В колонках играет - Timderlake "What Goes Around"

Часть вторая. По ту сторону грани.
2.1 Ад

Я очнулась. Вокруг было тихо и спокойно.
Я встала и оглянулась: вокруг пустыня, небо серое и дождливое, справа – луг с пожухлой травой и умершими деревьями и заброшенные девятиэтажки , слева – бескрайная пустыня с красными сполохами на горизонте. Странно, но почему-то этот дом так знаком… Да, узнаю его. До девяти лет мы с родителями жили в городе, пока не переехали в пригородный частный дом. Но почему дом выглядит таким заброшенным? И почему я попала сюда? Что это за место? Это рай или ад? Значит, вот куда попадают люди после смерти? Тогда почему никого нет вокруг? Здесь так тихо и серо, как на кладбище.
Я пошла к дому. Вокруг было очень тихо, казалось, что даже воздух здесь не движется, а просто стоит, как мертвый. Мертвый, да, забавно, если учесть, что я нахожусь по ту сторону от жизни. Я ведь умерла, не так ли? Или нет? Нет, все же умерла. Ведь в нашем мире не бывает так тихо и спокойно. У подъезда стоит скамейка с облупившейся краской, рядом валяется детский мячик и стоит корзинка с незаконченным вязанием. Это корзинка бабушки вали, а мяч ее внука Степашки. Значит они тоже здесь, тоже умерли? Нет, этого не может быть, ведь я точно знаю, что они живы. «Бабушка Валя, Степашка, вы тут? Ау!» - закричала я, воздух с трудом пропустил этот крик, будто он не привык к живому звуку. Послышался шелест крыльев (или это только мне послышалось?), и из-за угла вышла бабушка Валя.
- Здравствуй, Эля, давно мы не виделись. Что не заглядываешь? - старушка прошла и села на скамейку, принялась вязать шапочку.
- Бабушка Валя, я же почти семь лет как уехала от сюда…
- А, забыла. Память, внученька, память. Старая я уже стала.
- Бабушка, а где мы и где Степа?
- Мы в городе, внуча, в городе нашем, а Степа… не помню, вроде где-то тут рядом был или не тут…
- Мы в городе? – я перебила старушку. – Бабушка Валя, но разве я не умерла, разве это действительно наш город? Здесь так серо и уныло… и потом , я прекрасно помню, что я умерла.
- Да, внуча, ты умерла и это не наш город… это… это другой мир, да ты иди к себе, там сама все поймешь. Иди, иди, что смотришь…
Я пошла. Поднялась на наш 5 этаж по лестнице, вместо лифта зияла черная дыра шахты. В подъезде было грязно, везде валялся мусор, битое стекло от окон, на стенах были пятна от отвалившейся штукатурки. Когда я выглянула в окно, то бабушки Вали не было на скамье, только пряжа все так же лежала на облупленных досках да мячик оказался слегка передвинут… Странно… Но вот и дверь нашей квартиры. Какая же она обшарпанная и скрипучая, папа никогда бы не оставил ее такой. Вхожу. Прихожая такая же, какай была семь лет назад: на вешалках куртки и пальто, в углу гора обуви, а вот мой детский велосипед . Прохожу дальше: направо моя комната(совсем не изменилась, даже куклы так и лежат на кроватке) , налево кухня, а на кухне мама… Мама, ты куришь? Но ты ведь никогда не курила…
Я прохожу в кухню, она тоже выглядит не лучше, чем сама квартира: плита вся облита чем-то черным, на полу мусор и осенние листья, на стенах остатки обоев, в окнах нет стекол… Мама сидит за столом в своем старом застиранном халате, перед ней стоит пепельница полная окурков. Я нерешительно подхожу к маме, она просто смотрит на меня через сигаретный дым и… молчит. В ее взгляде читается все: и боль, которую она чувствует из-за моей смерти, и печаль, и что-то, чего я не могу понять, что-то очень темное и нелюдское. Но, как мама могла попасть сюда? Или она тоже умерла, как баба валя? Стоп, я ведь должна все понять здесь у себя в доме…
- Мама… - я пытаюсь заговорить, но голос предательски дрожит. – Мама, прости меня…
- Мне не за что тебя прощать, Эля. Ты ушла от нас по своему желанию, за это не надо просить прощения, но скажи все же мне, ты подумала о нас с отцом? Ты подумала, что нам будет очень больно, что каждый вечер мы будем садиться перед твоей фотографией и вспоминать тебя? Подумала ли ты о том, какая это боль: каждый день думать, что у тебя была дочь и вот теперь е нет в живых? – в голосе матери не было никаких эмоций, но мне вдруг стало так больно на душе, какой-то ком подкатил к горлу и остался там, давя, не давая спокойно дышать. Боже, а ведь правда, я совсем не подумала об этом, не подумала о том боле, что причинила своим родителям, о том, что теперь каждый день для них - это тяжелейшая мука для их души.
- Мама, прости меня, прости, пожалуйста, я не хотела причинить вам такую боль. Но скажи, как ты тут оказалась? Ты умерла? Бабушка Валя сказала, что ты мне все объяснишь…
- Бабушка Валя права, я все объясню тебе, внуча… - голос мамы резко приобрел старческие нотки.
Вдруг мамино тело потемнело и расплылось, превращаясь в странное существо: голова увеличилась, по бокам выросли рога, зрачки стали напоминать змеиные, рот оскалился рядом острых зубов, нос превратился в свиной пятачок, тело покрылось густой темной шерстью, сзади появился длинный змеиный хвост и распахнулись громадные чешуйчатые крылья. «Теперь ты все поймешь, доченька» - сказало чудище маминым голосом и схватило меня. Я закричала и потеряла сознание.
Я очнулась, лежа на крыше нашей девятиэтажки. Вокруг ничего не изменилось, только красные всполохи на горизонте стали ближе и ярче. Поднявшись, я огляделась: справа открылся вид на наш город, только это был не привычные оживленный городок, а скорее это было кладбище. Все дома как один похожи на мой – без стекол, старые и развалившиеся - деревья в городском парке стоят совсем голые, вместо пруда в земле зияет большая дыра, на улицах пусто, а воздухе витает мертвая тишина. Сзади послышался шорох, я обернулась и увидела бабушку Валю. Она стояла опершись о свою палку, в руках была корзинка с вязанием.
- Что, внуча, не ждала? – спросила старушка, подходя ближе. – А я вот тебя уже обыскалась, зашла в квартиру, а там никого нет, вы бы хоть закрывали ее, а то ходят тут всякие, ведь случится может что.
- Как никого нет? Ведь я только что была там, там был ... был такой … там было чудовище. Оно чуть не съело меня. – я почти выкрикнула эти слова.
- Какое чудовище, ты о чем, родная? Не было там никого.
- Нет было. Там сначала была мама, а потом… потом она превратилась в него – я закрыла лицо руками и заплакала.
-Что ты, внуча, не плача. Не было этого, тебе померещилось – старушка подошла и обняла меня. Я уткнулась лицом в ее плечо и замерла. Чуть успокоившись, я вдруг поняла одну странную вещь: бабушка была холодной, нет не просто холодной, а прямо ледяной, от нее несло холодом и чем-то очень противным, запах был какой-то гнилой, так пахнут трупы, после недельной лежки в яме. Я отскочила от старушки.
- В чем дело, Эля? Чего ты испугалась?
- Запах. Запах и холод, вы как будто не живая, а … а … - слова застряли у меня в горле.
- Да, внуча, я мертва и мертва уже давно. Хочешь, я покажу тебе свой истинный облик? – с этими словами тело бабушки стало меняться: одежда истлела, кожа натянулась на скелет и местами исчезла совсем, оголив голые кости, глазницы глубоко запали, один глаз исчез, лицо преобразилось, теперь на меня скалился голый череп, обтянутый остатками кожи. Меня замутило, я нагнулась и вывернула содержимое своего желудка. – Вот так мое тело выглядит сейчас, покоясь в деревянном гробу на нашем кладбище. Вижу тебе неприятно это видеть, но привыкай, ибо ты тоже так будешь выглядеть через пару лет.
- Нет! – закричала я. – Этого не может быть! Я не верю в это, где я? Что со мной происходит? Отпустите меня отсюда, я не хочу быть здесь! – я заметалась по крыше, бегая от одного края к другому.
- Ничего ты теперь не сможешь поделать, дорогая. Тебе не вырваться отсюда, ведь это место теперь навечно твое. Знаешь, как оно называется? Это Ад. Это твой персональный ад. Знаешь, после смерти, каждый человек попадает либо в ад, либо в рай. Но ты ведь христианка, а значит, знаешь, что самоубийц не пускают в рай. Так что теперь ты в аду, причем знай, что отсюда тебе не уйти, теперь это твой новый дом, - тело старушки исчезло, а вместо него появилась мама, только теперь она была нага и за ее спиной были сложены черные чешуйчатые крылья. – Иди сюда, Эля, я простила тебя, хочешь, я покажу тебе ад? Поверь, это увлекательно , - говоря, мама все приближалась ко мне, а я все дальше отходила от нее по крыше, пока наконец не отступилась и не упала вниз…
Странно, но боли от падения не было. Поднявшись, я заметила, что мир меняется: небо стало кроваво красным и вокруг засверкали молнии, появился пылевой туман, на улице появились белые силуэты людей, которые двинулись ко мне. Они нечего не говорили, не пытались коснуться, просто шли и смотрели. Я узнала многих, там были и друзья, и родственники, и просто знакомые. Белые тени все шли и шли, их образы менялись, переходя от обычного состояние к своему мертвому облику. Боже, да тут одни трупы, целые город мертвецов! Я побежала по улице, мне было неважно, куда я бегу и зачем. Просто мне хотелось уйти, спрятаться, исчезнуть из этого мира. Вдруг послышался шелест крыльев, и передо мной приземлилась мать: «Добро пожаловать в ад! Куда ты бежишь, Эля? Тебе не уйти от своего собственного кошмара. Сейчас ты станешь его частью! Навечно!» Рассмеявшись, мама двинулась на меня, вытянув вперед руки. Изо рта вынырнул змеиный язычок, глаза полыхнули огнем, послышался омерзительный хохот. «НЕТ!» - только и успела выкрикнуть я…