Узурпирую самоё себя. Стремлюсь к объективности (вот нахера она мне?), к той объективности, которая уравнивает "любовь" и "агрессию", как два чувства, созданных природой, и награждённых ярлыками сутью человеческой. Не только эти два, конечно. Всё пахнет кислятиной чьего-либо мнения. Моего, в первую очередь. Ахинея. (что за прекрасное слово!)
Хочу вафельку.
У меня вся жизнь - дрессировка. Жареное мясо с картошкой нельзя, потому что несовместимо, и прибудут на побывку киллограммы; спать больше 8 часов - излишество, потому что трата времени впустую; проебала зарядку с утра - двойная "порция" вечером; лень одержала верх - а ну-ка, садись на жопу ровно и въёбывай. У меня все задатки ремесленника, который всё берёт "задницей", усидчивостью. Немыслимые высоты мастерства мне не грозят, для этого нужен дар, божье прикосновение. Пушкин больше половины стихотворений писал, развалясь в кроватке. Дрессировка - самое оно для меня. Опутала себя с ног до головы грёбаными "надо", другое дело, что эти "надо" мне полезны, да к тому же я удовольствие получаю от их осуществления. Жаловаться не на что. Только посредственность так и брызжет во все стороны. Смиренно принимаю порой то, что в силах изменить. И вообще, смиряться и принимать моё любимое занятие. А хули? Кто сказал, что это хуже борьбы? Всё это происки человеческого разума. Борюсь я или смиряюсь, одинаково в конце недовольна. Недовольство - это двигатель к совершенству, а что совершенно, то уже мёртво, стремиться некуда. Вся прелесть в том, что пути бесцельны, что бы мы ни делали, порядок вещей остаётся неизменен. Человечество - это не мера истине.
Поебота на поеботе, и поеботой погоняет.