Разрывая леса, разрубая луга и поля, струится, денно и нощно бежит-журчит студеная речка Покша. Вся свитая из ключей. Ивы, ольхи, рябины с рубиновыми кистями, елки с гирляндами желто-смуглых шишек глядятся в нее, мягко обшивают берега лозняки...

Тихо-тихо на реке... Где-то, скорее у Мельничного омута, подала голос кряква. Захотелось поглядеть на утку-маму и ее выводок. Доводилось, и не раз, встречаться летом, как ни таились, как ни хитрила. А ну-ка... Вынул из кармана пластмассовый с двумя желтыми поясками манок, подул, позвал. На мое "кря-кря" прилетела не сама хозяйка, а ее шустрый сынок, селезень, но, увидев меня, разгадал обман, резко развернулся - и назад.

Река неутомимо струилась, то кружком, то цепочкой, то одиночно несла пестрые листья, в ее родниковой воде была открытая печаль. Печаль осени: ведь не так уж долго и до ледостава... А кому хочется оковы?!

Но неожиданно выглянуло солнце, резко осветило все и враз смахнуло печаль с реки. Улыбнулась, засветилась Покша.
[342x500]