17 лет назад моя мама проходила стажировку в Гумбольдтском университете. Берлин и сейчас-то производит впечатление советского города, а тогда и подавно. Мама рассказывала, как унизительно было чувствовать себя в европейской столице с тридцатью марками в кармане (валюта советским преподавателям не полагалась – сжалился ректор университета, оказал вспоможение) – приходилось жить впроголодь, чтобы купить единственному сыну кроссовки и джинсы «оттуда». Зато она с упоением вспоминает вылазки в западную часть города через прорубленное окно в стене – в то время, кажется, были всего две дырки в бетонном заборе.
Теперь уже я рассказываю маме, что изменилось в столице Германии за 17 лет. Сняв на несколько дней квартиру-студию в спальном районе Шарлоттенбурга, я добираюсь до «восточной стороны» на комфортабельном S–бане (надземное метро). Особой разницы между двумя полюсами не чувствую, скорее даже отдаю предпочтение гэдээровскому району. Там на Унтер-ден-Линден на каждом шагу торгуют бубликами и кренделями, наливают глювайн и пиво «Варштайнер» (довольно паршивое, если честно). Аллея, кстати, «липовая», ведь те вековые липы, в честь которых и назвали главную улицу, уничтожил Гитлер, а новым деревьям не больше тридцати пяти лет.
В Западном же Берлине как-то мрачновато. Улицы вечерами безлюдные, найти приличный ресторанчик на Кантштрассе – проблема. И вообще, берлинские знакомые предупредили, что поздние прогулки могут стоить слишком дорого, ибо вольготнее всего с наступлением сумерек чувствует себя турецкая диаспора. Изумляют черные глазницы окон, но, как поведала одна бывшая алматинка, промышляющая сдачей жилья в аренду, большинство квартир в Берлине пустуют круглый год.
При этом город похож на гигантский котлован. Везде что-то роют и копают, многие здания в строительных лесах. К Бранденбургским воротам не подойдешь за версту – там строят новую станцию метро и колоссальный бункер с двадцатисантиметровыми бронированными стеклами для американского посольства.
В остроумии немцам не откажешь: шедеврам современной архитектуры они дают меткие названия – «Стиральная машина» (новая резиденция бундес-канцлерши на площади перед Рейхстагом), «Фудзияма» (Сони-центр на Потсдам-платц). В этом отношении Берлин, можно сказать, побратим Астаны.
Душой я отдыхал, прогуливаясь по переулочкам еврейского квартала, где самая дорогая недвижимость и замечательные ресторанчики, в которых подают коронное блюдо – гусиное бедро (спинка утки) с красной капустой. Неподалеку – Домский собор, там непременно следует послушать орган. Я, по обыкновению, опоздал к началу мессы, но у привратника дрогнуло сердце при виде моей скорбной физиономии. «Вы – католик?» – дал он мне шанс. Я с перепугу ответил: «Йес, ит из!».
В ZOO, известном на весь мир зоопарке, я потерял счет времени. Но не слоны и носороги поразили мое воображение, а цветущая яблоня в середине зимы, пусть и европейской. Кругом аномалия!
… А вечером я испытал острое чувство стыда. Набив продуктами корзину в супермаркете, я, по привычке огибая длинный хвост очереди, ринулся к кассе, где расплачивался мой компаньон, и тут в спину ударило гулкое «Уф-ф!». Выражение лиц немецких товарищей говорило само за себя. Не поднимая глаз, я медленно побрел в конец очереди…
«Газета.kz» №5 (88) за 06.02.07