В колонках играет - Сектор Газа - Колхозный Панк
Настроение сейчас - все пох

Дед Пахом вышел из старой избушки на окраине села "Петрашкино", оглядел свои 2 Га земли, и принялся мастерить папиросу. Дед смачно облизнул маленький цилиндр с табаком собственного производства, достал спички, чиркнул два раза, прикурил,два раза тряхнул рукой, дабо потушить спички, кинул их, и принялся дымить. Из дома раздавались крики бакбки Олефтины, да плач внучка Егорки, которого отправила на зимние каникулы к бабушке дочка деда Пахома.
- Эх, ночка то нынче выдалась... Зима...
Деда окружал запах дыма, на снегу плясали отблески старой керосиновой лампочки, и только хруст снега,издаваемый валенками Пахома, нарушал тишину.
- Ну что, Шарик, как дела твои?
- Гав-гав! - радостно ответил беспородистый пес, завилял хвостом, и принялся лизать руки хозяина.
Дед достал из-за спины огромный топор, поднял его высоко над головой, и казалось бы должны полететь щепки дров, однако вместо этого раздался лиш последний жалобный взвизг Шарика. Над дедом громко закаркала ворона.
- Замолчи дура... - дед взял рогатку, хорошенько прицелился и тут же рядом с дедом упала тушка черно-серой птицы.
Дед прошел до хлева, где вовсю занимались всякими странностями да доедали обеденные обьедки свиньи.
- Борька... Борька-борька-борька... - уныло, но вполне ласково подзывал самого молодого поросенка. Ну, я думаю читателю уже ясна участь животного.
Дед Пахом взял мертвого поросенка, прошел мимо будки некогда живого Шарика, подобрал тушку вороны, и в заключении, водрузил на себя тело сторожевого пса.
- Ну, нет у нас телевизора... Сгорел позавчера... Ну ладно, Егорка... Будет тебе спокойной ночи малыши... Щас, только тетю Таню найду где нибудь...
Дед кинул три тела животных у порога, взял из сарая ружье, и направился в глубь села, откуда через 10 минут раздался выстрел.