Я лежу на полу, и мне мерещится, что на меня опускается солнце. Я разглядываю его сквозь пальцы и не верю. Не верю, что оно преклонилось, дабы расплавить меня.

        Одна девочка сказала мне, что родинка на моей ладони значит безумие. И, наверное, лет через двадцать, меня непременно настигнет дурдом. Я стану блаженно щуриться на заходящие солнце, с тупой улыбкой на устах. Я посмеялась, но сердце сковал ужас.

         Должно быть я уже выпадаю из обоймы разумных людей. Смываю еду в унитаз. Знаю, что докатилась, но всё равно остервенело вычищаю тарелку в помои. Голод боится меня и прячется на дне чашки чая.  

          Чем меньше меня становиться, тем не доброжелательнее ко мне люди вокруг. Будто не знают меня. Не узнают. А я мечусь от одного к другому и едва ли не плачу от страха.

          Задумчиво перебирая, чёлку я читаю роман и не вникаю в суть. Мысли разбегаются, будто капли ртути. Опасно оставить, опасно собирать.

           На улице собирается буря. Усиливается ветер. А днём было такое великолепное солнце.

           И только одна фраза порезами от бритвы сияет на стене души.

           «Где ты?!»

           Я прочла так много книг, чтобы нам было о чём поговорить.

           Я так много тружусь, чтобы тебе было приятно на меня посмотреть.

           Я так долго жду, и столько раз отказывала всяким разным, ради тебя одного.

           А тебя всё нет.

           Я с ума схожу, слышишь! Где тебя носит. Я ведь умру. Время тикает. Я постарею. Оно просто маниакально тикает.

           «Где ты?!»