...Нельзя утверждать, что Теночтитлан был одним из богатых городов со сложной закосневшей структурой, являющихся изысканной гробницей, где коченеет цивилизация после ее гибели. Он был молодой столицей развивающегося общества, движущейся вперед цивилизации и все еще складывающейся империи. Ацтеки не достигли кульминации своего развития; их восходящая звезда прошла едва лишь начальные ступени своего пути. Никогда нельзя забывать, что город был уничтожен испанцами еще до того, как достиг своего двухсотлетия, и что его подлинный подъем начался только с Ицкоатля, менее чем за сто лет до вторжения.

Давайте снова взглянем на этот город и послушаем его. Нет ничего лихорадочного в его нескончаемой упорядоченной деятельности. Толпа людей с загорелыми лицами в белых одеждах бесконечно течет вдоль тихих фасадов домов, и время от времени через незакрытый дверной проем можно уловить садовый аромат. Не слышно громкой речи, лишь тихое бормотание звучит едва ли громче приглушенного шарканья босых ног или сандалий. Если взглянуть вверх, можно увидеть резкие линии пирамид на фоне яркого неба, а дальше два огромных вулкана вздымают вверх свои темные леса и вечные снега. Двигаются трусцой мужчины, наклонив голову под повязкой, которая поддерживает их ношу. Идут женщины с корзинами, полными домашней птицы или овощей. Рядом, мимо них бесшумно скользят по каналу каноэ. Внезапно из уст в уста передается возглас «Император!», и появляется императорская свита. Толпа расступается, и, опустив глаза, люди бросают цветы и свои плащи под ноги окруженному вельможами императору в ореоле из зеленых перьев и золотых украшений.
Даже в полдень в тени стен прохладно, а ночью – явно холодно. Улицы ночью не освещены: все знают, что ночь – это время жестоких и опасных людей, которые маячат на перекрестках, время Тескатлипоки, который бросает вызов воинам, и зловещих сиуатетео, женщин-монстров, которые обитают среди теней. Но в отличие от наших европейских городов тех времен в городе не прекращается жизнь до утра, ведь в Мехико ночь – это самое важное время для нанесения визитов, так что в дверных проемах можно увидеть красный свет факелов, которые окрашивают красным темноту над внутренними двориками. Ночью также празднуется возвращение караванов, а жрецы встают через определенные промежутки времени, чтобы отслужить свои службы. Темнота, уже разорванная пламенем огромных треножников, нагруженных смолистыми дровами на ступенях теокалли, наполнена многократно отражающимися звуками флейт, голосов, доносящихся с пиршеств знати или торговцев, и звучанием храмовых гонгов.

[700x525]

...Мехико в 1519 году не выглядел как до конца сложившийся город, как мертвая душа в мертвой каменной оболочке. Это был живой организм, который все эти двести лет оживляла неистовая жажда власти.

Сустель, Ж. Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания / Жак Сустель. – М.: Молодая гвардия, 2007. – 287 с.