Иосифу последнее прости от темных дебрей матушки Руси. Беспамятна, огромна и седа, обидела наотмашь, навсегда но навсегда до косточки проник ее неописуемый язык. И он на нем, как бредил, колдовал и новое шаманство создавал. На берегу Атлантики родной, да только на сторонке на чужой. И долетел - и нас замучил он - Его высокий и картавый стон. Как одинок - и как свободен дух! И как же выбрать нам одно из двух? Не вышло помереть в родном дому. Иосиф, брат, мир праху твоему.