В колонках играет - Stone Sour



Глава №6
Нуу! Кто меня пнул в ногу?...Без разницы, я сплю. Эй, больно же! Итак кровать неудобная, так ещё и одеяла нету и подушку только что кто-то злостно выдернул из-под головы. Та-ак, это уже перебор.
- Какая зараза утащила мою…- осёкся на полуслове я, открыв глаза. На кресле напротив меня, вальяжно закинув ногу на ногу, сидел Йост, рядом с ним, на полу, лежала моя пропажа.
- Ну-с, дети подземелья, чем порадуете?- я покрутил головой в поисках поддержки. Она стояла у окна, облокотившись о подоконник, и тёрла кулачком глаз, пытаясь одновременно им прикрыть зевок.
- Мы…- я растерянно опустил взгляд, поддержка нервно почесалась.
- Значит ничего?- заглянул в мои заспанные глаза Дейв,- Отлично! Когда там ваша мама приезжает, через шесть дней? Подходящее количество времени для вашей слезливой писанины. Завтра вечерком заеду,- бодрым шагом вышел, на выходе из комнаты кивнув охраннику.
Я просто сидел и тупо смотрел на закрывающуюся дверь. Почему-то сейчас она мне представилась покрытой ржавчиной, с холодным клацающим скрипом, как в подземельях, где содержали преступников и всё такой же ухмыляющийся надзиратель. Почему-то сейчас мне вспомнилась история, рассказываемая нам в школе о композиторе, которого закрыли в день премьеры оперы в пустой комнате, один на один с бумагой и мыслями, которые должны были на неё вылиться окончанием той самой оперы, и он кидал исписанные листки сквозь прутья решётки…на волю.
- Дьявол!- бью кулаком по колену, больно. Том, обессилив, соскальзывает на пол и с пустым взглядом автоматически достаёт из кармана пачку сигарет и зажигалку. Я на четвереньках подползаю к нему и сажусь как брат, упираясь спиной в холодную ещё батарею. Сигарета одна, последняя, бросаю ещё раз «чёрт» и безрезультатно шарю по карманам, мои остались в моей комнате. Том медленно затягивается, растягивая пьянящее действие никотина, затем, как-будто только вспомнив, протягивает мне, и я как наркоман три дня без дозы хватаю её, наполняя всю полость лёгких углекислым газом, всё равно. Вкус немного терпкий и с горчинкой мяты, как я люблю. Тишина, грязно-белые круги дыма, поднимающиеся в потолок и плечо брата. Склоняю на него голову, вздыхаю, снова уставив взгляд в потолок. Ещё один день.

Всё, конечная стадия. Тот же потолок, рядом всё тот же Том, но теперь мы с братом лежим на полу и молча смотрим в пустоту, вверх. Такая грусть и неизбежность не били меня с тех пор, как мы с Томом потерялись в детстве одни в центре города. Странно, а ведь в самые страшные моменты жизни брат всегда был со мной. Из соседней комнаты слышен звук телевизора, наверное, этот тупоголовый охранник смотрит футбол, чтоб его! А у нас с Томом нет ничего, только эта пустота и ощущение чего-то тёплого и живого рядом. Неимоверно хочется петь. Три, четыре…
- Still feels like the first time
to stand here by your side
together regardless
we'll walk through the darkness
Still fells like the first day of my life…- тихо под нос пел я. Голос, казалось, разносился по всей комнате, отражаясь от надвигающихся стен и, вылетев через щель под дверью, растворялся в гуле стадиона из соседней комнаты. Том улыбнулся, чувствую, прислушивается.
- Я бы сказал скорее:
«I know now this is who I really am inside
Finally found myself
Finally found a chance
I know now this is who I really am…- слегка хрипловатым от долгого молчания голосом изрёк брат. Я перевернулся на живот и посмотрел серьёзно на него.
- У меня есть план, как нам отсюда выбраться,- Том тоже перевернулся, таким образом, мы оказались практически лицом к лицу, его дыхание всё ещё содержало еле уловимый запах мяты, чёрт бы её побрал.
- И каков план?- карие глаза изучающе уставились на меня.
- В общем-то, сплошная импровизация…- громко стуча в дверь, призывая чуткого блюстителя порядка в нашу скромную обитель, задумался я,- одним словом – миссия невыполнима!- улыбнулся поднимающемуся с пола брату, прежде чем дверь открылась.

Радостно вжимаюсь лицом в окно быстро едущего автомобиля. После одного звонка Йосту мы уже едем в ресторан, наверное, он сам понял, до какой степени глупо поступил, оставив нам такого неразностороннего «друга». Кстати о последнем, тот вовсе не доволен таким раскладом, его заставили ехать с нами, забрав с середины матча. Теперь наша грозная скала молча дует губки на переднем сидении возле водителя, так любезно одолженного нам Дейвом. Кидаю взгляд на соседнее сиденье, там сидит Том, безразлично смотря в окно. Я вздохнул, дальнейший план был смутно ясен, но что, если Том не захочет пойти со мной?
- «Schwarz», приехали,- кинул через плечо, остановившись около ресторана, водитель.
- Спасибо,- тихо сказал я на выходе из машины. Свежий(относительно) воздух, люди, живые, ура! Счастью нет предела. Я первым заскочил в помещение, за мной Том, последним серой тенью плёлся наш охранник.
Внутри помещения всё было в тёмных тонах. Чёрная огромная люстра в середине зала и такие же свечи на столах, а также пол, стены и форма на скучающем швейцаре, оживившемся после нашего прихода.
- Готишненько,- оглядываясь по сторонам, выдал свой вердикт я.
- Я бы сказал до смерти,- сказал брат, садясь за свободный столик(занятых практически не было).
- Угум, умереть – не встать!
- Только через твой труп,- вошёл во вкус Том, улыбнувшись мне. Охранник сел за соседний столик. О, как много свободного пространства выделил нам мистер Йост. К нам неслышно подошла вся из себя подстать заведению заспанная официантка и, спросив наш заказ задумчиво почесала обтянутую с сетчатый чулок ногу.
- Нам, пожалуйста два бифштекса…
- С кровью?- кровожадно спросила она.
- С мясом,- с той же интонацией ответил брат. Официантка, прищурившись, глянула на Тома, дослушала заказ до конца и улетела его выполнять. Я ещё раз оглядел тёмное помещение, пока не наткнулся на то, что искал, как раз там, где надо. В ресторан в огромном количестве начали заходить люди одетые в чёрное. Я уже было подумал, не попали ли мы случайно на еженедельный слёт вампиров, и не пора ли уже начать закрывать шею руками и кричать: «Моя кровь – моё богатство, уди противный!», но оказалось, что это всего лишь поминки, проходящие в соседнем зале, как раз вовремя.
- Нам нужно!- бросил я охраннику, схватив Тома и потащив недоумевающего брата к туалету, а точнее, проскользнув через скорбящих родственников и прочих странных личностей оказаться на улице, на свободе и, выдохнув улыбнуться.
- Линяем?- не сговариваясь, бежим вдоль по улице свободные и счастливые как ветер, бьющий сейчас в лицо.

Глава №7
- Куда направимся?- немного отдышавшись, спросил я. Люди, проходящие мимо нас, оглядывали с ног до головы «смутно знакомых» парней и продолжали свой важнейший путь.
- Знаю я одно место,- задумчиво протянул Том,- там нас точно никто и никогда искать не будут,- я заинтересованно уставился на брата, тот лишь махнул головой в сторону старой части города,- идём!

- Здесь так…красиво…- я кружился, смотря по сторонам. Вокруг был заброшенный парк, в центре которого находились несколько построек. Это место показывало мне власть времени и что рано или поздно оно заберёт своё, превратив в пустую пыль даже самых великих людей и всё чем они так дорожат тоже когда-нибудь исчезнет, став лишь песчинкой в глазу утомившегося путешественника. Я провёл рукой по стене полуразрушенной, не тронутой свастикой, церквушки, такие обычно ставят на кладбищах, по коже невольно пробежал мороз, я с детских времён боялся ведем и прочей нечисти, у меня всегда было много страхов, я даже сам порой удивлялся своей боязни всего окружающего, но меня всегда мог спасти Том, я в нём уверен, как ни в ком другом.
- А главное пусто,- Том присел на фундаменте соседнего здания и устремил взгляд в небо, интересно, что он там увидел. Деревья росли так близко и густо, что небо только лишь слегка освещало окружающее нас пространство, создавая неполную его картину, утаив лишь самую малость, но возможно именно её не хватало для разгадки этой головоломки. Я ещё раз огляделся по сторонам. Увидел что-то знакомое. На дереве весели качели, состоящие из простых покрытых ржавчиной железных цепей и прогнившей сбоку деревянной дощечки. Я подошёл поближе и, брезгливо проведя рукой по их поверхности, сел на нехитрое устройство. Качели немного прогнулись, после чего пару раз громко неодобрительно скрипнули и всё-таки позволили мне себя раскачать, озвучивая процесс еле слышным ворчанием.
- Почему здесь нет людей? Всё так запущено…- и всё равно это место меня восхищало. Восхищало и наводило страх – странное, но такое обыденное сочетание признаков окружающего мира.
- Раньше это был главный городской парк, но после власти перевели свой взгляд на другие вещи и начали строить большие дома, магазины, расширять границы центра. Но они не замечали, что сердце города приходит в запустенье, и центр перенесли в другое место, а церковь просто забросили за ненадобностью, в общем-то так всё здесь и стало таким…- задумавшись на минуту, подошёл ко мне Том. Сначала он просто молчал, но потом его руки инстинктивно начали подкачивать качели. Вскоре я со счастливой улыбкой на лице, вцепившись в позванивающие цепи, быстро проносился вперёд и назад поддуваемый ветром, стремительно оказываясь то на вершине мира, то в самом низу, почему-то всё в этом месте напоминает мне о жизни. Я молод, я пою про то, что надо жить секундой, а сам не могу поймать её за хвост. Слишком тяжело, слишком слабы мои руки перед её величием.

- А знаешь, мне здесь действительно нравится!- я снова улыбнулся брату и радостно пробежался по шуршащему жёлтому ковру листьев, разметав их во все стороны,- тут так красиво, давай здесь останемся?- я с мольбой в глазах уставился на брата, тот лишь дёрнул плечами. А я поднял самый красивый жёлтый лист и, размахивая им, продолжил бегать по аллее парка. Быстро стемнело. Уже около восьми часов. Заметно похолодало, и я безрезультатно кутался в свою лёгенькую куртку из ненатуральной кожи, надо было раньше думать, что одевал. Мы с Томом сидели на старинной литой лавочке в конце парковой аллеи и молчали. Говорить не хотелось, мы и так всё знали, в этом просто не было смысла, и какой-то особой необходимости я здесь тоже не видел. Я разглядывал через свой листок, который я не выпускал ни на минуту из рук, фонари города, которые так хорошо видны с этого места. Том смотрел себе куда-то под ноги, лишь изредка, настороженно вслушиваясь, поднимая голову при звуках проезжающих неподалёку машин.
- Ой…- мой ярко-жёлтый осенний лист выпал из окоченевших пальцев. Я потянулся за ним, но не успел, Том первым поднял его, и моя рука лишь скользнула по его запястью. Наверное, сбоку всё выглядело, как во всех этих фильмах. Наши одинокие фигуры на лавочке, вокруг никого, а наши лица находились на расстоянии дыхания и только магический взгляд карих глаз так и притягивает своей глубиной…Его губы скользнули навстречу моим и мы… он не удержался первым. Бзз! Я наклонил голову, шаря по карманам в поисках мобильника. Нет, я его не отключил, а просто поставил на вибрацию, чтобы пару часиков можно было погулять в неведении Йоста и его «нянек». Как я и догадался это был именно он.
- Алло,- я посмотрел на Тома, тот, ссутулившись, отвернулся и в настоящий момент вертел в руках тот много в жизни повидавший лист, как будто бы ничего более важного в жизни он просто не видит.
- Какого чёрта?! Где вы есть?
- Мы решили немного прогуляться,- самым что ни на есть спокойнейшим тоном, ответил я.
- Откуда вас забрать? Я сейчас же высылаю машину!- не вопрос, а утверждение. Ой, как грубо.
- Ладно уж, записывай…- ещё один взгляд на вздохнувшего Тома и я уже диктую наше местоположение.

- Твоя очередь,- кивнул я в сторону ванной, и Том послушно последовал в комнату. Я бросил взгляд на дверь, теперь в ней присутствовал крепкий замок, слава богу, что ещё железную не поставили. Быстрыми движениями начал сушить волосы полотенцем, что будет с моей причёской завтра, я буду обдумывать только завтра, не раньше и это закон. Сажусь на кровать с как всегда вперемешку накиданными на неё многочисленными одеялами и подушками, среди которых лучиком солнца горит кленовый лист. Задумчиво верчу его в руках, что теперь делать? Ничего. Просто сидеть. Сидеть и улыбаться. Пусть за меня всё Том решает, ведь он же у нас старший.

Когда вернулся Том, я уже тёплым клубком свернулся на кровати и мирно дремал. Не знаю почему, но пока не уснёт Том, я тоже не смогу заснуть, наверное, опять глупая особенность близнецов, но тогда и Том должен чувствовать, сплю ли я, правда по нему этого не видно. Бывало, когда он ночами пропадал в вечно прокуренных клубах с этими размалёванными куклами, я мучался бессонницей и ждал его, так глупо. И сейчас я слышу, как щёлкает в двери ключ охранника, его удаляющиеся шаркающие шаги, слышу, как брат чуть слышно раздевается, сбрасывая по своей манере вещи в кучу на пол, тихо ложится под одеяло, несмело кладёт руку в районе моей талии и…тишина. Минута, во время которой шла борьба, мне кажется, я и сам слышал, как Том боролся с самим собой, а потом, всё-таки решившись, нежно поцеловал меня в шею, не больше и с улыбкой лёг на подушку, чувствую. Почему-то безумно захотелось сжать его руку, так сейчас греющую мою талию и обнять тело, так часто появляющееся в моих снах, нет, совсем не добрых снах, но после которых так жарко просыпаться снова и, осознав всю реальность, так сладко засыпать вновь.

Глава №8
Солнце ярко светит в глаза, поглубже зарываюсь в подушку. Лучик жжёт ногу, втягиваю её под одеяло, но знаю, что всё равно уже не засну. Открываю глаза. Свет белым туманом закрывает всё вокруг. И кто только открыл это чёртово окно, чем Тому мешали жалюзи?
- С добрым утром,- бодрым голосом раздалось чуть правее окна, я прищурился, смутно различая очертания брата. Кто-нибудь, выключите солнце, пожалуйста, оно сжигает мою душу!- это ты нарисовал?- Том помахал листком, в котором я с трудом, щуря глаза, узнал портрет, который я нарисовал позавчера и утвердительно кивнул, - рисовал, когда я спал?- второй кивок,- ммм…очень…- в двери щёлкнул замок и вошёл охранник с двумя упаковками пиццы и колы в руках, сегодня даже кофе сам приготовить не удосужился. Он бросил коробки на кровать и, кинув взгляд на Тома, проверяя, не сбежал ли он случайно в форточку, вышел из комнаты. Я раскрыл коробку и начал жадно жевать кусок пиццы с ветчиной и грибами, не ел ничего со вчерашнего дня. Том подошёл и присел на край кровати, есть он не стал, отлично, мне больше достанется.
- Сегодня нужно обязательно что-нибудь «родить», а то так мы тут до маминого приезда проторчим,- я открыл банку колы и сделал пару глотков.
- А мне здесь нравится,- я поперхнулся.
- Тебе нравится сидеть в четырех стенах и подчинятся Йосту, как только тот дёрнет за верёвочку?- уставил пылающий взгляд на брата.
- Нет, мне нравится быть здесь с тобой…мы так редко виделись в последнее время…я просто соскучился, я действительно скучаю, Билл…а тут мы вместе…наедине друг с другом…- нет-нет-нет! Опять этот взгляд, я не могу ему противостоять, как же ты не понимаешь. Понимаешь, я это вижу в твоих глазах, но так нельзя! Глупая отговорка, но всегда работает, почти всегда…
Том нежно провёл по моим губам языком, затем немного отстранился, переводя взгляд с моих глаз на губы и обратно. Желание начало пробиваться через границу других чувств, так долго сдерживающих её. И вот уже мои губы тянутся к его, сливаясь в сладком поцелуе с привкусом мяты. Как же я люблю этот вкус и сейчас пытаюсь впитать его в себя, скользя языком по губам Тома, встречаясь с его языком и переплетая их в порыве страсти. Ещё немного и я уже не смогу остановится, губы не отпускают, так давно желанен их вкус. Господи, за что мне это сладкое мученье, за что все эти ночи пустоты, ответь или моя вера в тебя умрёт, ответь только раз.
Руки Тома уже нетерпеливо забираются под мою футболку, проводя по коже пальцами. Я резко впиваюсь в его спину ногтями, Том выгибается, не оставляя моих губ, не давая глотка воздуха, а только пьянящий вкус себя взамен. Я, оторвавшись, откидываюсь спиной на мягкую кровать и тут же тяну за футболку к себе Тома. Он упирается руками в матрас и начинает нежными поцелуями покрывать мою шею. Я чувствую его горячее дыхание на коже, и по телу пробегает волна мгновенного жара, в этот момент мне показалось, что всё моё тело объято огнём, которым меня через свои поцелуи наполнил брат.
- Том…- моя рука зарыта в его дредах, другая же нетерпеливо, на ощупь, пытается расстегнуть его ремень, который уже долгое время успешно сопротивляется. Том опустился ниже, пробежался руками по моему животу и приподнял футболку, оставляя губами быстро высыхающие влажные следы на горячей коже. Я уже не могу терпеть…щёлк. Мы с Томом разлетаемся в разные концы комнаты. В дверях появился наш бдящий – чёрт бы его подрал,- охранник с телефонной трубкой в руке.
- Вас, это…мама…- я первый вскочил и вырвал из его рук телефон.
- Алло!
- Билл? Здравствуй, солнышко! У вас там всё нормально?
- Да, мам, мы…
- Вы хорошо кушаете? Томми тебя не обижает?...- отвожу трубку от уха, мотаю головой Тому, он её перехватывает.
- Алло, ма, это я. У нас всё хорошо, ждём тебя через…Эээ…- начинает прикидывать на пальцах, как в первом классе, он никогда не имел успехов в математике. Его лицо озарилось осознанием глубокой истины, эврика!- четыре дня!
- Ну…дело в том, что у тёти Джоанны появилась идея на пару дней съездить на озеро, оказывается они с дядей Генри прикупили финский домик, но оставить вас одних на такой долгий срок…- я ничего не слышал, лишь увидел, как Том сначала поднял бровь, затем на его лице медленно образовалась улыбка.
- Мамочка, ты не волнуйся, мы тут с охранником…да, Йост выслал и вообще можешь там подольше остаться, тебе надо отдохнуть от жизни в городе.
- Да, ты так думаешь? Ну, ладно…
- Пока, мамочка!- он резко нажал на отбой, после чего начал прыгать на месте, размахивая трубкой, а по его губам можно было прочитать «Спасибо!». Тут он резко замер, затем, изобразив что-то типа «Герасим, скажи слово параллелепипед!» стал что-то спешно искать по комнате. Схватив чистый листок бумаги и ручку, брат лёг животом на кровать и начал строчить. Я перегнулся через его плечо и различил несколько вполне приличных строчек прыгающим подчерком. Если бы Йост только знал, что расклад: мамы нет дома, я хочу братика в закрытой комнате, зная, что в любой момент сюда может зайти этот кретин, то он бы сам, от точки до точки, проконтролировал процесс вдохновения и ещё бы во время поцелуя у Тома на ушко тихо вкрадчиво спрашивал: «Ну что, нашло?!» и дрожащими ручонками совал бы ему в бумажку с ручкой. Тем временем Том, не обращая внимания на окружающий мир, с ним такое происходит во время «озарения», в такие моменты он живёт в особом, своём мире и никто и ничто не в силах его отвлечь. Я улыбнулся, появилась надежда на спасение из этой темницы.

- Ммм…- мы с Томом сидели на кровати и с замиранием сердца смотрели на Йоста, просматривающего 3(!) текста, которые настрочил братец за полтора часа мозгового штурма. Солнце уже медленно клонится к закату, мы с Томом всё это время пытались найти в тексте то, что ему не нравилось, и зря, песни были идеальными,- неплохо. Я думаю, вы заработали спокойный отдых до следующего четверга,- он встал, махнул головой охраннику в сторону двери, тот нехотя подчинился,- встретимся в студии.
Хлопнула входная дверь. Тишина, лишь хрипловатое дыхание брата, вызывающее сладкую дрожь во всём теле.
- Ну, теперь мы одни…и мне кажется…- закон жизни: меньше слов – больше дела. Я первый поворачиваюсь и резко впиваюсь в губы Тома. Теперь нам никто не помешает, а если хоть кто-нибудь и попробует, то он будет долго вспоминать в кунцкамере, как раньше выглядел и трястись каждый раз, услышав гордое имя Билл Каулитц! Быстро стягиваю через голову с Тома футболку, кинув её с размаха в районе шкафа. Том на секунду нависает надо мной, заглядывает куда-то глубоко в душу, это действует, как гипноз, я не могу отвести взгляд. Затем глаза загораются ярким огнём страсти и безумной жажды, мне кажется, что этот огонь перекинулся и на меня, стало невыносимо жарко, по сосудам как-будто разлили горячую лаву, которая сейчас проходит через сердце, заставляя его бешено биться.
- Ну что, поехали?- ты знаешь ответ, не томи, ты что, не видишь, что ещё чуть-чуть и всё вокруг начнёт плавиться от нашего жара? Видишь и хочешь того же, чего и я, недаром мы родились близнецами.

Глава №9
Твои руки нежно блуждают по только что освободившемуся от тугой футболки теле, нежно выводя на коже причудливые узоры, перемещаются на поверхность моих джинс и, помедлив немного, плавно с бельём их с меня стягивают. Том спускается, садясь на колени около кровати, освобождая меня от ненужных вещей, его взгляд упирается в мой уже возбуждённый член, я нервно втягиваю воздух. Без предупреждения(на старт-внимание-пошёл!) Том обхватывает его губами, чувствуется холодок пирсинга, я вздрагиваю, а брат ускоряет свои движения, всё быстрей наращивая темп, в ход пошёл и его незабываемо сладкий язык. Я просто таял, растворяясь от наслаждения, по телу пробегали волны неги, во рту пересохло, и я облизывал губы, вызывая у Тома ещё большее желание, он меня просто безумно хотел, и с каждой секундой сдерживаться было всё трудней. Он провёл рукой вдоль моего живота, затем легко перевернул меня на живот лицом к стене(живописный пейзажик) и медленно ввёл один палец, ритмично двигая им во мне. Я задрал голову, пытаясь поймать хоть частицу живительного воздуха, брат с нетерпеливостью голодного вампира жадно впился в мою шею, завтра здесь будет засос, пусть завидуют! В каком-то опьянённом состоянии чувствую, как из меня исчезли пальцы Тома, раздался звук неторопливо расстёгивающейся молнии. Так и вижу брата, любовно рассматривающего мою идеальную спину, да и не только, не томи!
- То-ом…- на выдохе, как призыв к спасению. Он заторопился и, через несколько томительных секунд, я почувствовал его дыхание на шее и тепло в себе, а руки медленно пройдясь по моим бёдрам, обхватили талию, я судорожно втянул воздух, хватая его высохшими губами.
- Тебе не больно?- чуть слышный слегка хрипловатый и сладкий, как горький шоколад, голос, не отрывая губ от моего плеча. Капля боли в океане наслаждения и всё это даришь мне ты, так какая к чёрту боль, если даже она приносит мне нестерпимое наслаждение и желание подарить тебе это, чтобы и ты тоже почувствовал, насколько мне хорошо, осознал и всё понял.
- Нет…х…так хорошо,- прикрыв глаза, откидываюсь назад, всем телом прижимаясь к Тому и сжимаю губы, чтобы не застонать в голос, выходит плохо и сладостные звуки всё-таки прорываются сквозь преграду отражаясь в брате. Он начинает резче двигаться во мне, водя руками по разгорячённому телу и шепча что-то неразборчивое, касаясь губами нежной кожи. Я не прислушиваюсь, итак знаю все твои мысли, читаю наперёд, пытаясь разгадать их суть. Она теряется в моих всхлипах, вздохах и извивающемся в твоих руках теле, в пальцах, комкающих сейчас простыню. Почему-то именно сейчас в голове всплывают и вращаются по замкнутому кругу слова: «Мы рождены, чтоб сказку сделать жизнью». Да, от такой сказочки на ночь в исполнении Тома я бы не отказался. Размышления разрывает громкий стон, мой стон, так подло прорвавшийся, пока меня не было на месте. А хорошо звучит, может мне пойти в озвучку порно-фильмов? Успех будет гарантирован, работа нарасхват. Сбивчивое дыхание Тома над ухом не даёт покоя, выводя из глупых мыслей на правильный в данный момент путь и дальше до конечной станции. Всё тело покрыто испариной, возбуждение бьёт через край, вырываясь белой жидкостью на простыню и, спустя мгновение она же разливается теплотой внутри меня. Том с сопящим звуком вдыхает кислород – странная закономерность, после секса он всегда появляется,- выходит из меня и, подхватив на руки хрупкое тело, нежно опускает на кровать и сам ложится рядом. Я переворачиваюсь на живот, кладу ладонь на его вздымающуюся грудь и утыкаюсь острым подбородком в его плечо. Том смотрит мне в глаза, в его взгляде читается счастье. Безудержное, какое-то по детски лёгкое счастье и он не играет, он действительно такой и с этого времени, я знаю, со мной Том всегда будет таким. Между нашими глазами как-будто появилась какая-то переливающаяся тёплая завеса, я не видел ничего плохого в сложившейся ситуации. Я действительно не чувствовал, не понимал, что есть что-то неестественное в наших отношениях, ведь любовь же обычное чувство. Нет, она необычна и красива, она такая, как Том, нет, он лучше. Я смеюсь. Том смешно морщит лоб и целует меня в распахнутые губы ещё раз, прежде чем аккуратно опустить в прозрачные воды сонного царства и, спустя мгновение, самому присоединиться ко мне.

«… I wanna be a stupid girl!...»- иногда сам поражаюсь своей оригинальности. Теперь мне интересны только две вещи: на кого я поставил эту мелодию и какого эта зараза звонит в такое время?
- Алло!- раздражённо, но тихо, боясь разбудить Тома.
- Чёрт, Каулитц, что у нас там с Густавом не в порядке в постели?!- Георг был действительно взбешён, обожаю его доводить.
- А что-то не так? У вас всё уладилось?- подавляю смешок.
- Билл, только попадись мне в руки, я тебя…
- Ой, только не надо мне рассказывать что ты со мной сделаешь, я уже до глубины души дрожу, только подумав на что ты способен. Привет Густаву!- нажимаю на отбой. Интересно, через сколько времени до него дойдёт суть сказанного? Спустя минуту новый звонок, какой-то он сегодня быстрый, непорядок. Разглядываю экран мобильника: танцующий брачный танец носорог с подписью «Жоржик фарева!» так гармонирует с мелодией. Том пошевелился. Я резко вытащил аккумулятор и засунул под подушку остальные запчасти мобильного телефона. Брат всё-таки проснулся и щуря в темноту раскрыл глаза.
- Билли?...- гы, а кого ж ты, дорогой мой, собирался здесь увидеть? Да, это просто я. Просто тот, кто тебя любит и сейчас с нежностью разглядывает твоё обнажённое тело, с этого момента я начинаю просто глупо обожать твою привычку ночью сбрасывать с себя одеяло.
- Всё хорошо, спи…- отвожу с его лица упавшие дреды, провожу рукой по щеке, нежно целую в уголок губ. Том послушно закрывает глаза, кладу голову обратно ему на плечо и, последний раз взглянув на свое нежное чудо, повторяю его действие. Всё хорошо и так будет всегда, никто не в силах разбить моё маленькое, но такое хрупкое счастье, которое так сейчас греет душу. Я его сохраню, нет, мы вместе попытаемся его сохранить, оградим от всего зла и безразличия этого жестокого мира, вырастим ярким цветком в нашем саду нежности и безграничной любви друг к другу. Почему-то наш цветок представляется мне ярко-красным маком в окружении листов мяты и с её же терпко-сладким запахом, сводящем меня с ума, который исходит от Тома и, который я сейчас так жадно вдыхаю, боясь потерять, стараясь сохранить в памяти его нежную сладость.

Глава №10
Когда я проснулся, за окном висела большая тёмно-синяя туча, но сейчас и она мне казалась такой милой и доброй, что захотелось прямо сейчас выбежать в форточку и затискать её, чтобы она вновь стала белым и пушистым облачком. В приоткрытое окно подул прохладный ветер, я поёжился и повыше натянул одеяло, стянув таким образом его с Тома, но вовремя успел поправить, ещё не хватало, чтобы он проснулся. Ни на что не променяю эти минуты перед его пробуждением, в такие моменты он выглядит так…так нежно и растерянно. Его лицо излучает какое-то особое сияние, в котором теряется даже лучик солнца, так неумело выглянувший сейчас из-за сизой тучки. Нежно провожу пальцем по его щеке и зажимаю губу, когда Том слегка пошевелился, только бы не разбудить. Нет, он только недовольно сморщил лобик и снова продолжил сладко посапывать. Я улыбнулся. Всё мне сейчас открылось в ином свете, лишь на время и всё же. Странный тёмный узор на обоях, который раньше во мне вызывал лишь отрицательные эмоции и чувство несовершенства мира, теперь напоминал мне переплетение теней на опавшей листве в том самом саду, где мы гуляли вдвоём. Письменный стол, кресло, ковёр на полу – всё осветилось лучами, исходящими от Тома, нежными, ласкающими. А сам Том, он…он просто был таким, каким всегда жил где-то там внутри, в глубине сердца, но отказывался показаться другим, зато теперь его таким знаю я, и мне этого хватает. На подоконнике, вспорхнув, важно уселся иссиня-чёрный ворон, так сочетавшийся с небом над ним. Всего несколько дней назад я бы, увидев всё это решил, что начался судный день и написал бы безумно грустную песню с названием «Mein Holle» и грустными завываниями на тему одиночества в этом глупом мире в припеве. Улыбаюсь, сегодняшние мысли просто наводят на позитив. Мимо дома, громко просигналив непутёвому пешеходу, проезжает громыхая на ухабах грузовик. Я вздрагиваю и, поднявшись на локтях, пристально смотрю в сторону окна. По моим волосам нетерпеливо пробегают пальцы, я оборачиваюсь на Тома и улыбаюсь.
- Ещё раз убеждаюсь, что тебе идёт эта причёска,- он лениво смотрит на меня из-под полуприкрытых век, улыбаясь чему-то своему. Я легко поднимаюсь с кровати, представ перед большим, со слегка потемневшей рамой, зеркалом. На голове стоял привычный для меня шухер, я задумчиво покрутился перед зеркалом.
- Согласишься быть моим парикмахером? У тебя талант,- подмигиваю его отражению и встряхиваю непослушной гривой волос. Зазвонил мобильный телефон Тома, он свесился с кровати и поспешно достал его из валявшихся на полу джинс.
- Алло…- он глянул на меня – да, он здесь…- медленно подхожу к нему, нарочито сильно виляя бёдрами, ещё сильнее взлохмачиваю свои волосы рукой, Том заворожено смотрит на меня, не отрывая взгляда карих глаз, – его мобильный?...наверное забыл в своей комнате…- на четвереньках медленно, не разрывая зрительного контакта, подползаю к Тому, - Эээ…где спал?- одними губами шепчу его имя, облизываюсь, вызывая тем самым у брата учащённое дыхание,- на диване спал…да, наша капризная девочка сегодня спала на диване…- поднимаю правую бровь, так значит «капризная девочка»? Том жмёт плечами, мне всё равно, что ничего другого ты придумать не мог и теперь эта «капризная девочка» жаждет мести,- так зачем ты звонил?...- изящно перекидываю одну ногу через бёдра брата, усаживаясь на нём, теперь Том дышит какими-то толчками, сбивчиво, но не отводя глаза,- серьёзный разговор?...приехать?...- вожу по его голой груди руками, изредка выпуская ногти, провожу языком по стучащей вене на шее и с жадностью голодного вампира прикусываю нежную кожу,- нет…мы не можем сейчас приехать…- двигая бёдрами чувствую несдерживаемое возбуждение брата, улыбаюсь, ещё секунда и он сорвётся,- значит в следующий раз…не может ждать?...ладно, говори сейчас…- в его голосе звучало нетерпение, ещё чуть-чуть и на нём трусы порвутся…я устрою,- опять новое предложение…д-да, слушаю,- на выдохе выпалил Том,-…- он замер, после чего просто нажал на отбой и…ничего, просто продолжал лежать с каким-то странным выражением полуулыбки на лице, даже я остановил свои махинации с его телом.
- Нуу…- протянул вопросительно и немного обиженно.
- Что?- как-будто только что очнулся. «Аллё! Дятел вызывает подорожник, подорожник, приём!»,- А, ты об этом…звонил Йост…- он замолчал, я выжидательно уставился на него,- и в общем он…он предложил нам сняться для одного гей-журнала…популярность поднимать в растущих массах,– я пригладил дрожащей рукой растрёпанные волосы. Меня медленно, но верно начинал бить истерический смех. Йост. Он придумал очередную глупость и доволен, а мы, как мыши в клетке, выбиваясь из сил должны показывать ему номера на заказ. Так глупо. И я сидел. Только сидел и улыбался. Минута смеха продлевает жизнь, а что делает улыбка, помогает ли она нам жить? Не важно, никогда не было важно. А то, что важно всегда было с нами и останется там, где-то в глубине души. Я слез с Тома и направился к двери.
- Билл, стой, куда ты?- он приподнялся на локтях и смотрел в упор на меня.
- Причесаться, принять душ, почистить зубы,- я стоял и с задумчивым видом загибал пальцы,- одеться посексапильней, чтобы у всех этих геев челюсти отвисли и тогда вот где у меня будут,- и показав Тому, где собственно по моим предположениям в скором времени будут все геи я направился в ванную. Не важно, что будет дальше, мы живём моментом, крепко держимся за его переливающиеся крылья и не собираемся так просто упускать. А другие…плевать на других, они не такие как мы, нам всё позволено, остаётся только громко закричать «Мы боги мировой музыки» и возвести себе памятник нерукотворный, но я не буду. Зачем? При любых трудностях у меня есть Том, он старший, пусть разбирается, а я буду просто сидеть и улыбаться, это лучшее, что я умею делать, не так ли?- подмигиваю своему собственному отражению в зеркале и расплываюсь самой милой и обворожительной улыбкой.

The and