Между нами - сумрачная бездна

Подруге

Между нами - сумрачная бездна.
Наши дни не суждено вернуть.
А над нами кружатся созвездья,
Нам планеты дарят свет любезно.
Нас соединяет Млечный Путь.

Между нами - огненное море.
Между нами - лужи, слякоть, грязь...
Но, не зная о нелепой ссоре,
Нам одни и те же светят зори.
Между нами - солнечная связь.

Между нами - города и веси,
Грустных электричек голоса.
Нашу дружбу помнят шпалы, рельсы,
Города, где мы гуляли вместе,
И всевидящие небеса.


Не дарите цветов

Никогда не срывайте цветов.
Пусть они веселятся под солнцем.
Пусть из стеблей зеленая кровь
Никогда нам на пальцы не льется.

Белокрылые, как журавли,
Распускаются в поле ромашки.
Если их оторвать от земли,
Их бесславный конец будет страшен.

Уважение, дружбу, любовь
Можно выразить словом и делом.
Дайте жить миллионам цветов,
Алым розам и лилиям белым.

Нет без них красоты на Земле.
Беззащитны их добрые лица.
Хризантемы умрут в хрустале,
И тюльпаны не смогут раскрыться.

Пусть убранство полей и садов
В первозданном останется виде.
Не дарите убитых цветов,
Пусть растут. Никогда не дарите.


Последний эльф

Горька печаль тюльпановых полей
И, кажется – остановилось время…
На легком белоснежном корабле
Последний эльф покинул Средиземье.

Мучительной была его война
И кончилась несокрушимой славой!
…Тихонько плачет черная весна,
Грустит о нем Серебряная Гавань.

Простор уныл и холоден, как сталь.
Плывет во мглу крахмальный парус марта.
А он ушел в серебряную даль,
В тот город, незнакомый даже картам.

Ушел за Море… Серая волна
Не сдерживает горестного вздоха.
Над Средиземьем – боль. И так страшна
Грядущая безликая эпоха!

На поиск новых – неземных – высот,
Окутанных седым плащом туманов,
Последний эльф ушел за горизонт
Под горький шепот вянущих тюльпанов.


Протяну Вам верную руку…

Протяну Вам верную руку,
Чтобы выручить из беды.
Мы – в одной круговой поруке,
Под лучами одной звезды.

Но встают между нами стены
И бетон чужих городов,
Ядовитый туман измены,
Злая воля темных богов!

…Поддержать Вас в горниле битвы
Не сумела – слишком слаба!
Так ехидно, так ядовито
Рассмеялась во тьме судьба!

Озаренный звездой разлуки,
Беспощаден к нам небосклон…
И тяну беспомощно руки
Через Лету и Ахерон!


Уходящий в Бессмертье

Уходящий в Бессмертье идет по весенним лучам.
Перед ним расстилается небо.
Замирает Земля… И так больно цветам и свечам.
Их страшит незакатная небыль.

Шлют ему города на прощанье тоскующий взгляд,
И приветствует Вечность седая.
Все планеты пред ним поклонились, построившись в ряд
И на верность ему присягая.

Он уходит. На бледную Землю его не вернуть…
В ослепительно вспыхнувшем свете
Огненосной зарницы закончился горестный путь.
Наступила эпоха Бессмертья!


Предзакатные дни Атлантиды

В предзакатные дни Атлантиды
Жизнь была к нам особо нежна.
Звонко пели для нас нереиды,
Возле ног зеленела волна.

Пролетали над нами кометы,
На цветах серебрилась роса.
Презирая молву и запреты,
Мы смотрели друг другу в глаза.

Только боги лишили эгиды
Нас, мятежных, и край наш родной.
Предзакатные дни Атлантиды…
Обреченно поющий прибой…

И, предчувствуя ночь и разлуку,
На исходе последнего дня
Я, бледнея, взяла Вашу руку.
Вы бесстрашно обняли меня.

Догорало закатное небо
Смертоносным багровым огнем.
И стояли мы – гордо и немо
Перед ликом стихии вдвоем.

Темнота горизонт облачила.
Неизбежный свершился удел –
Нас накрыла морская пучина
И порывистый ветер отпел.

Унося в неизвестные дали,
Боги нас разлучили во мгле,
Чтоб друг друга потом потеряли
Мы на серой, бездушной Земле.


Обманная осень

Смеялись деревья. Им осень казалась радушной
И щедрой. Она им дарила парчу и шелка.
А солнце вздохнуло и скрылось. И тканью воздушной
Окутали купол небесный пажи-облака.

И осень, скрывая ухмылку обмана и фальши,
Манила природу на страшный, убийственный бал.
И желтый листок умирал на жестоком асфальте.
И серое небо ныряло в холодный канал.


Вариации на тему Блока

Ночь. Улица. Фонарь. Аптека.
Сами знаете, кто…

1.
Ночь. Улица, пожми мне руку.
Я не забуду этих мест.
Фонарь. Причал. Маяк. Разлука.
Дома. Кафе. Аптечный крест…

Я больше не увижу город,
Которым вся душа полна.
Деревья. Море. Легкий холод.
Томленье. Корабли. Луна.

2.
Звезда. Проспект. Спешу в аптеку
За анальгином для души.
Темно. Вокруг – ни человека.
Один канал журчит в тиши.

Иду. Крыльцо. Прикрою веки –
Так сильно бьет фонарный свет.
Ступеньки… На дверях аптеки
Висит замок. Лекарства нет.

3.
Ночь. Магазин. Тоска. Собака,
Идущая на чей-то след.
Россия – под покровом мрака
Который год. Исхода нет.

Лишь ледяная рябь канала
Блестит при свете фонаря.
И скоро жизнь пойдет сначала.
И, видно, тоже будет зря…


Лакримоза ночного дождя

Лакримоза дождя. Полутьма.
Фонари переулков и улиц...
Я одна. На большие дома,
На огромное небо любуюсь.

Этот вечный прощальный мотив...
Этот влажный октябрьский воздух...
И зачем-то пытаюсь найти
За свинцовыми тучами - звезды.

Как у Вас, на хрустальной звезде?
Здесь, на нашей печальной планете,
Зябнут листья в холодной воде,
И деревья вздыхают о лете,

Приготовились травы к зиме,
И цветы обреченно уснули.
...А ответ заблудился во тьме,
В лабиринтах рыдающих улиц.

Город пуст. Ни машин, ни людей.
Листья, падая, встречу пророчат.
И звучит лакримоза дождей
Под оркестр задумчивой ночи.


Это я - на асфальте сырых площадей...

Это я - на асфальте сырых площадей.
Я - одна. Никого - ни родных, ни друзей.
Только хочется лечь и навеки заснуть.
Помогите - молю! - кто-нибудь!

Это я - под узором промокших ветвей.
А вокруг - все темней! А вокруг - все страшней!
Все плотнее становится черная муть.
Поддержите меня - кто-нибудь!

Это я - под холодным рыданьем дождей.
Только ветер играется юбкой моей.
В непроглядном тумане теряется путь.
Укажите его - кто-нибудь!


Иуда

"Отдайте мои монеты" -
Надрывно стонал Иуда.
Он сделал дело. Он предал.
И ныл у трона занудно.

"Я вам послужил отменно!
Вы что же - Его схватили,
А мне за мою измену
Ни капли не заплатили?"

Дрожащей рукой предатель
Со лба стер капельки пота.
"Монеты мои отдайте,
Я честно их заработал!"

Нахмурившись, прокуратор
Смотрел на холопа грозно.
В бесцветных глазах Пилата
На миг заблестели слезы.

"Ступай, - говорит, - отсюда!
Предателям Рим не платит!"
И бледный-бледный Иуда
Поплелся к выходу с плачем.

И, выйдя в простор широкий,
В предутреннем синем мраке
Увидел он Крест высокий,
И криком зашелся в страхе.

Как алые капли крови,
Сверкнули лучи рассвета.
И таяли звезды, словно
Серебряные монеты.

Бежав из ночной неволи,
По небу шагало утро.
И эхо ловило вопли
Обманутого Иуды.


Дни, когда умирал Бонапарт

В дни, когда умирал Бонапарт
И смеялись враги-англичане,
Плакал кровью холодный закат,
Даже скалы бледнели в печали.

Словно ропот зловещей судьбы,
Грозно пели раскаты прибоя.
Умирать под издевки толпы -
Вот суровая доля Героев!

С высоты - неожиданно - вниз!
Под ухмылки врагов, под насмешки!
"Согласись на ничью, покорись," -
Предлагали предатели-пешки.

Но Правитель, отвергнувший пат,
Выбрал гордость, чужбину и муки...
В день, когда умирал Бонапарт,
Пели ветры о скорой разлуке.

Не прося у врагов ничего,
Он ушел в Незакатную Небыль.
Только волны отпели его
И оплакало серое небо.

Одинокий и прОклятый, он
Разорвал ваши крепкие путы!
И не лезьте в его Пантеон,
Вы, предатели, вы, лиллипуты!

Не достанет его клевета,
Хоть зайдитесь в неистовом крике!
Как же ваша видна мелкота,
Если в Небо уходит Великий!

Как он был непокорен и смел,
Помнят скалы, закаты и ветер...
Вы - умрете. А он - одолел
Рубикон, за которым - Бессмертье!


Вот и снова закат... (подруге)

Вот и снова закат... И багровая дымка кругом...
Вот и снова над городом - грустный, таинственный вечер.
Зажигаются первые окна, как теплые свечи,
При которых, подруга, мы часто сидели вдвоем.

Были песни, стихи и закатного цвета вино....
Нас ласкали дороги, встречали моря и вокзалы...
Шли мы, за руки взявшись... И вдруг - небеса показали,
Что судьба неверна, как фортуна во тьме казино.

Может, правда, что женская дружба - лишь жалкая блажь.
А мобильник молчит... Но послушай: пробили куранты,
Суетится толпа, в переходе стоят музыканты
И играют по дружбе загубленной траурный марш.

Час настал роковой - мы ее закопали живьем.
Все теперь позади. Это больше не наши вокзалы.
Нам по морю не плыть при лучах ослепительно-алых,
И не встретит нас Ялта веселым июльским дождем.

Все, подруга, не просто... Смотри, как обманчива жизнь!
Посмотри, как тревожны последние вспышки заката!
Может, ты и права - я одна, я одна виновата
В том, что наши дороги в вечерней глуши разошлись.

Дует ветер в лицо и твердит, что мы встретились зря.
Это, может, и так. Но как больно и страшно поверить!
Я безмолвно уйду. Я закрою последние двери.
И возьмет меня за руку, словно подруга, заря...


Над Люберцами - луна

Над Люберцами - луна
Блестит золотой подковкой.
Привычная тишина
Автобусной остановки.

Вечернее волшебство.
Дома. Светофор. Витрины...
Стою. Вокруг - никого.
Лишь мимо снуют машины.

Над Люберцами - покой.
Закутался город в тогу...
И триста сорок шестой
Меня увезет автобус.

В Москву увезет, к метро.
Сажусь на сиденье с краю.
А есть ли от жизни прок?
Наверно, я не узнаю,

Хоть выпью ее до дна,
Хоть снова нальют и снова...
А в луже блестит луна -
Небесных коней подкова.


Мы рождены, чтобы мучить друг друга

Мы рождены, чтобы мучить друг друга,
Злые, несчастные, странные люди.
За рубежи инфернального круга
Выхода нет и вовеки не будет.

Даже Вергилий нам путь не укажет
В этом аду, где все чувства убоги...
Оттепель. Лужи и снежная каша.
Куцее деревце возле дороги.

Автомобили умаялись в пробках,
Пахнет бензином... Шумит мегаполис.
Мучают люди в бетонных коробках
Сами себя, суетясь, беспокоясь.

Из подворотни доносится ругань.
Кто-то бредет одиноко за пивом...
Так и живем. И терзаем друг друга...
В этом аду - мы мертвы или живы?


REQUIEM
Светлой Памяти С.М., Славянского Героя и Президента посвящается


Его послал Бог Гнева и Печали
Рабам Земли напомнить о Христе.
Н.Некрасов

1.
Свершилось! В душных стенах каземата
Закончился его последний бой…
И был убит Восставший против НАТО
Бездушной инквизиторской ордой.

Он понимал – оттуда нет возврата…
Торжествовал кровавый трибунал.
Лакей врагов – белградский прокуратор –
Дрожа от страха, руки умывал…

Был Видовдан – день Гнева и Печали…
Шел Президент в неравный смертный бой.
А мы тогда, притихшие, молчали,
Не встав, не заслонив его собой!

И вот – свершилось! Вот она – расплата!
Конец надеждам! Радостям конец!
…Ушел во тьму Восставший против НАТО,
Ушел, приняв Сверкающий Венец…

Герой славян замучен палачами.
Окончен бой – но бастион не сдан!
… Молю – за нашу трусость и молчанье
Простите нас, бесстрашный Слободан!


2.
Над гаагской сумрачной Голгофой –
Древний дух трагических легенд…
Здесь прервалось пламенное слово,
Здесь убит Славянский Президент.

Не успела вовремя подмога,
В одиночку – не хватило сил…
Но прошедший Скорбную Дорогу
У врагов пощады не просил.

Он погиб, сражаясь и сгорая.
Что теперь – кричи иль не кричи?
Где же вы – Пришедшие из Рая?
Где же вы – Восставшие в Ночи?

Где вы были, Рыцари Заката?
Где сиянье доблестных мечей?
Почему оставили собрата
Умирать в застенках палачей?

Он дорогу пыток и страданий
По-спартански стойко перенес…
И его божественным сияньем
Озаряют миллионы звезд!

Кончен Крестный Путь по воле рока.
Мы прийти на помощь не смогли…
Но осталась Скорбная Дорога
На скрижалях Неба и Земли…


3.
Не «Многая Лета» – а Вечная Память!
И нашей вины никогда не исправить…

И в небе – трагедии черные крылья
Над нашим позором, над нашим бессильем…

Вот так завершилась Неравная Битва!
Теперь не помогут слова и молитвы…

Но солнечный луч Небывалой Победы
Сжигает тома прокурорского бреда.

В бою спасена Честь Славянского Флага…
Гаага – Голгофа!.. Голгофа – Гаага!..

Отдавшему жизнь за Бессмертия право –
Не «Многая Лета» – но Вечная Слава!!!


4.
Он стоял перед лживым судом
С олимпийским спокойствием взора.
Он уверенно шел напролом,
Сокрушая вранье прокуроров.

Презирая и муки, и смерть,
С небывалой сражался отвагой…
Зло содеяно…
Солнце, ответь, -
Как ты смеешь светить над Гаагой?!

Небо, небо! Ты, полудремля,
На расправу спокойно взирало…
Ты не плачешь, планета Земля?
Ты не знаешь, КОГО потеряла!!!

…Он теперь – в неземной тишине.
За грехи наши – жизнью ответив,
Он по самой высокой цене
Заплатил за дорогу в Бессмертье!

Не убить Непреклонность и Честь
И не взять нашей Правды редута
Ни судилищем, сеющим смерть,
Ни коварной гаагской цикутой…

Не склонившись пред вашим судом,
Он погиб – горделив, непокорен…
Мрачный город окутался сном,
Только плачет холодное море…

Что ж, каратели! Пламенным Днем
Он, убитый, однажды вернется!
Пред его Справедливым Судом
Вам молить о пощаде придется!

Вы, погрязшие в мелкой трусце,
Упадете пред ним на колени!
Триумфатор в терновом венце
Вас осудит за все преступленья!!!


5.
А он сегодня – на таких высотах,
Что смертным взорам просто не достать.
Был тяжек путь Героя-Патриота,
И взята с боем каждая верста!

Последний Рыцарь гибнущего мира!
Он победил. Немыслимой ценой.
Он ныне – гость Божественного Пира
Там, на Олимпе – в Выси неземной!

Он больше неподсуден трибуналам
И недоступен пыткам палачей.
Его звезда лишь ярче запылала
Бессмертным светом огненных лучей.

И он вознесся в дали небосвода,
Пройдя путем мучительной борьбы.
Его удел – Вселенская Свобода!
Завидуйте, тюремщики-рабы!

Ведь он сегодня – на таких высотах,
Где яростно сияет Вечный Свет.
Вам не достать его, искариоты!
И скоро вам пред ним держать ответ!

Повергнуты вериги и наветы
В миг смертной казни – Торжества момент!
Он победил. Отныне и навеки
Он – Сербии Небесной Президент!

6.
Сороковины... День Печали...
Гвоздики... Свечи... Тишина...
Лишь потому, что мы молчали,
Над ним расправа свершена.

И он ушел - за грань разлуки,
Звездой весенней осиян...
Но не напрасны были муки
И гибель Лидера Славян!

Ведь недруги - слабее стали,
И зыбче - вражеская тень!
...А нам сегодня - День Печали
И Гнева Праведного день!


8.
Куда же Вы ушли? Сиротскую страну
Укрыли бережно туманы...
Вас - завершившего последнюю войну, -
Зовут скорбящие Балканы!

В честь Вашей памяти земля цветет вокруг...
Сей мир давно уже не ведал
Такого стойкого преодоленья мук,
Такой трагической победы...

А Вы ушли - туда, где неба вышина,
Где звездный свет и строгий холод...
Ваш подвиг свято чтит воскресшая весна.
В тюльпанах - Ваш последний город...


3.
Ему теперь наградой из наград -
Бессмертие в немеркнущих легендах!
...Застыл во мгле тоскующий Белград,
Пожаревац - в печальных черных лентах.

И небеса в сияньи неземном
Склонили молча траурные флаги...
Представ пред страшным Истинным Судом,
Он так же смел, как и тогда, в Гааге.

Все та же твердость, тот же гордый взор...
И Судьи, чей вердикт беспрекословен,
Единственно возможный приговор
Ему прочли: НАВЕЧНО НЕВИНОВЕН!


2006


НЕДЕЛЯ НА КАЗАНТИПЕ

Белые кони

Небеса горячи и спокойны,
И земля, утомленная, спит.
А мне видятся белые кони
На иссохшем просторе степи.

Жизнь текла, и свершались набеги.
Над холмами закат багровел.
Киммерийцы, и скифы, и греки -
Все скакали по этой траве.

Тихо плещет Азовское море,
Дует ветер солено-хмельной.
Здесь звучали мечей разговоры,
Древних воинов клич боевой.

А теперь - только в далях привольных
Серой чайки тоскующий всхлип.
И мечтательно смотрит на волны
Солнцем выжженный мыс Казантип.

Спит земля в олимпийском покое.
И ковыль золотится руном.
Где же, где же вы, белые кони
На иссохшем просторе степном?

Море помнит былые баллады.
А трава высока, высока...
На обломке античной Эллады
Уплываю в иные века.


Вечер

Закат над Азовским морем
Горел. Вечернее небо
Купалось в алом кагоре,
У чаек просило хлеба.

А волны мерились ростом
С упорством немного странным.
И Керченский полуостров
Дышал ароматом травным.

Закатное пламя рая
Пылало с огромной силой.
Свою синеву теряя,
У моря небо просило:

- Продай мне лазурной краски
И пены твоей червонцев.
С тобой расплачусь по-царски -
Огромной монетой солнца!

- Я тоже багряным стало, -
Ему отвечало море.
- Весь мир стал кроваво-алым,
Чтоб черным сделаться вскоре!

...А пламя уже кончалось -
Уж слишком горело щедро.
Луна на воде качалась,
И травы внимали ветру.


Казантипская русалка

Казантипская русалка
Смело выглянет из бухты,
Улыбнется, выжмет влагу
Из серебряных волос.

И, играючи, прогонит
Со скалы баклана-буку.
А затем сплетет проворно
Пару длинных светлых кос.

С ней осенний теплый ветер
Поиграть захочет в салки,
Небо принесет в подарок
Бирюзы голубизну,

Только белая головка
Шустрой маленькой русалки
Промелькнет над синей гладью
И опять нырнет в волну.

Напоследок я замечу
У нее в лазурном взоре
Тень неясной, светлой грусти
И несмелую любовь.

Слышен легкий шелест крыльев
Белой бабочки над морем.
И взволнованно и нежно
Ей поет седой прибой.


Чайки над далью Азова

Голосистые чайки над далью Азовского Моря
Все кричат и кричат, приглашая друг друга на бал.
Аромат дальних странствий загадочно-свеж, чудотворен.
В этот редкостный миг улыбнулась скупая судьба.

Осторожно и тихо бредет по горячим просторам
Теплый крымский сентябрь, одетый в наряд из травы.
И внимают изящным движениям ветра-танцора
Ветки дикой маслины в шелках серебристой листвы.

Вот как с нами бывает - мы все до конца провороним
И собьемся с пути, и покажется жизнь не мила...
И сюда приезжаем - где чайки белеют над морем,
Где соленые камни жарой сожжены добела.

Жаль, что редко в такие края нас приводят дороги,
Выводя в ослепительный день из тоскующей тьмы.
Потрясающий вид! Здесь, наверно, древнейшие боги
Беззаботно играли, когда еще были детьми.

Легкокрылые чайки над синей равниной Азова
Все летят и летят, исполняя воздушный балет.
Им на скрипке играет прибой. А с небес бирюзовых
Льется свет золотой, абрикосовый солнечный свет.

Синеглазые юные волны в нарядах венчальных
И накрапины черных бакланов на белых камнях,
Травяной Казантип, одиночество, выкрики чаек -
Все однажды нахлынет в нечаянных ласковых снах.


За Азовским морем

Там, за Азовским морем,
Хлещут дожди косые.
Там, за Азовским морем,
Плачет моя Россия.

Капельки слез и крови
Тускло блестят на ветках.
Крымское Приазовье
Дышит полынным ветром.

Вольные травы тихо
Песню поют по-русски.
Осень на Казантипе,
Время прохладной грусти.

Горько рыдают волны
О неземном, нездешнем.
Больно, Россия, больно!
Кто нас с тобой утешит?

Край, что мы потеряли,
Вновь тебе ночью снится,
Край неземной печали,
Вольный край киммерийцев...

Крымской полыни горечь,
Горечь ушедшей славы...
Там, за Азовским морем,
Тоже рыдают травы.


Казантип

Это – конец пути.
Плещется бирюза.
Дремлющий Казантип
Тихо закрыл глаза.

Как хорошо прийти
Прямо на край земли!
Море и Казантип…
Чайки кричат вдали.

Сладко земле цвести
В неге и тишине.
Ветреный Казантип
Дарит прохладу мне.

Будут века идти,
Будет то шторм, то штиль…
Солнечный Казантип
Будет растить ковыль.

Мне предстоит уйти.
Море вздохнет слегка.
Скажет мне Казантип:
«Грустно, ну что ж… Пока».

Солнце, свети, свети!
Ветер, с травой играй!
Сказочный Казантип –
Странный азовский рай.


Запомнить все…

Запомнить все – сентябрьский шиповник,
Забытой лодки сиротливый скрип,
Хмельные травы… Навсегда запомнить
Затерянный в столетьях Казантип,

Гекзаметры торжественного гимна,
Звучащие бессчетные века,
Азов в сиянье солнечного нимба,
В оправе золотистого песка.

Запомнить – и покинуть этот берег!
И, может, - разлучиться навсегда…
Лишь улыбнется, в худшее не веря,
Слегка голубоватая вода.

Сослав меня с блистательной Тавриды,
Не радуйся, тюремщица-судьба!
Ведь предосенний берег Меотиды
Я все же отыграла у тебя!

Я здесь – всего лишь призрачная гостья…
Не для меня волшебные края.
Но мы, судьба, еще сыграем в кости,
И, может статься, - выиграю я!

И может, обрету святое право –
Прильнуть к земле, что сердцу дорога.
И упаду в желтеющие травы,
И поцелую эти берега…