Когда что-то исчезает с экрана моего радара, я маюсь, выжидаю и наконец провожу собственную рекогносцировку. Так случилось с рампой на ВДНХ. Однажды я увидел её в свете прожекторов с эстакады, когда возвращался с работы. И с тех пор она - огромная, выше ворот Главного входа горнолыжная рампа - стала мне мила и приятна. Что-то есть в ней космодромное, уфологическое. Каждый вечер я закуривал в пробке на эстакаде и любовался ею. И не скажешь, что она лишь модель из строительных лесов в форме башмака.

И вдруг она исчезла, как исчезает собор Василия Блаженного на Красной площади, когда выключают подсветку. Дада, он проваливается в тёмную яму, и брусчатка усиливает ощущение этой проваленности. 

Сегодня я спешился, конечно, не специально для этого, но тем не менее ездил в метро, а на обратном пути вышел на ВДНХ, убедился: рампа на месте, просто не освещена. Играла музыка, было светло и восемь, в садике влюблённых целовалась пара. Всё-таки потеплело, быть может, даже до нуля. Заглянул в знакомый банкомат - он не работал. Значит, слишком рано зачесалась накануне левая ладонь.