Слишком много людей на планете. Только в этом огромном котле, где мы заживо варимся в маршрутках и запекаемся над раскалённом асфальтом, ни за что на свете, ни найти мне одного человека.
Тебя, собственно. Единственного на свете, кто бы не вызывал у меня спазмов презрения и жалости. Последнего рыцаря в нашем оборванном бесчестном веке. Мужчину, принадлежать которому не стыдно, и никогда не допускающему сомнения в себе. Тебя здесь нет. И уже никогда не будет. Разве наше оборванное опошленное время способно вырастить мало-мальски ценного человека? Ах, простите за жестокость истин, но едва ли.
Я иду и встречаю лишь пустые глаза. А самый страшный грех поверхностность, так сказал сэр Уайльд. И кто я такая, чтобы спорить с бессмертным гением.
Или может быть это не они пустые, все эти многочисленные пугающие меня человеки? Не производимый ими шум заставляет меня глохнуть от посторонней музыки? Ни их бесполезное плещущееся в грязной луже существование заставляет меня ненавидеть и страдать над ними? Может, это у меня в сердце ничего нет. Только выкипающая по краям ненависть и зависть. Про меня говорят, как о капающей ядом. Ну конечно, смотрите, я несу в руках окровавленную голову Горгоны. И с жутковатым самодовольством тычу ею вам в лица. Пусть весь мир наполниться окаменелостями! Молчаливыми, и не разрывающими мне сердце.
Ведь даже друзья уже не в помощь. Их души оказались слишком глубоки, и лишь до дна добравшись, осознаёшь, как же ты обманут.
Раз в двадцать пятый, выныривая с разбитой головой, я поняла таки суть своего безумства. Я ныряю в души людские лишь с тем, чтоб покалечиться о камни. И может быть в начале всё хорошо. Но рано или поздно эта потаённая твердь принимает меня в свои не гостеприимные объятья. Осеняя мой лоб жестоким поцелуем. Избежать этого я не могу. Ведь под толщей дружеского не зги не видно. Слава Богу, везёт мне, всплыть успеваю.
И снова в автобусе. В выжигающей твой кислород толпе. Дышите за меня. Вы презираемые мною. Вы жалкие, но вам известна эта радость прелюбодеяния. Вы жмётесь друг к другу у всех на виду, тянетесь губами. Кого вы обманываете? Вы порочные грешники. Почему бы не ввести штрафы за публичное выражение чувств. Рублей триста с носа. Как бы обогатился бюджет и наши «честные» чиновники.
Кого я обманываю!
Лиза, ты превратилась в злобное невоздержанное чудовище. Нет, чудовищем ты уже была, теперь стала невоздержанным. Ха-ха-ха. «Боль пугает тебя.» - сказал Лестат в кино, раздавленному Луи – « Ведь ты чувствуешь её как никто…». Ты забыла самое первое правило: « Будь проще».
Как будешь выбираться из этого эмоционального дерьма?
Опереться не о кого. Найди хотя бы одного друга, кто бы понял твоё одиночество. А не кинулся бы убеждать тебя в твоёй дурости. Ну, нет таких. То-то и оно.
Опять одна. Снова. Всегда. Варишь новую порцию яда на обывателей вокруг. Ведь они счастливы, а ты в пролёте. И винить некого, кроме себя.
Надя права, «Слишком крута для тебя» твой фильм. Можешь даже не смотреть. Просто ты же всегда так думаешь. Я слишком крута для вас всех вместе взятых. Сдохните суки! Максималистический подход.
Эй, Бог. Я устала от людей. Хочу к тебе. Вышли путёвку. Или если ты меня знать не желаешь, забрось хотя бы в Преисподнюю. Ах, да я уже в Аду, в самом его начале. Дальше будет хуже.
Мама звонит, допытывается, мол «где ты». Мама я в ж…. домой еду, короче.
Бог отбой, на сегодня пыток хватит. Выключаем мозг, по одной туши эмоции. Всё я кукла, запинаясь об собственные ноги, прусь домой. Завтра сумасшедший день. А отдохнуть не придётся. Что за….!
Всё!!!!
Всех люблю. Никому не прощаю.