Это цитата сообщения lj_deti_stepanovoi Оригинальное сообщение

"3 года", СТИ



Моя рецензия.
Тернистый путь к любви – тема последних спектаклей Сергея Женовача. В недавней «Реке Потудани» по Платонову молодые герои мучались излишне благоговейным отношением к любимому человеку. Персонажи премьерного спектакля по повести Чехова «Три года» пытаются построить семью без взаимности чувств.
На сцене – нагромождение кроватей с жесткой пружиной и железными спинками. Они стоят скученно, бок о бок, громоздясь друг на друга. Неуютное, неудобное пространство не только создает атмосферу неприкаянности всех без исключения героев, но и ограничивает свободу передвижения актеров, сосредотачивая их на внутренних переживаниях своих персонажей. Каждый здесь существует на своем «этаже», в своем отсеке: умирающая Нина не встает с нижних угловых нар, Юля и Алексей пытаются построить семью в самом центре железного лабиринта, гордая и одинокая Полина возвышается на верхней площадке.
В театре Женовача привыкли играть прозу, здесь не бояться многословности и обстоятельности. Актеры подробно рассказывают и проживают малейшие движения души и мысли своих героев. Нет ни одного не прочувствованного слова, ни одного шаблонного жеста. Никаких внешних эффектов и форсирующей эмоциональности.
Эта сдержанная манера игры, отличающая всех «женовачей», особенно ярко проявляется в исполнители главной роли – Алексее Верткове. Его Алексею Лаптеву немного за тридцать. Долговязая фигура, строгое лицо с тонкими губами и колючим взглядом светлых глаз. Едва заметная мимика, скупость жестов и слов. Умный, тонкий, суховатый и скрытный человек. Его внутренняя драма – это не только трагедия безответной любви не очень молодого человека к юной наивной прелестнице. Лаптев – человек, всеми фибрами своей души ощущающий свою маргинальность. Богатый наследник, выходец из знатного купеческого рода, по своей сути он остается забитым мальчиком, с детства не видевшим ничего, кроме тяжелой работы в амбаре и отцовских побоев. Богатство и независимость не избавляют от врожденных страхов и генетического рабства. Лаптев оказывается удивительно современным – дробность его натуры, постоянная рефлексия, отсутствие какой-либо моральной опоры в жизни (религия была для него лишь еще одним средством устрашения) – все это знакомо поколению людей, проживших историю последних десятилетий.
В творчестве Сергея Женовача есть сквозные темы. Одна из них – вырождение семьи и семейных ценностей. Об этом шла речь в «Захудалом роде» по Николаю Лескову, в чеховской постановке разговор продолжен.
Самая страшная сцена спектакля – сумасшествие младшего брата Лаптева – Федора. Тихий, нескладный мальчик с болезненной бледностью лица и жалкой, растерянной улыбкой остался помощником при отце. Подавленный грубостью и грязью окружающей жизни, он нашел спасение в показушной религиозности и патриотизме. Издерганный комплексами и вечным страхом перед побоями и унижениями, он кропает статейки о великой миссии России и гордится принадлежностью к «именитому купеческому роду». Раздвоенность души неминуемо ведет к болезни, и вот осекшийся на полуслове Федор (Сергей Аброскин) мечется между железными спинками и, не в силах найти выход из лабиринта, корчится в истерике, прижавшись к коленям успокаивающей его жены брата.
Старый Федор Степанович (Сергей Качанов), уморивший жену, сломавший младшего сына, похоронивший дочь, сгоревшую от рака, и фактически потерявший первенца, испытывающего отвращение к семье и семейному делу, сидит на кровати в ожидании смерти. Его дело оказалось бессмысленным, его род гниет на корню, а он все рассуждает о семейных традициях и не хочет признать внучек, рожденных в неблагословленном браке.
Спектакль о том, что жизнь мудрее нас. И все страдания и искания не остаются бесплодными, хоть и дают порою парадоксальные результаты. Ярцев (Григорий Служитель), друг Лаптева студенческой поры, великодушный и бескорыстный мечтатель, так и не нашел свою большую любовь, зато нашел Полину (Мария Шашлова) – родственную душу и настоящую подругу, такую же одинокую, гордую и несчастливую в жизни. Алексей и Юля (Ольга Калашникова), казнящие друг друга за ошибочный брак, оказываются накрепко связанными – общими страданиями, взаимным чувством вины, тонкостью душ, смертью ребенка.
Жизнь по сути своей оптимистична – уже тем, что нет ничего окончательного и определенного, все изменяется, и в самом ожидании перемен есть надежда, дающая силы жить. Остается только сказать вслед за героем спектакля, вжавшимся измученным лицом в железные прутья спинки кровати: «поживем - увидим».

http://community.livejournal.com/deti_stepanovoi/89379.html