Настроение сейчас - Задумчивое не в меру

Я сегодня жду обыкновенного чуда. Закончились сигареты, от людей пахнет сном. Стекла в капельках. А я почему-то задыхаюсь от чужого GUCCI. Ты тоже умеешь любоваться дождем, и писать длинные сообщения, зато ты не пишешь верлибры, как я.
Вчера был Оскар Уайльд. А раньше – Кэрролл удивлял меня своими кроликами. Сумасшедшие... делают татуировки во всю спину с глупой историей девочки.
Моя помада имеет свойство пачкать шарфы. И чужие губы. И щеки. А еще ей можно рисовать угловатые сердца на холодном стекле в гостиной. Мои четыре снусмумрика, как раньше, засыпают на шкафу. Им снятся дождливые дни, молочные туманы, шепот ночи. Может, потому я и не сплю? Часто теряю кольца. Или просто выбрасываю с балконов.
После кофе, обычно, легче курить.
Не замечали?
Все в жизни вообще нелогично. Хотя, надо признать, заслуженную возвышенность секса. А они ругаются на это. Они, заставшие то, чего не успели застать мы. Мы были тогда на том свете, и наслаждались планетой сквозь обрывки облаков, мы тогда еще не знали о существовании самих себя много позже... Но существовали, и приносили необъяснимую радость.
Окурки, свет неоновых ламп, обрывки фраз по мусорному ветру, как в старом Крематории. И не повторяйте все, что Северная столица - красивая. Друг за другом. Зачем вы туда едете?
На сплаве ручек играет солнечный блик, обнаруживая, что тоже потерял как я, одну вещь. Перчатки.
И и твое сердце.
Руки загорелые, с очерченным ногтевым ложем ярко-розовым. Как сны. Запахи... из глубин карманов – дымом, самбукой и мокрыми крышами. На асфальте все зеркально, как и тридцать лет назад. Особенно, фары. Скулы асфальта лишь изредка припорашивает белой пудрой, светлее оттенка ванили, как спонжем.
Люди утром могут пить пиво. Синдромы не похожи, неоднозначны. Но они не обижаются, не прячут тени, а в нотках их хриплых прокуренных голосов не слышится укора.

Будь всегда дождливым.
Это так здорово, быть дождливым!
Проливаться ливнем на черные моросящие через стекла улицы, барабанить в крутые скаты крыш, тянутся осенним мороком по небу, пачкать лица. К ногам липнут жвачки. А цветы – солнечные непременно, как ромашки, только с красной серединкой, рубиновой. Даришь. Ежеминутно. И все сходит с ума от этих глупых мечтаний...