Настроение сейчас - Вполне)

Кекс с чувихою простился, На отсидку снарядился,
И чувиха у окна, Села "ждать" его, "одна".
Ждет пождёт с утра до ночи От травы смутнели очи.
Рестараны, кабаки Ухажёры и братки.

Не видать милого друга, Да не хай, "пурга" не вьюга.
Дни как сон, пустой базар, Дымом сквозь хмельной угар.
Пару месяцев проходит, От похмелья зубы сводит.
И случайно как то в ночь, Кто то ей заделал дочь.
Поздно вышла из загула, Да с обортом протянула.
Скоро ей пора пришла, Что поделать-родила.
Ну а там, как гость не званный, завалился кекс "желанный".
Весь в крови и синяках, Он явился на понтах.
На него она взглянула, Поразмыслила, смекнула,
Что то типа приняла, И к обедне умерла.
Кекс не долго стал стрематься, Ранг такой, куда деваться.
Он в натуре был простой И женился на другой.
Без базара - молодиха, В прямь отпадная чувиха,
Словно марафетный сон, Как Памела АндерсОн!
Сталь в глазах, в мозгах расчёт. Всех на понт легко берёт.
Был у ней порок один, Обожала кокаин.
Отстегнёт с цепочки ложку, Да на зеркальце дорожку,
А потом собой любуясь, Говорит, слегка красуясь:
Ты на падлу мне ответь, И не надо песни петь.
Я ль на свете всех борзее? Всех понтовей и чувее?
Глюк, по типу, ей в ответ: Без байды, базара нет!
Ты на свете всех борзее! Всех понтовей и чувее!
И чувиху, ну мутить, И колбасить, И щемить.
Станет громко хохотать, Да плечами пожимать.
А бывает так прижмёт И такой придёт приход,
Так бывает закуражит, Что ещё дорожку вмажет.
Тока доча у кекса Потихоньку подросла.
Тоже формами отпадна И шикарна, и нарядна.
Длиннонога и мила, И курила, и пила.
И жених сыскался ей С погонялом Енисей.
Типа он патцан с Урала, Всё при нём, и жизнь не жала,
При стволе и при понтах - Слыл крутым в своих кругах.
Сват приехал. Кекс дал слово И приданное готово:
Целых три центральных рынка И катеджик, как картинка...
Раз, на дансинг собираясь, Чува в шубу наряжаясь,
Перед зеркальцем своим тасовала кокаин.
Я ль на свете всех борзее? Всех понтовей и чувее?
Что же глючит ей в ответ: Ты в натуре, спору нет,
Только дочь кекса борзее, Всех понтовей и чувее.
Тут чувиху как примутит, Ей измена пальцы скрутит.
Кровь от фейса то отхлынет, Да и в пот холодный кинет.
Ах ты порошок лажёвый, Кайф тупой и безтолковый!
Как тягаться ей со мною, Я в ней "дурь" то, успокою.
Ишь, какой герлою стала, Мол на юге загорала.
Мы то знаем - мать пила, Коньячёк и все дела.
Но в натуре, без базара, Разве может эта шмара,
Быть меня во всём борзее? Да понтовей? Да чувее?
Глюк, признайся, всех я круче? Посмотри: евреев, чукчей!
Но однако глюк в ответ, Всё ж её понтовей нет.
Делать не чё, в раз, чува, Отпилась и отошла.
Завязала с кокаином, Собрала свою малину.
И спитчает чува ей, Верной братии своей:
Спаймать гёрлу молодую, Надругаться, но живую,
Бросить около "ежей" На глумление бомжей.
В миг те, кашу заварили. Дочу, кексову, схватили,
Это просто для братков, Но не дал им бог мозгов.
Не догнали эту дуру, Позабыв наменклатуру.
"Пушку" спутали с "ежами", Надругались над бомжами,
Заблудилися в глуши, Обкурились анаши.
Тут герла видать смекнула, Да быков сих, запугнула:
Ну ка! Мой отец узнает? Как козлов вас пошмаляет.
А как я в общак макнусь, Так, не хило откуплюсь.
Ну, братки в добре души, Под приходом анаши,
Дверь средь леса растворили. Ну её! И в раз свалили...
Что? Спросила их чувиха. Ну и где та молодиха?
Мы не лохи, а быки! Отвечают ей братки:
Обкурили эту шмару В степень пьяного угару.
И она, там, под "ежами" Изглумлённая бомжами!..
И молва трезвонить стала, Доча у кекса пропала.
Кекс братву послал за ней, Ейный ухарь, Енисей:
АКМ свой заряжает, Шестисотый снаряжает
В путь дорогу за герлой, за зазнобой молодой.
Только дочка у кекса С детства вся пошла в отца.
Ночь по лесу погуляла, Да и домик отыскала.
Пёс на встечу ей взъярился, зря он так поторопился.
Пара выстрелов и вот, К терему она идёт.
Огляделась по превычке, Так, из сумочки отмычки.
Поднялася на крыльцо, И взялася за кольцо.
Дверь со скрипом отворилась, И чувиха очутилась:
Да! Не хилый особняк, Пол паркет, дизайн ничтяк!
В круг паласы и ковры, И на меблю не жиды.
DVD и там, и тут, Грамотно пиплы живут.
Глядь, на столике, шприцы Отрывались! Молодцы!
Дом чувиха обошла, Гераинчику нашла,
Рукавичку закатала, В венку точненько попала,
На диванчик улеглась И приходу отдалась...
Час обеда приближался. Шум машин в лесу раздался.
Входят семь крутых быков - Бритых на лысо, братков.
Старший молвит: Что за хрень? Мне глазам поверить лень.
Кто то псину завалил, Дверь, скотина, не закрыл.
Ну ка! Руки хенде-хох! Ну а если ты не лох,
Коли старый - будешь нам Мыть машины по утрам.
Коли сильный, молодой, То побреем, и с собой!
Коль старушка, типа мать, Будешь травку фасовать.
Коли ты чува отпадна, Лицезреть тебя отрадно.
Тут герла чуть отошла, Мутным взглядом обвела
Всю компанию чесную. Руку подняла, другую
И слегка поправив платье Проспитчала: Пис вам, братья!
(Пис-от от слова мир.англ.)
По базару, те спознали, Что крутую принимали.
Усадили на диван Предложили гёрле план.
Пиво с водкой наливали, Да колёса предлагали.
Только химию она, От братков не приняла.
Косячёк лишь распалила, Рюмку водки пригубила,
И сказала: Вашу мать! Всё, пошла я, братцы, спать.
Ей братки мешать не стали, Побухтели и отстали.
И оставили одну Уходящую во тьму...
День за днём идёт мелькая, Ну а гёрла молодая
Всё в лесу, и прёт её Это класное житьё.
Перед утренней зарёю, Все братки, хмельной толпою
Выезжают погулять, Типа бабок насшибать.
Чуру, там, остановить И кого нибудь избить.
Утюгом прижарить, там, Кто не платит по счетам.
Кием поломать колена У грузина и чечена.
А хозяюшкой одна В доме между тем она.
Молочка из мака сварит, Косячок с травой запарит,
Аудио, DVDи Так идут за днями дни...
Лишь однажды, в день сырой, К ней братки пришли толпой.
Старший молвит: Слышь, герла, Ты отпадна и мила.
Любим мы тебя, как брата, Пусть и смысла маловато.
Ты бы нас не напрягала, Ты б нам пальцем показала:
Кто тебе по типу, краше. Успокой ты, совесть нашу.
Примери нас как-нибудь, Одному гёрлфрендой будь.
Прочим типа, как была. Что молчишь? Что за дела?
Что там шепчешь еле слышно? А ль у нас лицо не вышло?
Всё кексы - фильтруй базар. Ниже пояса удар.
Я без лажи говорю, Все вы супер - зуб даю.
Как бы всё одним словцом? Не хочу байды с отцом.
Для меня вы все нарядны, Все круты, и все отпадны.
Только папик всё решил, Может где то поспешил.
Мне увы теперь милей Кекс по кличке Енисей.
Призадумались братки, запалили косяки:
Да, лохнулись мы, прости Позабудь и не свисти.
Всё о-кей, напряга нет! Молвит им она в ответ.
Может вам ещё свезло - Вдруг не ангел я, а зло?
Братья долго не страдали По рогам кому то дали,
Отошли, и ну опять, Стали клёво поживать...
Между тем, чувиха злая, Дочку кекса вспоминая,
Не могла простить её. На пристрастие своё
Очень долго забивала, Только раз её прижало,
Снова ложку отстегнула И дорожку фасонула.
Занюхнула. Расцвела И базары завела:
Глюк, в натуре, дай ответ Я отпадна? Или нет?
Типа, в мире всех борзее, Всех понтовей и чувее?
Глюк с ухмылкой ей в лицо: Ты чува! Но в падлецо,
Всёж живёт под Конаково, Без напряга, и понтово,
Та! Что в правду всех борзее, Всех понтовей и чувее!
И чувиха, ну опять, На малину наезжать:
Обмануть меня, и в чём!? Те сознались ей во всём.
Так и так. Чувиха злая, Им наганом угрожая
Положила: Девку в гроб, А не то всем пулю в лоб...
Как то раз, герла скучала, М-16 протирала,
Видит - лохов пять иль шесть, На забор мечтают влезть.
Не смогла здержать улыбку, На столь глупую попытку.
Не завидую я вам, 1000 вольт по проводам.
Запах гари и озона. Пепел на траву газона,
Пятерых, как ветром сдуло, А шестому, в рыло дуло!
Погоди! Взмолился он. С экономь на мне патрон.
Я по дачам не шмонаю, Марафетом промышляю.
Ты бы лучше мне, герла, Пиво с водкой налила.
Ну а я! Тебе в замен, Дам отпадный кайф для вен.
Ладно. Что мне жалко водки!? Говорит ему молодка.
Я пока мешаю "драйв" Достовай свой, клёвый кайф.
Гёрла мигом обернулась, Еле видно улыбнулась,
Подала ему бокал. И браток его слакал.
Джа тебя благослови,
(Джа - чей то там божок)
Вот тебе, в замен - лови!
Колумбийский голубой. Ну, до встречи! Джа с тобой!
Гёрла в комнату спешит. Ампулка в руке блестит.
Дверь тихонько заперла, И вернулась за дела.
Только маза не "вязалась" Извеласья, изломалась.
С блеском, радостным, стекло Ей покоя не дало.
Подождать она хотела До братков, не утерпела.
Кайф в "машинку" набрала, К синий венке поднесла,
Посмотрела в потолок И нажала поршенёк.
Вдруг она, моя душа, Пошатнулась не дыша.
Руки белы опустила И "машинку" уронила.
Глазки вылезли на лоб И чувиха на пол - хлооооп!..
А братки, хмельной толпою, Возвращалися с запою.
Дом окутан тишиной. Мля! Промолвил их старшой.
Что то гёрла не втречает, В домофон не отвечает,
Плотью жжёную смердит, Чья то BMV стоит.
Что за чумавой прогон? Это явно не ОМОН.
С ними нету инцидентов, Может кто из конкурентов?
Тихо в дом они заходят, Труп герлы они находят:
Кровь по венам не бежит, Рядом с нею шприц лежит.
Младший взял его тихонько, Повертел его легонько,
Глядь, на кочике иглы След какой то кислоты.
Всё... Пиндык тебе родная. Молвили братки, вздыхая.
С полу подняли, одели И кремировать хотели.
Но раздумали. В натуре, Надо дань отдать фигуре.
И чувиху, как картинку, Порожили в гроб из цинку.
Погрузили в мерседес, И помчали через лес.
Яма, в глубину, на метр, 104-ый километр.
Перед мёртвою чувой, Сотворив поклон земной
Старший молвил: Спи герла! Ты сестрой для нас была.
Не свезёт тому ублюдку, Кто сыграл такую шутку.
Мы обиды не простим, а тебя мы, отомстим!..
В тот же вечер, шмара злая, Доброй вести ожидая,
Занюхнула кокаин - У неё приход один.
Я ли, глюк, здесь всех борзее? Всех понтовей, и чувее?
Глюк подумал. И опять Начал шмару ублажать:
Надо правду говорить, Мэм! Позвольте доложить,
Вы на свете всех борзее, Всех понтовей и чувее!..
А за гёрлою своей, В это время Енисей,
В баке топливо сжигает, По районам разьежает.
Все, к кому не обратиться, Посылают в псих больницу.
Что чувак не ровно дышит, Это де, их не колышит.
На Петровку, наконец, Обратился молодец:
Эй! Начальники, спасите! Помогите! Отыщите!
Здеся десять косарей! Я в натуре, не еврей,
Вот её возьмите фотки. Дело будет в разработке.
Говорят ему менты, Мы ведь тоже не скоты.
Ну давай! Удачи в путь! Заходи к нам как нибудь.
Ухарь с грустью улыбнулся: Во дела... Вот я лохнулся.
Да у нас свяжись с ментами, Результатов ждать годами.
Нету правды у ментов, Распрошу ка я, воров!
Тёмной ноченьки дождался, Да и на сходняк подался.
Эй! В натуре, повсеместно, знают все, вам всё известно,
Может кто-нибудь из вас, знает где герла сейчас?
Призадумался сходняк. Да чувак... Дела тухляк.
Здесь, прости, ни кто не знает, Где твою герлу мотает.
Понял бедный Енисей Нет надежды на людей.
Я подамся к колдунам, Может что известно там?
И на чудо уповая, К колдунам спешит взывая:
Вам известны тайны сна, Жизни нить для вас ясна,
Расскажите мне скорей О любимой, о моей!
Тут какой то экстросекс, Пошутить - ещё тот кекс
Запалил большую свечку, Что то типа, бросил в печку,
Громко крикнул: Трали-вали. Слышь? Что звёзды мне сказали:
Там за речкою Москвой, Дом стоит, но не пустой.
В доме том, во тьме печальной На подставке гроб хрустальный.
Редко кто туда заходит, Караул во круг не ходит.
Так, с тебя четыре тыщи, Там найдёшь чего ты ищешь.
Енисей в миг расплатился, И с тоскою в путь пустился
Дань последнюю отдать, И кексу всё рассказать.
Бысто дом он отыскал, По ступеням внутрь попал,
В темноте кромешной - мля, Видит гроб из хрусталя.
Крышку Енисей открыл, Слёзы горькие пролил,
И приник губами к ней, К той, что всех была милей.
Только что за ерунда? Есть усы и борода!
Неужели глюконулось? Тело в гробе повернулось!
Голос хрипло прошептал: Долго я однаго спал.
Что то водочги мне хотца. Гто здесь? Вы? Товагищ Тгоцгий?
Гто сопит пгизивно в уха? Это ты? Моя Надюха?
Енисею стало худо: Это что ещё за чудо?
Где чувиха? Боже правый, Нет её! Есть чмырь картавый!
То ли я ума лишился? То ли плана обкурился?
Пригляделся Енисей, Матерь божья!!! Мавзолей!!!
Даже матерное слово, От прозрения такого,
Енисея не спасло. Крышу начисто снесло.
Утром два мента с врачом, Обьяснили, что по чём.
Сделали ему релашку (релашка-реланиум припарат психотроп)
И отправили в пятнашку... ( псих больница г.Москвы №15)
А братки тянуть не стали, По каналам разузнали,
Кто стоял за этим всем, И наделал им проблем.
Стрелку с папиком забили В час урочный подвалили,
Рассказали кто, да что. Кекс им сразу дал добро.
Он давно имел замётку, Про чуву свою, красотку.
Как то в вечер, перед сном, На PADJERO, на своём,
Кокаин вдыхая носом, задалась чува вопросом:
Я ль на свете всех борзее? Всех понтовей и чувее?
Извени, промолвил глюк, Больше я тебе не друг,
Жить тебе осталось мало. Тут чувиха увидала,
Рядом, с нею, джип спешит, Дуло из окна блестит.
Старший брат курок нажал... Вот и сказочке ФИНАЛ...


Источник: http://smeshnoe.info