Пират лихой был Воробей. Под «Роджером» ходил.
И был задира из задир, грозой Карибов был.
Он мастерски умел стрелять и драться на ножах,
И все прибрежные порты держал в своих руках.

Плевал он на приличия, манеры презирал
И затрапезную одежду раз в году стирал.
Лишился он «Жемчужины» и с горя ром запил,
И на Барбоссу-шкипера он злобу затаил.

В предместиях Порт-Рояла, во всех до одного,
Невольно всякий вздрагивал при имени его.
Лишь слух пройдет, что рядом он – и по округе всей
Народ таился по домам и не впускал гостей.

Свое нажитое добро торговец не спасет
И оказавшись за бортом, от кары не уйдет.
А если кто забьется в трюм – беднягу не спасти.
И смерть тому, кто встать посмел у Джека на пути.

Вот как-то летом ночь была душиста и светла,
Сияла яркая луна, и шхуна в дрейф легла.
В молочном лунном свете она качалась на волне,
И Воробей на легкий флирт настроен был вполне.

Его помощник первый давным-давно бродяжничал
И где-то на Тортуге, не просыхая, бражничал.
Да и второй помощник давненько пропадал,
Небось, в каком-нибудь порту добычу поджидал.

И вот у шхуны на носу указанной порой
С Уиллом Тернером в ночи «мурлыкал» наш герой.
Команда завалилась спать без задних ног, когда
На лодках к шхуне подошла Барбоссина орда.

И в кузнеца свой вперив взор, его лишь видел он.
А Тернера, видать, пленил приятный баритон.
Мечтая о романтике, Джек гостей совсем не ждал,
Но уже в глаза Барбоссы лунный свет, дробясь, мерцал.

А лодки кружат около, сужаются круги,
Без всплеска и без шороха скользят вперед враги.
Допеть последний свой дуэт им было не дано:
Ведь враг меж тем точил ножи и сабли заодно.

Барбосса дал сигнал, и войдя немедля в раж,
Его пиратская орда пошла на абордаж!
Покинув лодки в тишине, чтоб закрепить успех,
Они команде все пути отрезали наверх.

Тут Тернер голосом дурным от страха завизжал,
Как ни прискорбно сообщать - он быстренько сбежал.
Конечно спасся – утонуть он в море мог едва ли,
А Воробей попал в кольцо блестящей грозно стали.

Еще рывок – коварный враг вплотную подступил,
И изумленный Воробей на остров ссажен был.
Он сотню добрую врагов отправил к праотцам
И вот теперь – какой конфуз! – увы, попался сам.