Я не напрасно намедни вспоминал о. Василия Хорунжего. Именно он в свое время заставил меня поклястся перед крестом и Евангелием в том, что я никогда не буду писать книг о церковной жизни. "Знаю вас, писаки-буагомараки: все вызнаете, пронюхаете, а потом пропишите как следует!" - так говорил достопоминаемый протоиерей. Я по своей глупости поклялся, что "прописывать" никого не стану, и слово старался держать. Я это к чему: раз о. Хорунжий перешел в другую юриздикцию, значит все мои клятвы недействительны, и я могу писать все, что душе заблагорассудится? Интересно, однако...