
Но Шут не отвечал. Он рыдал на груди убиенного друга. Серафим, сев рядом положил руку на плечо главному герою. Но тот, вскочив, скинул ее и ударил мудреца так, что он повалился наземь.
- Это ты виноват, ты и твои гребаные замороки... Нахрена мы сюда приехали? О, черт... Фэйт... Раф... Это ты, сука, виноват... Убью нахуй.
И с этими словами Шут начал бить Серафима, который даже не сопротивлялся. Только после четвертого удара, когда кровавая пелена спала с глаз, паяц остановился, посмотрел на окровавленные кулаки, на разбитое лицо старца и заорал, спугнув птиц с ближайших деревьев. Потом резко встал, побежал к речке, оторвал кусок ткани от и без того порванной рубашки, смочил его, побежал обратно, осторожно стер кровь с лица мудреца, подложил рюкзак под голову, предварительно вытащив оттуда одеяло и накрыв им старца.
Когда Серафим очнулся, было позднее утро следующего дня. Рядом тут же появился Шут с чашкой воды. Мудрец и до этого просыпался несколько раз, и всегда рядом появлялось заботливое лицо главного героя. Дав напиться мудрецу, Шут начал извиняться, но Серафим прервал его:
- Забудь, я все понимаю.
- Нос не сломал?
- Нет, слава богу. - пощупав нос, произнес мудрец.
- Встать можешь?
- Да, наверно.
- Пошли, сходим на могилку к другу. Я тут, пока ты отдыхал, похоронил Рафа.
- Пошли.
И они поковыляли на холмик, огибаемый речкой. На холме была свежая могила с надгробным камнем. Оставалось только удивляться, как Шут умудрился все это сделать в одиночку.
- Я вот только не успел выбить на камне эти стихи - сказал паяц, теребя в руках бумажку.
- Что за стихи?
- Эти. - Шут со слезами на глазах начал читать.
" Ну вот и всё. Окончились страдания.
На дне могилы я лежу.
Познал я ложь и боль отчаяния.
И наконец я ухожу.
Я видел в жизни очень много:
Надежды яркий свет и грязь греха,
Предательство... Но не судите строго
Не всё так плохо в строках у этого стиха.
Во всём друзья мне помогали.
Спасибо им, я пережил и тьму, и боль.
Они не раз меня спасали
От страха, что как в ране соль.
Мне жаль, что многого не сделал:
Друзей не вовремя покинул
И счастья страсти не познал...
Простите и прощайте все, кого я знал. "
- Ну вот, Раф. Ты достиг цель жизни. - печально произнес мудрец.
В жопу! Он был нашим другом! Сраная теория, сраное пророчество, сраный остров, он этого не заслужил! Это всё моя вина! Это я должен был сдохнуть, а он быть избранным! - свалившись на колени завопил Шут.
- Пошли, мы должны закончить то, что начали. - Серафим поднял рыдавшего Шута и, глядя ему в глаза, добавил. - Так бы хотел Раф.
- Только выбьем стихи.
- Хорошо...

Глава 38.

Примерно через час, отдав все почести погибшему другу, наши герои в подавленном состоянии побрели в направлении столба света. На этот раз на их пути не было ни единой трудности, за исключением густых джунглей и собственного настроения.
Словно во сне (кошмарном и диком) Шут отодвинул последнюю ветку и оказался на обширной поляне, в центре которой стоял круг из камней и именно оттуда (или туда?) и бил огромный луч света.
- Вот оно. Здесь всё и решиться. - запрокинув голову, сказал Серафим.
- Надеюсь... - ответил Шут.
Тут началось нечто невообразимое, со всех сторон появились группы людей: здесь были и солдаты "Мягкой Задницы", и крысы-инквизиторы, и Гомофобы-Радикалы, и отряд сэра Джона, даже был наёмный убийца Красс. Видимо никто не был готов к такому скоплению народа, потому как все тупо начали разглядывать друг друга. Тишину прервал Красс.
- Я так полагаю, мы все здесь за одним и тем же, т.е. за мессией, мертвым мессией. Так давайте прикончим его и дело с концом.
- Я не позволю, он мой друг. - выкрикнул сэр Джон.
Конфликт нарастал подобно огромной дождевой туче, в любой момент готовой разразиться молнией. Гомофобы хищно разглядывали гомийцев, те отвечали взаимностью, "Мягкая Задница" не сводил взгляд с Красса, тот в свою очередь с Шута, лысая крыса, роняя слюни, уставилась на Серафима, Буба стоял бледный, как покойник, и неестественно выпучив глаза, наблюдал за лесом. Внезапно со стороны гомийцев раздался крик.
- Шут!!!
- Фэйт!!!
Радость озарила лицо Шута, кричала Фэйт, стоявшая рядом с ведьмой в красных панталонах. Но тут произошло непредвиденное, раздался нечленораздельный вопль, и из кустов вылетел огромный топор, вонзившийся Бубе в грудь. Из леса повыскакивали местные безумцы с топорами и кинулись на разномастную толпу. Все резко кинулись кто на психов, кто друг на друга, разобрать что происходило уже не представлялось возможным, начался ад. Шут изо всех сил старался прорваться к Фэйт, которую уже оттаскивали куда-то за волосы мыши-инквизиторы, но на его пути вставали то психи с топорами, оравшие что-то про Джонни, то гомофобы, то солдаты "Мягкой Задницы", то крысы. Серафим в этот момент стоял в обнимку с загадочной ведьмой, а вокруг творилось чёрт знает что.
- Знаешь, а я хотела мир уничтожить, чтобы тебе отомстить. Прости. - сказала ведьма, уткнув лицо в плечо мудреца.
- Беллая, детка, я тоже был порядочной сволочью когда бросил тебя. Я всю жизнь жалел о том, что сделал. - ответил расплакавшийся Серафим.
- Как трогательно! - неожиданно разрушил идиллию высокий лысый человек в фиолетовой мантии.
- Покс?! Мальчик мой, это и вправду ты? Одна радость за другой. Но как ты снова стал собой? - изумился Серафим, глядя на своего ученика.
- Старый недомерок, ты даже не подозреваешь кто я! - последние два слова Покс произнёс с явным ударением. - Я пятьдесят лет пудрил тебе мозги, использовал в своих планах мирового господства, а ты, старпёр, и не подозревал! Именно я подкинул тебе это пророчество, ставшее для тебя смыслом жизни. Ты всегда был моей марионеткой, Серафим, равно как и твоя подруга.
- Да кто же ты, сука, такой?!
- Я - живой бог! Моя паства - безмозглый скот, ненавидящий все, что они не понимают, или если будет угодно Гомофобы! Но ты, Серафим, спутал мне все карты и теперь ты умрешь!!!
С этими словами Покс метнул огромный фаерболл, мгновенно поглотивший несчастную пару в пламени, способном испарить любой металл.
А вокруг продолжалось безумие битвы... Отец Стронций бил всех кто попадался под руку огромным, пудовым символом веры гомофобов. Отряд особого назначения инквизиции отчаянно старался не быть изрубленными в фарш местными. Наш старый знакомый облысевший инквизитор Гельмут обмочился и прятался в кустах неподалёку, ожидая исхода. Леопольд IV сцепился с Крассом, которому ведьма предусмотрительно испарила всё оружие, да и вообще всё металлическое...
Красс отчаянно старался сбить жирного извращенца с ног, что было едва ли выполнимой задачей, особенно учитывая плётку в руках у опального короля. На спине у нового короля уже не осталось живого места, но и "Мягкая Задница" был сильно измотан. Ещё один выпад, и оба неловко отлетели в разные толпы сражающихся, потеряв друг друга из виду.
Шут прорывался к Фэйт. Вот, всё ближе и ближе она, его любимая. Удар, взмах, поворот, но усталость уже свинцом давила на руки, да и противники окружали. Тут с криком в толпу влетел... Хосе! Как он здесь оказался времени выяснять не было, зато он привел с собой отряд Totenkopf. Те в свою очередь быстро разогнали разношёрстную толпу вокруг Шута, но Шут уже не видел Фэйт.
- Приятно видеть что я успел! - с улыбкой сказал Хосе, не прекращая драться.
- Но как, ёпт, ты здесь оказался?
- До Рены вы ведь не доплыли, и я отправился на поиски дочери. Я нашел обломки возле телепортационной морской воронки, а их всего две. И вот я здесь. А, кстати, где моя дочь?
- Ищу! - крикнул Шут, бросаясь в толпу крысней и психов.
В этот момент с другого конца поляны появился Хабиб со своими людьми. Все, кроме Хабиба, у которого в руках была лопата, были обвязаны бомбами. После короткой команды своего лидера вся эта фанатичная свора ринулась на группы дравшихся и подорвала большую часть враждующих сторон. Кто выжил после этого явно завидовали мертвым, кого контузило, кому что-то оторвало, кто просто был покрыт чьими-то внутренностями, у отца Стронция, не заметившего взрыва, на левом ухе повис чей-то глаз.
Наконец Шут отыскал Фэйт, которая уже освободилась от верёвок и начала сражаться. Пробиваясь к ней Шут получил несколько несерьёзных, но болезненных ран, да и к тому же умудрился попасть в окружение. Но на это ему было наплевать он бежал навстречу Фэйт. И вот когда они были на расстоянии вытянутой руки друг от друга произошло нечто странное. Время будто замедлило свой бег, а потом и вовсе остановилось. Шут и Фэйт так и остались на расстоянии, "Мягкая Задница" начал кривить лицо от удара Красса в пах, отец Стронций проламывал гомийскому солдату череп, фаерболл Покса застыл на полпути к местному психу, Гельмут повторно обмочился, все застыли в самых причудливых позах, словно на эпической картине.

Глава 39.

- Пора - сказал сам себе обладатель волосатой руки и этой самой рукой дотронулся до пластины на стене.

Столб света ярко засветился, мгновение, и он принял прежнее мерцание, а у его основания появилась таинственная фигура, очертания которой скрадывало мерное сияние столба за спиной. И тут же время возобновило свой привычный бег: "Мягкая Задница" получил по яйцам, отец Стронций услышал характерный треск, псих, изображая из себя факел, носился по поляне и орал что-то нечленораздельное. С Гельмутом все понятно. Шут с Фэйт сплелись в объятьях, и все, кроме них обратили внимание на одинокую фигуру у столба света. А наши влюбленные, встретившиеся после долгой разлуки, заметили эту фигуру только после возгласов выживших участников всего этого безумия.
- Громоподобный Глас! - закричали местные психи.
- Вседержитель! - не выпуская лопату из рук, Хабиб рухнул на колени.
- Это что за твою мать?! - недоуменно уставился на потенциального соперника Покс.
- ПАДИТЕ НИЦ, СМЕРТНЫЕ, ИБО Я ТВОРЕЦ ВСЕГО СУЩЕГО, В ЧАСТНОСТИ ВАС, ПРЕЗРЕННЫЕ! - громогласно заговорила фигура у столба.
Тут время опять замедлило свой бег, а потом и вовсе остановилось. Затем вспышка света и время потекло с прежней скоростью, а рядом со столбом света появилась еще одна фигура, которая тут же сказала что-то другой фигуре на каком-то хитром наречии. Никто из присутствующих этого наречия не знал, но по интонациям, мимике и характерному жесту можно было предположить, что в переводе это звучало, как: "Кончай валять дурака".
Наши герои по прежнему не могли сказать ничего конкретного о внешности этих фигур, но по их голосу можно было предположить, что они являются представителями мужского пола.
- Поздравляю вас, участники этой пятидесятилетней затеи, с успешным ее завершением. - начал не таким громогласным, но от того не менее властным голосом обладатель второй расплывчатой фигуры. - Вы превзошли все наши ожидания, и мы настолько довольны результатом, что готовы вас наградить подобающе.
- Какая еще к чертям собачьим затея?! - гневно возопил Шут - И ради нее погибли..
- ПУТИ ГОСПОДНИ НЕИСПОВЕДИМЫ, И ТЕБЕ НЕОБЯЗАТЕЛЬНО О НИХ ЗНАТЬ, СМЕРТНЫЙ - прервал его гневную тираду первый инкогнито.
- Действительно, вам достаточно знать, что мы вами довольны. Выбирайте свою награду.
- Хачу халифат, Вседержитель! - подал голос Хабиб, не вставая с колен.
- Будет тебе халифат. - пообещало ему божество.
- Мировое господство! Я жажду мирового господства! - затряс кулаками Покс.
- Лежать тебе кучкой дерьма под деревом, а не мировое господство, блевотина предательская! - с этим криком Шут бросился на Покса, рванув шашку Друсса из ножен.
Бывший мох среагировал молниеносно. Фаерболл был уже на полпути к своей цели, когда он неожиданно врезался в невидимую преграду. Шут также врезался в нее со всего размаху, отлетев на метр назад. Он удивленно посмотрел на преграду, но о ее существовании говорило только слабое мерцание в воздухе, да вставший на дыбы волосяной покров главного героя.
- НА ЭТОМ ОСТРОВЕ НИКТО БОЛЕЕ НЕ УМРЕТ. ГОВОРИТЕ ВАШИ ЖЕЛАНИЯ. - в громоподобном голосе проскользнули нотки нетерпения.
По всей видимости, это каждый заметил, так как все непосредственно перешли к выбору награды.
- Так, что насчет моего мирового господства? - спросил Покс.
- Этого мы обещать тебе не можем. - ответила таинственная фигура. - Его ты должен добиться сам. Условия мы тебе обеспечим.
При этом он что-то сказал на своем хитром наречии другому.
- А что мы? - нерешительно спросил отец Стронций.
- Вы поможете Поксу, ведь он ваш царь и бог.
- А я, а я? Как же сексуальные меньшинства? - потирая ушибленные яйца, спросил "Мягкая Задница". - Хочу Гомию.
- ДОСТАТОЧНО С НАС ГОМИКОВ. ОБЕСПЕЧИМ ТЕБЕ БЕЗБЕДНУЮ СТАРОСТЬ. ДУМАЮ ТЕБЯ УДОВЛЕТВОРИТ ЭТА НАГРАДА.
- Меня чисто философский вопрос интересует. - подал голос Красс. - Есть ли душа у человека?
- Ты верно заметил, это философский вопрос. На эту тему сколько угодно можно думать, спорить, обсуждать. Здесь все зависит от того, что ты вкладываешь в понятие "человеческая душа". Ведь личность, уникальное сознание каждого человека тоже можно классифицировать, как человеческая душа. Одно я тебе могу сказать точно: с помощью трехлитровой банки и набора трубочек ты не найдешь ответа на свой вопрос. - ответил ему второй инкогнито.
- НУ А ТЫ, СИМОН ИЛИ КАК ТЫ САМ СЕБЯ НАЗЫВАЕШЬ - ШУТ, ЧТО ТЫ ЖЕЛАЕШЬ В КАЧЕСТВЕ НАГРАДЫ?
- Ведь ты - главный герой, тебе и лавры.
- Симон, хм... А ведь я умудрился забыть свое имя... - пробубнил себе под нос Шут и уже громче, обращаясь к таинственным фигурам, сказал - Главный герой?! Что за пьеса, в которой я участвовал, не желая того? И кто вы такие, чтобы играть с нами, как с игрушками? И почему люди ради ваших непонятных целей должны погибать?
Шут распылялся все больше и больше и кинулся бы, не задумываясь о последствиях, на двух божков, но слабое мерцание стены перед носом охладило его пыл.
- КАК МНОГО ВОПРОСОВ? ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ МЫ ТЕБЯ НАГРАДИЛИ ИЛИ НАКАЗАЛИ? - рявкнул первый инкогнито.
- Хорошо! Награда, говорите... Верните Рафа с Серафимом.
- Это даже нам не под силу. Тот, кто ушел в небытие, оттуда не возвращается. Это закон природы.
- СМЕРТЬ НЕЛЬЗЯ ПОБЕДИТЬ, НО МОЖНО ПОБОРОТЬ СТРАХ ПЕРЕД НЕЙ.
- Скажите хотя бы, как им в мире ином? - спросила Фэйт.
- НЕТ НИКАКОГО ИНОГО МИРА. ЧЕЛОВЕК УМИРАЕТ ОКОНЧАТЕЛЬНО И БЕСПОВОРОТНО.
- Но он остается жить в памяти и сердцах людей, знавших его. - добавил второй инкогнито. - Отсюда, бессмертие человека в его руках.
- Но тогда мне ничего не надо. - печально произнес Шут.
- А как же вопрос, который ты хотел задать мудрецу? Задай его нам.
- Вопрос, с которым меня послал "Мягкая Задница" к Серафиму? Нет, что-то я не хочу знать на него ответ.
- Нет, твой вопрос.
- Мой... - Шут задумался. - Скажите мне... Скажите мне в чем смысл жизни. Только не надо нести весь этот бред кошачий про: "цель жизни - смерть". Все равно не поверю. Не поверю в то, что мы рождаемся на свет, чтобы тупо сгнить, стать обедом червям.
- Хм... мне импонирует теория Серафима, в ней есть зерно истины. Но если говорить не о цели жизни всего сущего, а именно о цели жизни человека... Этот вопрос будет мучить умы человечества столько же, сколько будет существовать само человечество. Универсального ответа не существует. Каждый человек сам определяет цель своего существования на земле. По-моему, это самый правильный из возможных ответ на твой вопрос. Фэйт, я полагаю от нас тебе ничего не надо. Мы можем пожелать вам с Шутом только счастья. А душевнобольным - он посмотрел на притихших психов - нужен только уход да покой.
- ОРГАНИЗУЕМ НА ОСТРОВЕ ПСИХЛЕЧЕБНИЦУ. ГЛАВВРАЧ УЖЕ ЕСТЬ.
- Решено.
Время опять замедлилось, остановилось, и когда оно возобновило свой привычный бег, на поляне остались только Шут, Фэйт и глыбы молчаливых камней, образовывающих круг.

Эпилог.

Шут, или вернее Симон, неторопливым шагом шел по мягкой траве Изумрудного острова, рядом Фэйт с годовалым ребёнком на руках. Наш герой в задумчивости шёл по берегу небольшой речки к холму, на котором было две могилы. Попросив супругу подождать, он пошёл туда где лежали его друзья. Вторая могила принадлежала сразу двум людям - Серафиму и Беллае. Шут прочел глазами эпитафию "Серафим и Беллая, навеки вместе". Не говоря ни слова он стоял против надгробий потупив голову, по его щекам текли слёзы. Уходя он оставил на могилах три цветка, два спаянных между собой обручальных кольца и сборник стихов, ставший по мнению критиков лучшим творением этого века. Подойдя к жене он нежно погладил её по щеке и с гордостью посмотрел на сына.
- Всё, детка, теперь мы можем вернуться домой.

Королевство Фирам под управлением Красса и Катрины стало одним из ключевых и образцовых государств континента. Орден Святой мыши распался в связи неспособностью влиять на мировых лидеров и, вследствие первого, финансовой несостоятельностью. Totenkopf стала правящей партией Жилзена и теперь осуществляет ряд социальных реформ предложенных ещё Шнайпером. "Мягкая Задница" обосновался на острове Святого Епидрофия, где он теперь популярный певец, а по совместительству владелец сети увеселительных заведений "На любой вкус". Покс стал лидером небольшого, пуританского государства Дримленд, где его церковь получила поддержку широких слоев населения. Хабиб, как и было обещано, стал халифом, но его халифат продлился очень недолго из-за военного вмешательства Дримленда, причина конфликта - природные ресурсы. Сэр Джон по-прежнему ищет приключений в море...

Каждый в этом мире определяет смысл своего бытия сам. Что будет сделано, а что нет? Будет ли это на благо другим или только для себя? Будешь ли ты счастлив? Все эти вопросы не имеют значения, каждый решает за себя какой путь выбрать. Мы не игрушки в руках богов...
Вопросы заданы, ответы получены, это приключение закончилось...